Я распласталась на мерзлой земле, больно ударившись коленкой и локтем при падении. Но больнее всего сейчас было моему самолюбию. Хотя о каком самолюбии могло идти речь, когда я являлась фрейлиной особого назначения. Когда граф мог взять меня прямо здесь у всех на виду. Я зажмурилась, отгоняя страшные картинки.
— Ах, ты ж. Леди упала. Икор, помоги скорее, — запричитал престарелый слуга с громоздким фонарем в руках.
— Это не леди, — холодно поправил граф Далье, а меня передернуло от его голоса.
— Так ведь и не девка, сразу видно. Хозяин… — переминаясь с ноги на ногу, начал седовласый слуга.
— Это моя гостья. Общаться с ней могу только я. Всех, кто попытается заговорить с ней или помочь — высеку. До кости, — пригрозил граф, переводя властный взгляд с одного перепуганного лица на другое. — А теперь идите и приготовьте ванну. Гостье нужно отмыться от грязи.
Последнее слово Далье проговорил таким тоном, что я совершенно отчетливо различила двусмысленность. А может он и вовсе, пользуясь случаем, решил лишний раз меня оскорбить. Ненависть с новой силой ударила мне в голову.
— Не трогай меня, — вскрикнула я, когда мерзкий блондин сделал попытку поднять меня на руки.
— Как хочешь, — сквозь зубы отозвался граф Далье, убирая свои конечности.
Я сидела на стылой земле, глядя в след стремительно удаляющемуся ненавистному мужчине. Слуги со светом фонарей были еще дальше. Тьма сгустилась надо мной. Как назло все небо заволокло тучами так, что не было видно ни луны, ни звезд. Мне стало зябко и страшно сидеть здесь одной. Поднявшись, я покривилась от боли в колене. Но делать нечего, я принялась ковылять к дверям замка. Сумки мои были выволочены из экипажа и унесены слугами. А сама коляска тут же скрылась.
ГЛАВА 2.
Не знаю, сколько времени у меня ушло на дорогу до дверей, но продрогла я до костей. Никто из слуг не вышел меня встретить. Этот тиран совсем выжил из ума. Чего он добивается? Я доплелась до ближайшего факела на стене и подняла к спасительному огню руки. Пальцы так замерзли, что едва шевелились. Хорошо, что здесь полутьма, и я не вижу какого они сейчас цвета. Да и стоит ли волноваться о холоде, когда я уже на волосок к службе в хранилище или того хуже, казни.
— Ты заставила меня ждать, — недовольно проговорил граф Далье, отделившись от тени.
Я вздрогнула, но не повернула головы, давая понять, что намерена игнорировать его.
— Примешь ванну или ляжешь спать вместе со скотом?
Я не выдержала такой дерзости и со злостью на лице повернула голову. Я очень ярко желала, чтобы крыша этого дома обрушилась на своего хозяина. Но граф и бровью не повел. Наоборот, на его лице все так же было выражение холодного торжества. Кот, который все-таки поймал мышку, но не торопился с ней разделаться, желая продлить удовольствие.
Граф бесцеремонно закинул меня на плечо и направился вверх по лестнице.
— Немедленно поставь меня на землю, жалкий спрут. Отпусти меня. Волчье отродье.
Я брыкалась и билась на его плече, но сильные руки держали мертвой хваткой. Трепыхания добычи наверно только забавляли его. Я чувствовала отчаяние и страх.
— Прекрати дергаться, — процедил сквозь зубы граф. — У тебя повреждена нога, а я не собираюсь ждать, когда ты доползешь до своей комнаты.
Мы прошли спальню, предположительно отведенную мне. Меня порадовал тот факт, что для меня была подготовлена отдельная комната. Граф мог приковать меня и к своей постели, если б захотел. Лучше бы мне было кинуться с обрыва. Но я готова была до последнего надеяться на чудо. Перед отъездом я успела отослать записочку своему знакомому. Тот был мне должен, и я надеялась на его скорую помощь.
Пройдя спальню, мы оказались в ванной комнате. Далье поставил меня на пол и прижал лицом к стене. Сердце забилось с бешенной скоростью. Руки графа яростно расправлялись со шнуровкой платья. Миг, и я стояла в нижнем платье. Сейчас я пожалела о том, что одела простенькую одежду. С моими прежними нарядами, подлецу пришлось бы возиться долго и основательно. Мой просчет. Хотя перед смертью не надышишься.
Я стояла обнаженная, прикрывая грудь руками. Хотя граф и так не мог видеть ее, так как стоял позади. Я боялась его ледяных, но полыхающих глаз. Зажмурившись, я слышала как он шумно дышит. Сейчас граф растерзает меня. Я сжала губы в тонкую полоску. Страх застрял где-то в горле. Я сейчас или задохнусь или меня вырвет, третьего не дано.
— Залезай в ванну, — хрипло проговорил блондин за моей спиной.
Я не поверила своему счастью, когда услышала его удаляющиеся шаги. Не может быть, чтобы он оставил меня в покое. Недолго думая, я забралась в медную ванну. Когда-то горячая вода уже остыла, но для меня годилась и эта. Мое тело так задеревенело от холода, что радовалось тому, что было. Глаза с напряжением следили за дверью. Я все боялась, что в любой момент может войти он.
Отмокнув и отскребя себя мочалкой, я выбралась из ванной. В тишине спящего замка это было оглушающе громко. Я поморщилась, и обернулась в толстое полотенце. Следующий шаг — мне нужно войти в спальню. А может провести ночь здесь, в ванной? Что, если Далье поджидает меня там, на постели?
Преодолев внутренние метания, я прошла на цыпочках в комнату. Она оказалась пустой. Моих вещей не было. Странно. Куда же они их дели? Может, оставили на входе? Да нет, быть не может. Ладно, сейчас это не главное. Хотя, будь сейчас у меня под рукой мои скляночки и травы, я бы чувствовала себя увереннее.
Добравшись до подушки, я зарылась в ворох одеял. Меня знобило. За окном уже серело, а значит скоро рассвет, и замок вот-вот проснется, чтобы зажить своей жизнью. Усталость взяла свое, и я все-таки заснула, радуясь, что сегодняшний день пережит. Граф по какой-то причине не расправился со мной сразу по приезду. Какова бы ни была причина — она мне на руку. Быть может, меня даже успеют спасти из лап Далье до того, как тот успеет надругаться надо мной.
В полусне я пыталась отбиться от стаи надоедливых мух, но разлепив веки, поняла, что это был граф. Мужчина так низко склонился надо мной, что хотелось отпрянуть или зарыться в одеяло, что я и сделала.
— Спускайся к обеду, ты и так проспала завтрак, — будничным тоном проговорил граф Далье, хотя от меня не скрылось разочарование на его лице. Мужчине моя реакция не понравилась. Ну и пусть. Пусть знает, как он мне ненавистен. Я упрямо выпятила подбородок.
Одеяло было бесцеремонно сдернуто с
