Кариса, кстати, приходила в гости еще несколько раз, то с братом, то с матерью, и всегда с охраной — наместник счел, что наличие в городе нелицензированного колдуна требует повышенных мер безопасности, а охрана высших лиц государства все ещё входила в обязанности Ордена. Угрюмые парни в черно-красной форме в гостиную, разумеется, не входили, но само сочетание цветов в их одежде после видений из прошлого Таро изрядно раздражало. Впрочем, Ильнар весьма успешно держал себя в руках, разговоров с дочерью наместника наедине старательно избегал, в гостиной садился между близняшками, был исключительно вежлив и делал вид, что не понимает ни взглядов, ни намеков. Вряд ли она стала бы использовать свою магию, или что у нее там, при посторонних, но даже находиться с ней в одной комнате теперь не хотелось, не говоря уже о том, чтобы сесть рядом и взять за руку.
Слушать арфу все это не мешало. Как и предаваться печальным мыслям о том, что, сложись обстоятельства по-другому, они и впрямь могли бы стать парой — если бы его не толкали на это настолько активно и дали время разобраться в своих чувствах.
Теперь-то в чем разбираться. Наличие посторонних в голове всю романтику рубит на корню.
Время от времени в голове всплывала мысль: «Два-три месяца!» Тогда хотелось куда-то бежать, что-то делать, немедленно, сейчас же! Успокоиться получалось не сразу, а потом настроение качалось в обратную сторону — успеть наобщаться со всеми, напоследок! Тогда приходил черед разговоров с отцом, игр с Тариной (кто сказал, что играть в куклы — несерьезно?), а еще можно было созвониться с Фином и гонять на байке вокруг города, распугивая патрульных. Полицейские, в конце концов, начали узнавать ненормальный сферобайк и пропускать без осмотра — а Фин всего-то выступил пару раз с получасовой лекцией на тему типов двигателей.
Нервы на пределе, терпение на исходе, внутри словно медленно натягивалась тонкая струна — с каждым днем сильнее и сильнее.
В один прекрасный момент она просто обязана была лопнуть.
***
— Ильна-а-ар, какой ты-ы-ы!.. — восхищенным дуэтом протянули близняшки, встретив брата у подножия лестницы. — Красивый!
Интуит неопределенно хмыкнул. Нельзя сказать, что костюм, белый, расшитый черным и серебряным, ему не шел. Крой был почти классическим, и он чувствовал себя достаточно комфортно, хотя черное кружево на манжетах казалось лишним, да и цветочные мотивы в вышивке вполне можно было бы заменить каким-нибудь геометрическим орнаментом. А вот в зеркало смотреться было отчего-то неприятно. Было ли дело в непривычной одежде, или в воспоминаниях Таро о молодости братца, но парень за стеклом отчего-то казался незнакомым, и выражение на его лице было настолько подобающим, что приходилось сдерживать желание скорчить отражению рожу — просто чтобы убедиться, что это действительно отражение, а не потерянный брат-близнец.
Или это нервы? Не каждый день приходится одеваться в странную одежду и ехать в непривычное место, чтобы…
Чтобы пообещать руку и сердце девушке, которой это совершенно не нужно. И тем самым смертельно обидеть другую девушку, и ее брата, и… Ох. Хочется надеяться, что удастся обойтись без скандала. Но сомнительно.
Дар еще не вернулся в полной мере, и ему лишь иногда удавалось ощутить кончиками пальцев движение энергии в приборе или уловить чье-то настроение. Вполне возможно, что мрачность, напавшая на него с самого утра, вовсе и не относилась к предвидениям. В конце концов, разве у него нет поводов?..
Долго размышлять Ильнару не дали. Лития повисла на его правом локте, Кития на левом, и такой живописной группой они вышли в холл. Сестры щебетали без умолку, сосредоточиться на собственных мыслях оказалось непросто — и к лучшему.
Когда Ильнар в последний раз обернулся на зеркало перед выходом, ухмылка отражения показалась недоброй.
***
После Катастрофы большая часть зданий, построенных в Баоне с помощью магии, была снесена по указанию Ордена Карающего пламени. Но тогдашний хозяин дворца догадался предоставить свою недвижимость под резиденцию Ордена, а после того, как черно-красные перебрались в столицу, здесь обосновался императорский наместник. За двести лет всю магию из зданий вывели под корень, иллюзии заменили современными голограммами, но туристические брошюры хвастливо уверяли, что от этого дворец только выиграл. Для тех, кто желал в этом убедиться, часть зданий превратили в музей, а семь смотровых башен по периметру парка позволяли полюбоваться древней архитектурой с высоты пятидесяти метров.
Подлетающий ко дворцу сферокар тоже годился для наблюдений.
Если глядеть сверху, жилище наместника напоминало многоярусный свадебный торт, составленный из множества круглых бело-сиреневых башенок разной высоты. Заснеженный парк вокруг него казался покрытым сахарной глазурью и украшенным светлячками — белые, голубые, фиолетовые огоньки мерцали на ветвях деревьев. Дорожки и газоны, клумбы и круглые террасы складывались в единый узор из спиралей и завитков.
Внутри узор сохранялся — большая часть комнат, в том числе и бальный зал, имела форму спиральных раковин, а гладкие перламутровые стены вызывали ассоциации с морем. Но самым удивительным были окна. Благодаря сложным оптическим иллюзия создавалось впечатление, что дворец не стоит на земле, а парит над городом. Птицы, облака, потрясающие по красоте закаты — а панорамные окна бального зала выходили на город, и мириады огней внизу, казалось, отражают небо, в котором, благодаря фильтрам, сияло такое количество звезд, какое ни за что не увидишь невооруженным глазом.
Традиционное убранство бального зала разнообразием не отличалось. Хрусталь, драпировки, букеты — и, разумеется, глицинии. Цветочные кисти свисали с потолка, лозы обвивали тонкие колонны, венки висели на каждой стене и каждой двери. Под потолком плавали светящиеся шары, озарявшие бальный зал мягким, приглушенным сиянием, почти не дающим теней, и расставленные повсюду свечи, белые, розовые и сиреневые, всех форм и размеров, служили скорее данью традиции, чем источником света.
Дана Гариана Ильнар заметил сразу — его громовой бас раздавался из левой части зала, да и фигура потенциального тестя выглядела весьма внушительно. Рассудив, что дети должны быть где-то возле отца, Ильнар быстро улыбнулся родителям и решительно двинулся на голос. Эла он увидел почти сразу, хотя на фоне отца невысокий худой доктор успешно терялся. Впрочем, Эл никогда не стремился выделяться, по крайней мере, внешне, и выглядел он вполне консервативно — светло-серый костюм с еле заметной серебристой отделкой удачно сидел по фигуре и вполне вписывался в тему вечера.
Друг детства кивнул Ильнару издалека и коснулся руки стоявшей рядом девушки, привлекая ее внимание. Что-то сказал, она обернулась…
Змеевы потроха…
От неожиданности Ильнар едва не врезался в одного из гостей. Пробормотав извинения, он обогнул препятствие и прибавил шагу, не отрывая взгляда от спутницы друга. Длинное белое платье с черно-серебристой вышивкой,
