Эмбер
– Ты станешь моим сосудом, Эмбер Хилл, – шептала Старейший Змий, ее глаза горели двумя изумрудами, когда она нависла надо мной. – Моим новым телом, в котором я обрету вечную жизнь.
– Нет, – прорычала я, пытаясь справиться с путами. – Уйди от меня! Я не забуду его. Я никого из них не забуду.
– Перестань сопротивляться, сестренка, – проворчал Данте, обходя каталку. Он с раздражением посмотрел на меня и покачал головой. – Почему ты упираешься? Здесь твое место. Таково твое предназначение.
– Данте, – взмолилась я, глядя на него. Он уставился вниз равнодушными зелеными глазами. – Помоги мне, ты не знаешь, что она задумала. Что на самом деле хочет сотворить. Пожалуйста, – я с отчаянием посмотрела на него. – Ты мой брат. Не позволь ей уничтожить всех нас.
Данте улыбнулся.
– Я спасу тебя, Эмбер, – прошептал он и забрался на каталку, положив ледяные руки мне на плечи. Поежившись, я уставилась в лицо своего близнеца и увидела, как его глаза выцветают, приобретая серебряно-белый оттенок. – Я спасу тебя, – снова прошептал он, впиваясь изогнутыми ногтями в мою плоть. Кровь выступила и побежала вниз по рукам, ноздри Данте раздулись. – Не беспокойся, сестренка. Драконы никогда больше не будут снова жить в страхе. Я спасу всех нас.
Его тело взорвалось, став длинным и гладким, железные чешуйки прорезались сквозь деловой костюм, за спиной раскинулись темные крылья. Обнажив кровавые клыки, сосуд с пронзительным криком откинулся назад и бросился мне в лицо.
Я подскочила, проснувшись, сердце бешено колотилось о грудную клетку, холодный пот покрывал лицо и шею, пока рычащее лицо моего брата растворялось в сознании. Вздрагивая, я упала назад на подушки, оглядывая комнату и стараясь вспомнить, что произошло.
После побега из «Когтя» мы всю ночь ехали в безумном темпе, в попытке оторваться от агентов организации, которых она, без сомнения, отправила в погоню за нами. В ближайшем городе мы отпустили нашего водителя, знакомого Мист, который сказал, что теперь, когда мы скрылись от «Когтя», может вернуться к своему нанимателю. И хотя мы до сих пор не узнали, кто этот загадочный заказчик, никого по-настоящему не волновал этот вопрос. Мы выбрались из «Когтя» – вот все, что имело значение. Высадив водителя на автобусной остановке, за руль сел Райли, направившись на запад навстречу садящемуся солнцу.
– Куда мы едем? – спросил Гаррет, выглядывая в окно на стелющуюся перед нами дорогу.
– Куда-нибудь, где безопасно, – отрывисто ответил Райли. – Туда, где я смогу собрать вместе всех моих отступников, чтобы надвигающиеся проблемы не коснулись нас. У нас всего три дня на то, чтобы убедиться в том, что никто не останется в опасности, когда грянет Ночь клыка и пламени.
Я заморгала. Для меня это оказалось новостью.
– Ночь клыка и пламени? – спросила я, и Райли выругался.
– Проклятье, верно. Тебя же не было с нами, когда мы взломали тот файл. Хочешь кратко пересказать ей суть, орденец?
– «Коготь» собирается атаковать, – пояснил мне Гаррет, его голос прозвучал зловеще. – Они планируют ударить по всем капитулам Ордена в одну ночь, так же, как и по всем пристанищам Райли. Собираются использовать клонов, чтобы одним махом стереть с лица земли всех своих врагов.
Ужас захлестнул меня.
– Ох, боже, – прошептала я. – Значит, вот о чем говорил Данте. Его план… когда он сказал, что мы не переживем то, что близится. – Я вспомнила неподдельный страх в его глазах, когда я отказалась сотрудничать со Старейшим Змием, его отчаянная настойчивость, просьба поддаться, и во мне закипел гнев. Он знал. Все это время он знал, что должно произойти. И, как бы отвратительно это ни было, вероятно, стоял во главе проекта. – Что мы собираемся делать? – спросила я.
– Я уже сказал тебе, – мрачно произнес Райли. – Мы убираемся с их пути ко всем чертям. Отзываем всю структуру и убеждаемся, что все на месте, а потом прячемся так глубоко и упорно, как только сможем, пока будем пережидать проносящийся над нами ураган.
– Что насчет Ордена? – спросил Гаррет.
– А что насчет Ордена? – огрызнулся в ответ Райли. – Они знают, как убивать драконов, с ними все будет в порядке. Предоставь им самим справляться с этим.
– Если «Коготь» застанет их врасплох, когда они будут пребывать в меньшинстве и неизвестности, то у них не останется ни единого шанса, – настаивал Гаррет. – Они лишились своего Патриарха. Руководство, вероятно, расколото, и Совет борется за власть. Орден охватил хаос – никто не будет готов сражаться с армией клонированных драконов. Мы обязаны связаться с ними, предупредить их, что замышляет «Коготь».
– Что? – Райли уставился на него в стекло заднего вида. – Прости, но мы точно говорим об одном и том же Ордене? Том, лидер которого выстрелил тебе в спину несколько недель назад? Кто угрожал, что они еще увидят, как вымрет наш вид даже после сделанного нами, чтобы вырвать их из лап «Когтя»? Кто убьет нас на месте, как только заметит, потому что все никак не выучат, что есть разница между отступниками и «Когтем»? Нет. – Он замотал головой. – Хватит с меня Ордена. Да и в любом случае они не станут нас слушать. Я несу ответственность за свою структуру и детенышей, и больше ни за что. Я не стану подвергать их опасности и не собираюсь отдавать их «Когтю». Убийцам драконов придется справляться без нас. – Гаррет начал было возражать, и голос Райли перешел на рык. – Мы не сотрудничаем со Святым Георгием, орденец. Конец истории.
Солдат уступил, умолкнув, но его челюсть была сжата, и мрачный взгляд ясно давал понять, что это еще далеко не конец истории.
Мы ехали через ночь. Измотанная, я задремала на плече Гаррета, и он отклонился назад, принимая меня в свои объятия. Атмосфера в машине стояла угрюмая, все, казалось, были потрясены до глубины души. Мы знали, что должны поговорить, обсудить то, что узнали, и спланировать дальнейшие действия. Но мой мозг перегрелся и был перегружен всеми произошедшими с нами трудностями. Я чувствовала себя беспомощной, и подобная апатия утешала. Так же, как и обнимающие меня руки Гаррета напоминали мне, что я в безопасности. Что я не привязана к столу кучкой ученых с пустыми глазами, ковыряющимися в моей голове, словно я подопытный кролик. Мне не хотелось вспоминать ужас и беспомощность, которую я почувствовала, когда Старейший Змий объявила мне, что я просто сосуд, выращенное в лаборатории с целью продлить ее жизнь
