Пододвигая стул, я уселся рядом с ним.
– Эй, – тихо поприветствовал я его. – Я просто… эм… хотел дать тебе знать, как идут дела. Это сработало, между прочим. Мы победили. Понесли потери, конечно, но, по крайней мере, некоторые из нас все еще в строю. Мартин перенес контузию и сломал запястье, когда часть крыши рухнула на него, но все равно на ногах, и еще управляет капитулом. Хотя врач продолжает донимать его насчет постельного режима. Ты почти разделил угол с действующим руководителем Западного капитула.
Никакой реакции от Тристана. Аппараты вокруг него тихо пикали, и его грудь слабо поднималась и опускалась. Было странно видеть его таким. В течение всех тех лет, пока мы вместе сражались, даже когда его отправляли в лазарет, Тристан всегда оставался в сознании и боевой готовности, редко задерживаясь на койке дольше нескольких часов. Я продолжал ждать, что он откроет глаза и самодовольно усмехнется мне, потешаясь над своим розыгрышем.
Я вздохнул.
– Ты, вероятно, услышишь об этом, когда придешь в себя, – начал я, отказываясь принимать тот факт, что он может не проснуться, – и мне бы хотелось, чтобы имелся другой способ сказать об этом, но… Орден уничтожен, Тристан. Мартин постоянно пытался связаться с кем угодно из Святого Георгия на протяжении всего утра, и никто не отвечает. Остальные капитулы вне доступа, и Совет не отвечает. Мы можем… оказаться единственными, кто остался.
Я замолчал, пока тяжесть этого заявления доходила до меня. Я знал, что слишком поспешно делать подобные выводы. Остальные могли пережить атаку. Возможно, нас осталось больше, чем я думал. Но с каждым проходящим часом и молчанием Святого Георгия становилось все более очевидно, что Орден истреблен. Что в этом сражении победил «Коготь», вероятно, даже в войне, и Ночь клыка и пламени обернулась успехом для драконов.
Что остались мы. Я, несколько драконов-отступников и горстка солдат. Немногие оставшиеся в живых.
– Я не знаю, что будет дальше, – признался я, по большей части, самому себе. – Не знаю, оправимся ли мы когда-либо после такого, но, если сможем, то Орден должен измениться. Мы не можем больше держаться обособленно и единолично, не с той мощью, которой сейчас управляет «Коготь». Я думаю, Мартин понимает, что нам нужны все союзники, которых мы только сможем заполучить, если кто-то из нас собирается пережить то, что бы ни сулило будущее.
– Вот ты где. – Раздался шелест ткани, когда кто-то прошел через шторы, и в следующее мгновение Эмбер сзади обвила руками мою шею. Я положил ладонь на ее руку, когда она подалась вперед, ее тело, прислонившееся к моей спине, дарило тепло. – Как держишься, солдат?
– В порядке. – Но я не был в порядке. Мой лучший друг был на пороге смерти, капитул лежал в руинах, а Орден, который я знал всю свою жизнь, исчез. Я достаточно долго был солдатом, чтобы понимать – положение вещей довольно мрачно. Мы пережили битву, но до конца войны было еще далеко. И у нас было не много шансов в борьбе против «Когтя» и его армии клонированных драконов.
Я почувствовал обеспокоенный взгляд Эмбер у себя на затылке, зная, что она насквозь видела мою ложь.
– Остальные хорошо устроились? – спросил я, чтобы отвлечь ее. Мартин предоставил выжившим детенышам офицерский корпус под временный штаб. Немногочисленные жившие там семьи уже уехали, и, что было куда более важным, здание стояло обособленно от остальных солдат. Большинство из них находились здесь, в лазарете, но Мартин не хотел рисковать.
– Да, – кивнула Эмбер. – Всех основательно потрепало, и некоторые получили скверные раны, но они идут на поправку. Райли организовал все довольно хорошо.
– А Джейд? Как она?
– Ранена, – ответила Эмбер. – Капризна. У нее своя отдельная комната, в которую, по ее настоянию, ни один детеныш не войдет и не споткнется об нее, и продолжает порицать Орден за то, что у них нет чая. – Ее тон, хоть и серьезный, стал беззаботнее. – Думаю, с ней все будет в порядке.
Я почувствовал проблеск утешения, насколько бы крошечным он ни был. Джейд находилась среди раненых, а не среди мертвых. Восточный дракон получила пару сломанных ребер и несколько глубоких рваных ран, когда клон плюхнулся на нее, но было поразительно, что ее не ранили более серьезно. Я размышлял, задержится ли она здесь после выздоровления; с нынешним положением вещей будущее каждого оставалось неясным. А «Коготь» только начал.
Снова наступила тишина, хотя она не была неловкой. Аппараты издавали писклявый сигнал, и рокот голосов раздавался за шторами позади нас. Эмбер отошла назад, затем пододвинула стул и уселась рядом со мной.
– Как он? – спросила она, ее голос прозвучал очень тихо.
Я сглотнул.
– Тристан всегда был бойцом, – оцепенев, ответил я. – Если он сможет пережить следующие двадцать четыре часа, то предполагается, что у него хорошие шансы выжить. – Я повторил ей слова, сказанные мне врачом сегодня утром, но мы оба знали, что они в действительности означали. Эмбер молчала, а потом ее рука опустилась на мою, накрывая пальцами ладонь. Я сжал ее руку, пока все давящие на меня страхи и сомнения нарастали подобно гигантской волне, угрожая погрести меня под ней. Я защищал этот капитул, поддерживал его безопасность, как только мог, а «Когтю» все равно удалось почти уничтожить его и все, что мне дорого.
– Не знаю, что теперь будет дальше, – признался я. – Орден уничтожен. Не осталось никого, кто бы остановил «Коготь» от совершения всего, что бы они ни планировали.
– Да, никого, – тихо согласилась Эмбер. – Но есть мы. Мы все еще живы, Гаррет. – Она посмотрела вниз на наши переплетенные пальцы, выражение ее лица стало мрачным. – Мне тоже неизвестно, что произойдет дальше, – сказала она. – Я не знаю, что замышляет «Коготь» или что сейчас делают Данте и Старейший Змий. Но что бы ни сулило будущее, мы встретим его вместе. Ничего еще не кончено.
Я встретил ее взгляд, чувствуя, как нарастает жар в моих венах, и позволил ему выжечь страх и нерешительность. Эмбер была здесь. Я многое потерял – мы все потеряли – но, по крайней мере, дракон, которого я любил, все еще рядом со мной. И я знал, что она останется здесь, пока финальная битва с «Когтем» не замаячит на горизонте. А та была ближе, чем когда-либо. К лучшему или худшему, этой ночью начался обратный отсчет, и все мы неслись навстречу последнему противостоянию.
– «Коготь»
