Святая святых замка? Это еще что?
Я посмотрела на Велюто, обвившего мою шею, и шепотом спросила:
— Куда это он ее повел?
Плоская змеиная голова предостерегающе качнулась, но я уже кралась вверх по лестнице. Тугие холодные кольца сжались — не сильно, но дали понять, что дальше мне идти не следует.
Я погладила Велюто по чешуйчатому телу и сказала так проникновенно, как могла:
— Обещаю, что не наделаю глупостей и не причиню вред твоему хозяину…
Кольца чуть разжались, а я подмигнула духу и даже улыбнулась.
Больше он не препятствовал мне подниматься, но заметно беспокоился — по телу так и ходили волны. Но меня интересовало совсем другое. Следом за колдуном и девушкой я поднялась почти до самого верха лестницы. Они остановились возле того зеркала, что я видела, когда пыталась убежать — огромного зеркала, упирающегося в потолок, в ореховой раме с резьбой в виде снежинок.
— Вы должны знать, — говорил Близар, держа Леонору за руку, — я полюбил вас искренне, глубоко, сильно… Доверьтесь мне, моя дорогая, я покажу вам… — другой рукой он закрыл девушке глаза, и она подчинилась этому покорно, как овца, которую вели на заклание.
Близар сделал шаг — прямо сквозь зеркало, и Леонора шагнула следом.
Серебряная поверхность колыхнулась, как водная гладь, куда бросили камень, и стала снова гладкой, а колдун и девушка исчезли. Колдовство потрясло меня, хотя я уже многое видела в этом замке. Я попятилась, и Велюто тут же застучал хвостом по моему плечу, призывая уйти. Спотыкаясь на каждой ступеньке и цепляясь за перила, я спустилась и спряталась в кухне, которая казалась мне единственным спасительным местом в этом доме. Велюто бегал по столу, превратившись в остроухого щенка, и дурачился, пытаясь поймать собственный хвост, но мне было совсем не до забав.
Прошло не более получаса, когда наверху раздались шаги и голоса. Я выглянула в коридор, чтобы проверить свою догадку.
Колдун и девушка спускались по лестнице, и все было так же, как в прошлый раз — Близар был недоволен, а Леонора держала его под руку, и тонкие пальчики оглаживали рукав черного камзола — нежно, любовно. Щеки Леоноры пылали, как алые розы, и хотя она стыдливо опускала глаза, но я-то видела, что взгляд ее снова и снова возвращался к графу, а тот смотрел прямо перед собой, сжав губы.
Наверное, Леонора ждала каких-то слов, но Близар молчал и молча снял с крючка шубу, чтобы помочь гостье одеться.
— Мы… когда мы увидимся в следующий раз? — спросила девушка, когда он набросил шубу ей на плечи и подал шапку.
— В этом нет необходимости, — сказал Близар и щелкнул пальцами.
Двери распахнулись, и потянуло стылым морозным воздухом.
Мне показалось, что порывом холодного ветра сдуло краску с лица Леоноры — она мгновенно побледнела и захлопала ресницами, как будто не верила тому, что услышала.
Колдун нетерпеливо указал на дверь, но девушка медлила уходить.
— Но ведь вы… — пробормотала она, — но ведь мы… а если…
— А если родится ребенок, я узнаю об этом и приеду его забрать, — сказал Близар громко, и голос его был еще холоднее морозного ветра. — Тогда вы получите еще столько же. Об этом был разговор с вашим отцом.
Леонора отшатнулась, как будто он ее ударил, потянула подол платья вверх и шагнула за порог.
Дождь серебряных талеров обрушился на нее. Целый водопад новеньких монеток сыпался на ее голову, но Леонора стояла безучастно. Дверь захлопнулась, и я бросилась к окну.
Продышав «глазок», я припала к нему, чтобы увидеть, что будет дальше.
Монеты сыпались все реже, крыльцо было усеяно блестящими кругляшами, но Леонора даже не пыталась их собрать. Сани ждали ее, и она медленно, будто каждый шаг давался ей с трудом, пошла к ним. Несколько раз она оглянулась — с надеждой, потом с отчаянием. Потом она села в сани, сгорбившись, как старуха, и сани покатили вниз по склону.
— Фаларис, — услышала я голос Близара, а потом раздались шаркающие шаги, — соберешь все, что осталось и отнесешь ей.
— Да, хозяин, — прошамкал старик. — Семья Витарди?
— Да, — подтвердил колдун. — Отнеси сегодня же.
Я оглянулась, когда старик, став облаком, просочился в щель между косяком и дверью. Мы с Близаром остались в коридоре одни.
— Как же гадко, — сказала я, даже не подумав — а нужно ли это говорить.
Я не слишком рассчитывала на ответ, но колдун заговорил.
— Гадко — что? — спросил он, глядя на меня пристально. — Что они продаются за деньги? Да, это гадко. Согласен.
— Гадко, что вы их покупаете!
Мы были только вдвоем, и это придало мне смелости. Вздумай Близар заморозить меня прямо сейчас за дерзкие речи — его страшных слуг поблизости не было. А значит, немедленная смерть мне не грозила. Наверное.
Я ждала, что колдун разгневается, но он сдержано усмехнулся и сказал:
— Вообще-то, это не твое дело, Антонелли.
— Конечно, не мое! — его надменность и насмешки взбесили меня до предела. — Я ведь у вас вроде служанки! Чтобы быть «на подхвате»! Подмети! Принеси! Согрей постель! Только зачем вам служанка, если у вас есть такие замечательные помощники? Они вам и девицу привезут, и увезут, а постель вы, как я погляжу, и сами неплохо греете. Отпустили бы меня и развратничали дальше на свое усмотрение!
Синие глаза потемнели, и я поняла, что зашла слишком далеко. Но отступать было поздно, и я гордо вскинула голову, показывая, что готова за свои слова хоть на плаху.
Колдун опустил ресницы, словно моя бравада заставила его задуматься.
— Я тебя услышал, Антонелли, — сказал он и опять посмотрел на меня — пристально, словно пытался прочесть мои мысли. — Но, видишь ли, это не ты все решаешь, а я. Так что сегодня вечером перестелешь мою постель и взобьешь перину как следует.
12
— Что?! — я почувствовала, как кровь прилила к щекам. — Но я не…
— Не обсуждается, — отрезал колдун.
— Я не собираюсь продаваться вам за серебро! — крикнула я. — А вы не покупали меня!
Он уже собирался уходить, но в ответ на мой крик оглянулся через плечо. Черные волосы колыхнулись волной, глаза засияли, как лед, подсвеченный пламенем.
— Эй, Антонелли, — сказал он насмешливо, — а я не сказал, что ты будешь спать в моей постели.
— Тем более не приду, — огрызнулась я. — Ваши слуги прекрасно справятся!
— Но ты же хочешь знать, что с тобой будет дальше? — коварно подбросил он столь важный для меня вопрос.
— Д-да, — согласилась я, мгновенно остывая от гнева.
— Вот и поговорим.
Я смотрела ему вслед, испытывая двоякое чувство. С одной стороны, я получила то, что хотела. Наконец-то колдун скажет, почему держит меня в своем замке и сколько еще собирается держать. Но с другой стороны, наша кухарка знала больше сотни историй о несчастных девах, соблазненных и взятых силой знатными вельможами,
