Квандра усмехнулся.
— …красота и уродство, благо и вред, созидание и разрушение. В истории было много событий, которые никому не принесли пользы: гибель тысяч людей, сгоревшие города, забвение наук и искусств. Ты скажешь, что мы все еще живы, и что дела идут неплохо. Я отвечу, что были и хорошие события в истории. Но они происходили не благодаря плохим, а вопреки им. Человечество не накапливает знания и силы в войнах и во времена катаклизмов. Все ровно наоборот: человечество накапливает во времена мира и строительства. И мы с тобой сейчас сидим за этим столом и едим вкусные фрукты именно потому, что до нас были несколько веков мира и строительства. Но время последней человеческой силы подходит к концу. Мы не успели восстановить численность своих народов, и до величественной красоты прежних технологий нам очень далеко. Мы выживаем, тратим последние крохи сохранившихся у нас накоплений, паразитируем на старой инфраструктуре и едва находим силы, чтобы ее чинить. Пройдет год, десять лет или век, наступит новая череда больших катаклизмов, и это станет нашим концом.
— Конец, конец, конец, — повторил, почти крича, Квандра. — Ты каждым словом пророчишь погибель. А где твое собственное конструктивное предложение? Я сейчас говорю о том, как мы можем строить, завоевывать, двигаться вперед. А ты только ноешь о грядущих разочарованиях. Где твой проект? Чем ты занимался в свои пропавшие годы? Что ты такого узнал, чего не ведаю я?
Хинта замер: он не мог придумать, что Ивара сможет на это ответить. Станет ли тот раскрывать Аджелика Рахна?
— Тот корабль, который ты нашел на Луне, прилетел сюда не пустым, — сказал Ивара. — На нем была технология, которая позволяет воскресить Землю в ее прежнем облике. Но эту технологию давно оттуда забрали. Все самое важное, что когда-то было на этом корабле, уже давно находится на Земле.
Прата слегка подался вперед. Киддика недоверчиво склонил голову.
— Откуда ты знаешь? — спросил Квандра.
— А откуда я узнал, что корабль там? Откуда узнал, как он выглядит?
— Ты блефуешь.
— В таком случае я делаю это лучше тебя. Твоя философия опровергнута. Твои планы вселенского могущества разбиваются вместе с твоими ракетами.
— Расскажи, как? Как такая маленькая вещь может восстановить экосистему целой планеты?
— Нет, я ничего тебе не дам. Ты уже обокрал меня один раз. Но если ты все еще хочешь, чтобы у человечества было будущее, то ты должен уйти — уйти с моей дороги. Хоть раз за всю нашу жизнь перестань мне мешать. И тогда ты увидишь, как мир меняется на твоих глазах.
— Ты блефуешь, — повторил за Квандрой Киддика.
— Он не блефует, — вмешался Лива. — Это все правда.
— Ты выбрал не ту сторону, — сказал Квандра.
— Ты убил моего сына, — дрожащим голосом произнес Лива, — а Ивара может его вернуть.
— Как? — закричал Квандра. — Что он тебе наплел? Смерть это смерть! Никто… — И вдруг он замолчал, уставившись на Ивару. Выкрикивая свои слова, он почти поднялся со своего места, начал наклоняться над широким столом — а теперь рухнул обратно в кресло. — Ты воскрес из мертвых. Ты не прежний Ивара Румпа. Ты изменился, что-то утратил и что-то обрел. Я больше не знаю, кто ты такой.
— А разве я умирал? — каким-то похолодевшим голосом поинтересовался Ивара.
— Лива, — обратился Киддика, — подумай еще раз, разумен ли твой выбор. На нашей стороне все еще слишком много ресурсов и сил. Неважно, что было сказано в этой комнате.
— Нет, — сказал Лива, — очень важно, что было сказано в этой комнате. Я больше не с вами. Это мой дом. И здесь закон меня защищает. А законы в Литтаплампе все еще есть. Каким бы могуществом вы ни обладали, у вас уйдет немало времени, чтобы полностью от меня избавиться. А до тех пор я буду помогать Иваре.
— Глупец, — сказал Квандра. — Он обманул тебя, хотя ты сам еще этого не понял. У него ничего нет.
— Ты не знаешь, что я видел и слышал. И не поймешь меня. Я никогда не был с тобой до конца. Я никогда не верил в твои космические амбиции. Я люблю жизнь. Я сделал все, чтобы эта планета была зеленой. И только это было для меня важно, это — и мой сын. Но мой сын мертв, а моя работа — жалкие крохи в сравнении с тем, что здесь действительно нужно. Ивара прав. Его путь может оказаться нашим единственным шансом.
— Так расскажи мне, что такого он тебе показал?
— Нет, — запретил Ивара.
— Нет, — повторил Лива.
Квандра ударил кулаком по столу — так, что дрогнула посуда. Наступила тишина. Еще никогда Хинта не видел, чтобы взрослые люди смотрели друг на друга такими взглядами. У Праты забегали глаза — он явно пытался что-то понять. Возможно, он был в шаге от предательства Квандры; ему тоже хотелось чудес. Ведь, в конце концов, именно он, а не Квандра, был на далекой Луне, именно он видел тот золотой корабль. Прата навсегда запомнил, как красиво в узорчатой обшивке отражались солнечные лучи — те же самые лучи, которые жгли и плавили его скафандр. Он чудом выжил, и что-то в нем изменилось, потому что ему показалось, что золотой корабль пел — пел, спасая его от ужаса космоса, пел, помогая ему вернуться назад.
— На Земле есть только одна ветвь внеземных технологий, которая может обеспечить нам вообще все, — в полной тишине произнес Квандра. — Это темная материя. Она изменила и продолжает менять нас. Она готовит нас к космосу и к любым трудностям. Корабль на Луне — лишь маленький бонус в сравнении с ней.
— Но темная материя — это воплощенное зло, — сказал Тави. — Вы сами сказали, что она чувствует такие миры, как наш. Она приходит, чтобы разрушать. Возможно, она — оружие, созданное где-то в другом конце вселенной. Она как боевая ракета с системой наведения на цель. Только у нее нет корпуса, формы,
