Я не могу припомнить, какое у нее тогда было выражение лица — странно, так как я уверен, что смотрел внимательно.
— Меня воротило не от их меток Черной Тени, Келлен, мне было противно от того, как они ими упивались. Разве ты этого не видел? Когда ты пришел в то ужасное место, разве не заметил, как всех их возбуждает сила, которой они обладают? Ты не понял, что у них такой же голодный вид, вид страсти, какой есть у каждого посвященного джен-теп, когда он обнаруживает, что может использовать свою магию, чтобы властвовать над теми, кто ее не имеет? Как ты мог этого не заметить?
Тогда у меня не нашлось ответа. И теперь у меня его не было. Какие бы умные реплики ни пытались проникнуть в мой мозг, они померкли и исчезли, когда Нифения притянула меня к себе и ненадолго прижала свои губы к моим. Один поцелуй. Напоминание? Обещание? Еще одна проверка?
— Почему ты целуешь меня, когда захочешь, но я никогда не чувствую, что могу поцеловать тебя?
— Потому что ты не станешь рисковать, что тебя отвергнут, и вместо этого продолжаешь надеяться, что какой-то счастливый случай сделает все за тебя. Влюбиться — не то же самое, что случайно увлечься, Келлен. — Ее пальцы коснулись моей руки. — Кроме того, ты понятия не имеешь, как часто мне хотелось поцеловать тебя, но я останавливалась в последнюю секунду.
— Почему?
Она пригладила мне волосы, откинув их с лица, ее пальцы задержались на моей щеке.
— Потому что я думаю, что люблю тебя, Келлен, но не буду знать наверняка, пока не встречу мужчину, которым ты однажды станешь, устав наконец быть мальчиком, которым некогда был.
Она поцеловала и пушистую морду Рейчиса, как раз над левым глазом. Он зарычал на нее.
— Не злись. Я думаю, это мило.
А потом они с Айшеком ушли, и все. Странная девушка с тремя пальцами на каждой руке, которая бросила все, чтобы прийти и спасти меня, снова ушла из моей жизни.
Либо я невообразимо бездарен в любви, либо все это было просто еще одним мошенничеством.
— У тебя есть зеркало? — спросил Рейчис, вытряхнув эти мысли из моей головы.
Я повернул голову и обнаружил, что он добрался до моего рюкзака и копается в нем, тычась задницей мне в лицо.
— Нельзя ли поосторожнее? И зачем тебе вообще зеркало?
Он привстал и развернулся мордой ко мне.
— Хочу увидеть, как выглядят мои метки. Бьюсь об заклад, они свирепые.
Он подался ко мне мордой так близко, что все, что я мог видеть — это клочок шерсти.
— Ну же. Они крутые, правда?
— Крутые? — Я остановился, позволив грязи крепче вцепиться в мои ботинки. — Ты совсем спятил? Крутые? Рейчис, у тебя теперь Черная Тень! Ты хоть понимаешь, что это значит?
Вид у него сделался обеспокоенный.
— Хочешь сказать, они выглядят не круто?
— Рейчис, у тебя на морде проклятый портал, связанный с эфирной гранью, которая будет медленно питаться твоими самыми худшими, самыми мерзкими мыслями. Со временем эти метки будут только увеличиваться, и в конечном итоге мысли станут демоном, который овладеет всем твоим существом.
К тому времени он снова развернулся и копался в моем рюкзаке.
— Ты вообще меня слушаешь? — спросил я.
Он вынырнул из рюкзака со сдобным печеньем в пасти. По-видимому, в некий момент посреди всех умирающих людей и падающих зданий ему или Айшеку удалось разграбить кладовые аббатства с запасами печенья.
— Прости, что?
— Я пытался объяснить тебе, что у тебя…
— Я тебя слышал. Мерзкие мысли. Демон. Большая, уродливая, злая тварь. Однажды я превращусь в одного из них?
Я кивнул.
Рейчис вытащил из пасти сдобное печенье.
— Я превращусь в чудовищную машину для убийств, которая терроризирует всех на своем пути?
— Скорее всего.
Рейчис сел на моем плече на задние лапы, откусил кусочек печенья и некоторое время шумно жевал, а потом сказал:
— Круто.
— Ты идиот, — сказал я.
Он сжал лапу в белкокошачьем эквиваленте кулака и постучал им по моей голове.
— Быть маленьким плаксивым голокожим — симптом Черной Тени? — спросил он. — Потому что это многое бы объяснило.
Прежде чем я успел ответить, он снова залез в мой рюкзак.
— Надо было принести больше сдобного печенья, — сказал он, лихорадочно копаясь и заставляя меня терять равновесие. — Кроме того, почему ты тратишь драгоценное пространство рюкзака, предназначенное для печенья, на это письмо?
— Какое письмо?
Он снова появился на свет, держа в лапах смятый и грязный конверт.
— Тут сказано: «Келлену — голокожему идиоту, от какого-то другого голокожего идиота».
Рейчис не умеет читать. К счастью.
Я взял у него конверт. На нем стояло только мое имя, написанное почти потрясающе элегантно — противореча, как жалкому состоянию конверта, так и темпераменту человека, который послал письмо.
— Это от Фериус, — сказал я, вскрывая конверт. — Должно быть, его сунула в рюкзак Нифения.
— Ну? — спросил Рейчис. — И что в нем говорится?
Глава 65
ДВА ПИСЬМА
Малыш,
я, должно быть, начинала это письмо дюжину раз с той ночи на границе с Гитабрией, когда ты вбил себе в голову, что должен уйти. Я написала еще одно, когда девушка (которая настаивает, чтобы я называла ее Нифенией — нужно избавить ее от этой привычки) чуть не погубила меня и гиену, заставив вбежать в горящее здание. Никаких кричащих детей внутри не было, понимаешь, просто дурак, который устроил пожар.
Как бы то ни было, спустя несколько недель после этого я написала еще одно письмо, когда мы наткнулись на Путь Шепчущих Ив. Ты ее еще не встречал, и это к лучшему, потому что, когда она говорит, то говорит бессмыслицу, а говорит она все время. Как можно пребывать в мире, когда вокруг все время дребезжит всякая бессмысленная философия приграничья?
Написала еще пару писем месяц назад, после того как мы отлично провели время с охотником за головами. Парнишка думал, что может устроить мне ловушку, чтобы добраться до тебя. Я тебя спрашиваю, малыш, что такого в маленькой магии, что делает мальчика таким глупцом? Заставила его взять одну из моих долговых карточек в обмен на то, что не врезала ему, как он того заслуживал. Может, он найдет в этом некую мудрость. Но типа как сомневаюсь.
Ну, после всего этого девушка (Нифения, я имею в виду) увидела лицо твоей сестры на буханке хлеба и сказала мне, что мы должны мчаться в Золотой Проход, чтобы спасти белкокота. Это было так же глупо, как и звучало. Тем не менее рада, что мы добрались до малыша вовремя. Видел бы ты след из трупов, который за ним тянулся. После этого мы с Нифенией поссорились. У нас было очень много таких ссор. Хуже тейзана у меня не бывало — в отличие от
