— Ты не эльф! — сказал он обвиняющее, вытирая кровь из рассеченной брови. — Кто ты?
Глава 43
— Убирайся, пока я не передумал, — Тэмлин сделал движение в сторону лорда Руперта, и тот благоразумно скрылся в темноте.
Я обняла своего спасителя так крепко, что даже дыхание занялось, а потом отстранилась, глядя на него пристально:
— Ты и в самом деле не эльф! Ты человек, раз перешел ручей и не погиб. Теперь я понимаю странные слова королевы и придворных — ты не принадлежишь к их племени, — я кратко рассказала Тэмлину о странной оговорке королевы про зов крови, когда она беседовала со мной у ручья, а затем прогнала. — Но кто ты? Как оказался у эльфов?
— Сам не знаю, — покачал Тэмлин головой. — Сколько себя помню, я всегда был любовником Медб. А она говорила, что была еще одна королева, они соперничали за меня, и та королева наложила заклятье, чтобы я забыл Медб навсегда. Но что-то в чарах пошло не так и вместо этого я позабыл все, что было раньше.
— И ты поверил?! — воскликнула я возмущенно.
— Сейчас уже сомневаюсь в этом, — произнес он задумчиво. — Да, человек…
Конечно же — человек. Поэтому я и не владею эльфийской магией. И теперь понимаю, почему меня так влекло к людям — ведь я один из них.
— Ты разрешил нарвать белых роз старому Патрику…
— Кому? — Тэмлин нахмурил лоб, а потом слабо улыбнулся. — Да, тот забавный старик… Я позволил ему забрать розы, он пел смешные песни… И еще, белые розы — они что-то значат. Иначе почему бы они были мне так дороги? Что-то связано с ними, но я не могу вспомнить — что.
В деревне за лесом запели петухи, и мы с Тэмлином одновременно вздрогнули.
— Тебе надо возвращаться, — сказал Тэмлин, — я провожу тебя до города. Вдруг этот… — он не назвал лорда Руперта по имени, потому что не знал его, — ушел недалеко. Мы медленно шли по утреннему лесу, держась за руки, и целовались через каждые два шага. Целовались нежно, вздыхая и клянясь друг другу в любви.
Когда лес закончился и впереди показался Картехог, Тэмлин остановился, как завороженный.
— Ты помнишь город? — спросила я. — Может, ты жил здесь раньше?
— Нет, не помню, — ответил он. — Но человеческие дворцы красивы. И сильны. В них мощи больше, чем в камнях великанов на вершине эльфийского холма.
— Это замок моего отца, — сказала я, — это Картехог. Идем туда со мной, не возвращайся к эльфам!
Тэмлин посмотрел на меня, и грустно улыбнулся:
— Ты лучше меня знаешь, что это невозможно, Дженет, — сказал он. — Никто не может покинуть эльфийский лес без разрешения королевы, если не хочет умереть. Хотя… — он коснулся пальцами моих губ, щеки, волос и внезапно решился: — Идем! Лучше я умру с тобой, чем останусь жить там.
— Нет, я не хочу, чтобы ты умирал, — воспротивилась я. — Должен быть способ, чтобы разрушить чары. Ты пленник, а мой отец заключил соглашение с эльфами.
Получается, королева нарушила договор, украв человека, надо призвать ее к ответу и…
— Люди бессильны перед королевой фей, — охладил мой пыл Тэмлин. — Ты же не хочешь устроить войну между нашими народами из-за любовника.
— Вовсе нет!.. — ответила я сердито.
Но Тэмлин перебил меня: — Я слышал, что человек может потребовать от королевы вернуть пленника, и королева не может ему отказать…
— Значит, я приду и потребую тебя.
— …если тот, кто требует, выполнит испытание.
— Какое испытание?
— Не знаю, Джен. Но сомневаюсь, что оно будет легким.
Я задумалась всего лишь на мгновение:
— Если есть даже ничтожный способ на спасение, надо им воспользоваться.
Только… Только ответь, — я заколебалась. — Чего хочешь ты? Выбираешь ли ты беззаботную жизнь с эльфами или человеческую, где есть и беды, и болезни, и смерть.
Тэмлин обнял меня и сказал:
— Я хотел бы выбрать жизнь с тобой, Джен.
— Только со мной? — спросила я тихо. — Не будет никаких других? Я воспитана среди людей, и верность для меня — не пустой звук. Я не смогу видеть тебя рядом с другой женщиной.
— Знаю и согласен на это, — ответил он. — Только Дженет, другой больше не будет никогда. Но примешь ли ты меня? Здесь я богат и знатен, но в твоем мире окажусь безродным нищим. Захочешь ли ты такого мужа? — Если бы не захотела, то не легла бы с тобой, — я погладила его по щеке, потому что глаза у него были грустные. — Я — наследница Картехога, нам будет, где жить, и что есть. А отец обрадуется, когда я приведу мужа в замок, потому что он тоже не хочет, чтобы я уезжала. Хотя… — я вспомнила о сыне маркграфа и задумалась. — Нет, мы поступим по-другому. Мы обвенчаемся тайно, а потом пойдем к отцу. Тогда даже мачехе нечего будет возразить.
— Поженимся тайно? А как же поздравления зерном? Ты мечтала о такой свадьбе…
— Мне ведь с тобой жить, а не с зерном, — ответила я, затягивая потуже поясок на платье и приводя в порядок волосы. — И я мечтаю быть с тобой, а не устраивать представление в угоду своему тщеславию. — Моя Джен, — он обнял меня и зарылся лицом в мои волосы.
Прижавшись к нему на несколько секунд, я отстранилась:
— Мне пора. Завтра же я приду к королеве Медб и потребую отдать тебя мне. И какое бы условие она не поставила, я выполню все.
Мы расстались у ручья, в сотый раз поклявшись друг другу в вечной любви и верности, и расстались. Я уходила и оглядывалась. Тэмлин стоял в тени дубов и смотрел мне вслед. Когда я достигла городских ворот, он шагнул обратно у Картехогский лес и пропал из виду.
Глава 44
Тэмлин возвращался в эльфийский дворец, не чувствуя земли под ногами. Как будто он ступал по облакам, а не по зеленой траве, и как будто в груди билось не сердце, а птица, которая только и мечтала, что разорвать клетку и улететь вслед за Дженет.
Дженет…
От одного ее имени на душе становилось тепло. Тэмлин улыбался и потирал лицо руками, чувствуя на ладонях девичий запах. Вот и случилось — он победил. Но никогда раньше победа не наполняла его таким счастьем. Прежние победы тут же обесценивались, и хотелось завоевывать других женщин, потому что прежние теряли в его глазах всякую привлекательность. Но не Дженет. Только расставшись с ней, он начал мечтать о новой встрече. И мечтал не столько о ночи с ней, сколько о том, что будет сидеть с ней рядом, положит голову ей на колени и станет слушать нежный голос.
— Расступись, зеленый холм, — сказал он, оказавшись у заколдованного входа.
Тут же двери распахнулись перед ним, и он ступил в подземелье,
