– Да! Честное слово, он ни капельки не рождественский, без снежинок! – заверил меня Эрик. Они с Шони сидели в кресле-мешке. Эрик подмигнул мне, и я вспомнила ожерелье со снеговиком, которое он подарил мне год назад.
Афродита и Дарий подвинулись, освобождая мне место на узкой кровати, а Старк протянул мне коробочку, завернутую в серебряную бумагу и перевязанную золотой ленточкой.
Очень маленькую коробочку.
Я потрясла ее.
– Это от тебя? – спросила я у Старка.
– Это от всех нас, – ответил он, и мои друзья закивали, как собачки на торпеде автомобиля.
– Мы все вместе приготовили это для тебя, Зет! – сказала Стиви Рэй, плюхаясь на кровать сзади меня, чтобы заглянуть мне через плечо. – Открывай же скорее! Мы так долго хранили это в секрете, что у меня уже нет сил терпеть!
– Ладно. – Я разорвала оберточную бумагу и негромко ахнула, увидев этикетку от «Мудис Файн Джевелри», которая самым зловещим образом напомнила мне о прошлогоднем подарке Эрика. Что ж, значит, придется снова изображать восторг. Чего не сделаешь ради друзей!
Приготовившись к худшему, я открыла бархатную коробочку – и у меня отвисла челюсть. Уверена, вид у меня в это мгновение был крайне непривлекательный, но какое это имело значение? В свете газовых ламп, освещавших комнату, бриллианты искрились и мерцали как белое пламя. Это была платиновая подвеска в форме полумесяца, усыпанного бриллиантами!
Я в безмолвном восторге уставилась на своих друзей, которые улыбались мне до ушей.
– Переверни ее скорее! – взмолилась Стиви Рэй.
Я перевернула подвеску и прочитала выгравированную сзади надпись:
Счастливого
18-летия, Зет!
Мы ♥ тебя!
– Мы заказали это специально для тебя! – сказала Стиви Рэй.
– Она умопомрачительно дорогая, поэтому в этот раз у тебя только один подарок, – пояснила Афродита. Она прильнула к плечу Дария, вертя в пальцах бокал шампанского. Если не считать ее сногсшибательную Метку, она снова выглядела на сто процентов самой собой.
– Тебе нравится? – спросил Старк.
Мне пришлось откашляться и несколько раз сглотнуть, прежде чем ко мне вернулся голос.
– Нет. Я в нее влюбилась! Это самый прекрасный, самый удивительный деньрожденческий подарок, который я когда-нибудь получала!
– Ура-а-а!
Все дружно заорали, потом обступили меня, а когда Старк застегнул на моей шее это невероятное, роскошное, ослепительное ожерелье, все заахали и заохали от восторга.
И тут телефон Афродиты заиграл Respect Ареты Франклин.
Она недовольно взглянула на экран, передала бокал Дарию и ответила на вызов.
– Да, это Афродита Ла-Фонт. – Она помолчала, вслушиваясь в то, что ей говорили, и я увидела, как кровь отлила от ее лица. – Как это случилось? – сдавленно спросила Афродита. Она снова надолго замолчала. – Понятно. Нет. Все нормально. Я обо всем позабочусь. Спасибо, что позвонили мне. – Она нажала на отбой и бросила телефон в свою роскошную дизайнерскую сумку. Несколько мгновений Афродита рылась в сумке, потом вытащила оттуда уже знакомую мне бутылочку ксанакса и протянула руку за своим бокалом шампанского. Дарий чуть помедлил, но потом со вздохом отдал ей напиток.
И тут Афродита сделала нечто такое, чего никто из нас от нее не ожидал. Она твердым шагом подошла к раковине и вылила свое шампанское на лед, после этого так же молча направилась в скромную ученическую ванную, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть, что она будет там делать. Афродита открыла бутылочку ксанакса и высыпала ее содержимое в унитаз, сказав на прощание:
– Я – не она и никогда не стану такой, как она.
Она спустила воду, выбросила пустую упаковку в мусорную корзину и невозмутимо вернулась на свое место.
Все в оцепенении смотрели на нее, не решаясь произнести ни слова. Афродита посмотрела на нас и закатила глаза.
– Спрашивайте, чего уставились?
– Ладно, – сказала я. – Кто тебе звонил и почему ты вылила свой любимый напиток и выбросила любимые таблетки? Не пойми меня неправильно, я считаю, что ты все сделала правильно, но все-таки почему?
– Звонили из больницы насчет моей матери.
Шони громко фыркнула.
– Дай я угадаю! Они ее выписывают, но у нее не оказалось ни одного друга, который мог бы ее забрать, поэтому ехать придется тебе? Почему я не удивлена?
– Пусть позвонят в заказ такси, – посоветовал Дарий. – Тебе больше не нужно заниматься ее делами.
– Мне больше никогда не придется этого делать: она умерла.
– Что?! Как? – ахнула я.
– Передоз, несчастный случай: она смешала массу таблеток с большим количеством спиртного. В последние дни она не была подключена к мониторам, потому что ее собирались отпустить домой, как только кончится снегопад. Сестра подумала, что она спит, а поскольку моя мать так часто орала на персонал и просила ее не беспокоить, то ее оставили в покое, как она и просила. А она взяла и умерла.
Я бросилась к Афродите.
– Как ты?
Она взглянула на меня. Ее лицо было безмятежно, глаза смотрели ясно и спокойно.
– В порядке. – Афродита отсалютовала мне воображаемым бокалом и сказала: – Хочу произнести тост. – Мы поспешно расхватали свои стаканы. Все были растеряны и потрясены, но готовы сделать все что угодно, чтобы поддержать Афродиту в этот тяжелый момент. – Иногда люди получают ровно то, чего заслуживают. Будем надеяться, что это правило окажется справедливым и для брата Зет. Итак, за Другого Кевина! Пусть будет счастлив – он этого заслуживает!
За это мы все были готовы выпить.
Зои
Следующей ночью я вернулась в парк Вудвард одна. Старк не хотел меня отпускать, но я настояла. Снегопад прекратился еще накануне, снегоуборочные машины работали без перерыва, чтобы расчистить занесенные улицы, но дороги все равно были в таком виде, что по городу передвигались только машины скорой помощи и полиции.
Я медленно пошла через заснеженный парк к гроту Неферет. Рябина пустила корни. Она росла в самом центре нашего бывшего круга: высокая, сильная и вся зеленая, несмотря на зиму. Выглядела она чудесно, поскольку сама была настоящим чудом. Я подошла к ней, нежно погладила зеленые листочки и тихо заговорила с Никс.
– Прошу тебя, богиня, не оставляй Другого Кевина. Я знаю, ты его любишь. Пожалуйста, сделай так, чтобы он никогда не усомнился в этом, это даст ему силы сражаться против Тьмы, которая хочет погасить его Свет.
Дерево закачалось, и в шорохе волшебной зеленой листвы я услышала негромкий голос Никс.
«Доверься мне, Дочь моя, я позабочусь о своем Сыне».
Я склонила голову, чувствуя, как волна облегчения смывает тяжесть печали.
– Спасибо, Никс.
Я подошла к стене. Я знала, что звало меня туда. Это был ее журнал, «Проклятие Неферет», и невольная жалость, которую я испытывала к Эмили Уэйлер.
Я прижала ладонь к стене, закрыла глаза и обратилась к ней.
– Они были неправы: мужчина, изнасиловавший тебя, и все остальные, которые позволили этому случиться. Вампиры, к которым ты пришла, тоже были неправы. Они должны были помочь тебе, понять, что с тобой происходит нечто ужасное. И мы тоже были неправы: вначале, когда позволили тебе захватить
