Эльф помог мне сесть и расправил задранное платье.
— Надо идти, — сказала я, и он на мгновенье сжал меня в объятиях, но тут же отпустил.
— Я не могу тебя удержать, — сказал он, — хотя мне бы очень этого хотелось. Мне тоже хотелось обнять его, и поцеловать, но что-то заставило меня отказаться от подобного порыва. Уже ступив в холодную воду ручья, я оглянулась. Тэмлин стоял у кромки воды, глядя мне вслед.
— Завтра я приду снова, — сказала я. — Сегодня мы гасили мой огонь, но я вижу, что твой костер разгорелся не меньше, — и дотронулась кончиками пальцев до его гульфика.
Тэмлин схватил мою руку и прижал к себе. Член его был каменным, и я снова ощутила головокружение. Но Лита ждала, и солнце уже клонилось к закату — скоро закроют городские ворота…
— Завтра я приду, и мы погасим твой огонь, — я выскользнула из-под руки Тэмлина, и договорила, почти шепотом: — Только ты больше не бросай меня… в самом конце… я хочу попробовать тебя на вкус, — прикоснувшись к своим губам, я посмотрела эльфу прямо в глаза: — сюда. Я хочу, чтобы ты был здесь, когда сам окажешься в стране Блаженства.
— Джен! — он рванулся за мной, но вовремя опомнился, уже замочив в ручье башмаки, а я перебралась на другую сторону и побежала к Лите.
Моя служанка задремала в тенечке у огромного валуна, дожидаясь меня. Когда я разбудила ее, она спросонья посмотрела на меня, как на привидение. Но потом набросила мне на плечи плащ, заботливо запахивая его полы.
— Я тут продрогла до костей… — она дотронулась до моей руки. — Упс! А вы горячая, как печка… Леди…
— Все хорошо, Лита! — я обняла ее так крепко, как хотела бы обнять Тэмлина, и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. — Поторопимся, пока нашего отсутствия никто не заметил.
И взяв ее за руку, я побежала к воротам.
Глава 38
С этого времени мои дни и ночи превратились в сплошное безумие. Только одна Лита знала их тайну, да и то не до конца. Встречая меня у дорожного камня, она заклинала меня вспомнить о графской и девичьей чести, но я даже не стала объяснять ей, что моя девичья честь нетронута. Но если тело мое еще сохранило невинность, то сердце тысячу раз ее потеряло. Меня влекло к Тэмлину все сильнее, и ночь без него казалась мне бесконечной. Ночью я плакала, представляя, что в это самое время он целует королеву Медб, но наступал день, и я бежала к нему, позабыв о королеве фей и обо всех королевах света.
Я позабыла и о маркграфе Намюре, и о лорде Руперте, которому когда-то обещалась с ответом. А вот лорд Руперт не забыл, и после нескольких дней безуспешного топтания у Круглой башни, подкараулил меня, когда я шла из кладовой с чашкой изюма. Я мало что замечала вокруг, захваченная воспоминаниями о том, что вчера днем происходило в Картехогском лесу, и мечтами о том, что смогу отправиться туда завтра, поэтому испуганно отшатнулась, когда кто-то преградил мне дорогу.
— Лорд Руперт, — еле выговорила я. — Вы напугали меня.
— Не хотел вас пугать, — заверил он, — но вы избегаете встреч со мной. Не уделите ли минуту на разговор?
С тяжелым сердцем, но послушно, как овца на заклание, я отошла с ним к колодцу, де лорд Руперт когда-то распевал любовные баллады.
— Я ждал вас, леди Дженет, — лорд Руперт преклонил передо мной колено, заглядывая в глаза. — Вы велели — и я ждал. Я верил, что рано или поздно вы вернетесь.
— Да, я вернулась.
— И теперь сможете мне ответить?
Его чистое, открытое лицо было обращено ко мне с надеждой, но я отвела глаза. — Простите, милорд, но мой платок останется у меня.
Лорд Руперт не поверил:
— Вы отказываете мне? — спросил он, запинаясь.
— Сожалею, что огорчила вас.
— Отказ?
— Простите.
Он поднялся, отошел в сторону, потирая подбородок, отвернулся, потом подошел ко мне снова.
— Это из-за сватовства Намюра?
— Вовсе нет, — ответила я коротко. В любое другое время я сказала бы, что вопрос лишен деликатности и простилась бы с невежей навсегда, но лорд Руперт, на мой взгляд, не заслуживал такого обращения.
— Вас не привлекает возможность стать женой маркграфа?
— Нет.
— Тогда… это оттого, что мы повздорили с лордом Марчем?
— Нет.
— Но почему?! — он терял терпение.
— Это мое решение, прошу вас уважать его, — сказала я чинно и пошла прочь.
Он догнал меня и преградил путь, и я ощутила раздражение от его назойливости.
— Леди Дженет! Если дело во мне… — Дело не в вас, — ответила я. — Но допрашивать меня вам не позволено. Я — дочь графа Марча, и поступаю так, как считаю нужным.
Он отступил, глядя на меня как-то по новому, и попросил прощения. Я кивнула и пошла в замок, надеясь, что у него хватит ума не преследовать меня больше.
На лестнице я столкнулась с мачехой, которая так и сияла, а выглянув в ближайшее окно поняла, что она прекрасно слышала мой разговор с лордом Рупертом.
— Вы отказали лорду Руперту, — почти промурлыкала она. — Это разумно, леди Дженет. Сын маркграфа больше подходит вам, чем сын какого-то безземельного лорда.
— Откуда бы вам знать, кто подойдет мне больше? Подслушанные разговоры могут быть неправильно истолкованы.
Мачеха покраснела от негодования:
— Я не подслушивала!..
— Конечно, просто ненароком задержались у окна, — кивнула я, желая пройти.
Но леди Элеонора не позволила мне этого сделать.
— Ты все равно выйдешь за Намюра, — сказала она, мигом растеряв свою обычную приторную любезность. — Все равно выйдешь, даже если мне придется отдать тебя ему связанной!
— Но я не хочу уезжать, — покачала я головой. — Почему вы этого не понимаете? — Что ты держишься за этот старый замок?! — мачеха схватила меня за локоть, больно впившись ногтями даже через ткань платья. — Замок Намюра гораздо больше и богаче!
— Не все измеряется богатством, — ответила я, пытаясь стряхнуть ее руку.
Мачеха опомнилась и отпустила меня. На губах ее появилась обычная кроткая улыбка, но слова кроткими не стали.
— Или все дело в заколдованном лесу? — спросила она со смешком. — Надеешься при случае вернуться туда? Тебе так понравилось гостить у эльфов, Дженет?
— Знаешь почему ты так и не родила ребенка? — спросила я, впервые обращаясь к ней на «ты», как к ровне. — Потому что в тебе столько желчи, что твоя кровь уже свернулась. А дети, как известно, родятся от хорошей, чистой крови. Подумай об этом. Я оставила ее на лестнице, багровой от злости. Мачеха даже не нашлась, что мне ответить, а я даже не хотела думать, что она наплетет после этого отцу. Покидать Картехог я не собиралась ни под каким предлогом, и дело было вовсе не в любви
