Он приглашающе замолчал, как будто давая ей возможность высказаться, Вера смущенно опустила глаза и пожала плечами:
— И что, все стали считать меня жрицей?
— Тогда ещё нет. — Он вернулся в свое кресло и переплел пальцы, внимательно глядя на Веронику, — все стали замечать, что он часто у вас бывает. И параллельно стали замечать, что его постоянно сопровождает необъяснимое везение. — Вера насмешливо качнула головой, Двейн пожал плечами: — В магической науке есть закон, утверждающий, что удачу наколдовать нельзя. Зато жрецы в каждом храме продают всякие амулеты, для студентов, для солдат, — он махнул рукой, — но маги и ученые плюются на них, постоянно проводят тесты и измерения, доказывая, что они неэффективны. — Он помолчал, глубоко вдохнул и посмотрел на Веру, шепотом добавил: — А вы — эффективны.
Вера тихо рассмеялась, качая головой:
— Двейн, это ерунда. Это просто психология людей, которым легче живется, если они могут объяснить себе чей-то успех мистическим везением. Если они думают, что кто-то хорошо стреляет, потому что много тренировался, то приходится признать, что они тоже могли бы так стрелять, если бы были чуток трудолюбивее. А если есть возможность сказать: «Ну конечно он попал, он ведь заговоренный! Нам так не жить, нам за мистикой не угнаться», то это как бы снимает ответственность, лентяям так проще, самооценка не страдает.
— Ладно, — кривовато улыбнулся Двейн, — пускай. Я тоже считаю, что он и до вас делал подобные вещи, он чемпион мира по троеборью, в конце концов. Но как вы объясните всё следующее. — Он улыбнулся с легким ехидством, потер ладони. — Вы с легкостью вытаскиваете из транса очень сильных магов. К вам приезжает одна из главных шаманок империи. Потом… перед тем, как вы пригласили на обед господина, Эйнис и Барта, была одна операция по переброске важного заложника. Господин Шен в этом не участвовал, но пришел проверить группу сразу после того, как ушел от вас. И как только он появился на дороге, заложника попытались убить. Как раз в тот момент, когда господин проезжал рядом с каретой, буквально под ноги его коню свалился мертвый убийца. Мастер-тень, элитный боевой маг с отравленной иглой, он ждал в укрытии на дереве. Знаете, от чего он умер? Чихнул и укололся своей иглой, умер мгновенно. То есть господин вышел от вас, телепортировался на точку, взял коня, догнал конвой, сказал всем: «Как дела?» и ему под ноги упал убийца. Господин посмотрел на него, сказал: «Мельчают», развернул коня и вернулся на точку, телепортировался на базу и пошел спать. Это заняло меньше пяти минут.
Вера тихо рассмеялась и пожала плечами:
— Совпадение, случается.
— Ладно, — медленно кивнул парень, — продолжим. На следующий день проводился ритуал «Зов Сердца», который почувствовали все шаманки, все жрецы и вы. Есть свидетели.
— Может, это из-за того, что я в этом ритуале работала «якорем»?
— Ладно, — усмехнулся Двейн, — допустим. Идем дальше. Когда господин приказал, чтобы Артур принёс ему экипировку сюда, был один интересный момент. Мы защищали дом, где якобы прячут вас, нападающие решили на этот раз не попытаться проникнуть и забрать вас, а просто убить, была применена особая магическая бомба, противопехотная, дает взрывную волну и несколько тысяч осколков. — Вера посерьезнела, Двейн криво усмехнулся. — Артур растянул щит на всю группу, но ему нехватило силы, чтобы остановить осколки, только замедлить. В результате истыканы в решето пятеро, ещё семеро частично целые и только господин Шен не поймал ни один осколок, хотя стоял к эпицентру ближе всех. Его прикрыла сорвавшаяся с креплений колона, которая на него упала, при этом треснув пополам. То есть, теоретически, он мог пострадать от взрыва, от осколков, от самой колоны — она была здоровенная. Но из всех возможных повреждений ему достался синяк от удара половиной колоны. И всё.
— Повезло, — напряженно улыбнулась Вера, Двейн кивнул и понизил голос:
— Повезло. И последнее. Сегодня ночью, когда его телепортировали в лазарет, доктор его спросил, — он криво улыбнулся, — док любит шутить, когда шьёт. Он спросил: «В чем дело, амулет удачи зарядить забыл? Вроде же только из храма», а господин ответил: «Удача — вещь непостоянная, сегодня есть, завтра нет». — Вера с болью сжала губы и опустила глаза, сделала корявый стежок и тут же принялась его распускать. Двейн тихо спросил: — Что у вас случилось ночью?
— Я не думаю, — осторожно проговорила Вера, — что господин министр будет рад узнать, что я тебе ответила на этот вопрос.
— Ему не обязательно об этом знать, — слегка раздраженно понизил голос парень, — здесь нет прослушки.
— Я не была бы в этом так уверена, — еще осторожнее шепнула Вера, Двейн поднял брови, выпрямился, окидывая комнату взглядом, Вероника косо усмехнулась: — Двейн, я не понимаю, почему тебя это вдруг заинтересовало? Ну ладно Эйнис, у неё ревность в заднице играет, а тебе зачем знать, о чем мы тут ночами говорим?
— Я не пытаюсь узнать подробности ваших личных отношений, — тут же сделал почтительную каменную мину Двейн, — я просто… хочу попросить вас быть внимательнее и осторожнее со своей силой, чем бы она ни являлась.
— В смысле? — ещё больше озадачилась Вера.
— Когда господин выходил от вас, он выглядел несколько… — Двейн замялся, — мне показалось, что вы с ним поссорились. И он внезапно поменял планы на эту ночь, приказал мне оставаться на базе, а сам повел группу работать. И через час его принесли с разорванным горлом.
Вера напряженно сглотнула и тихо спросила:
— Я здесь причем?
— Когда он выходил от вас, у него были царапины на шее, — Двейн смущенно ссутулился и глядя в пол, ещё тише добавил: — И ранили его в то же самое место.
— Царапины? — подняла брови Вероника, напряженно сжала в руках ткань, потом нахмурилась, медленно холодея: — Где, ты говорил, у него раны?
— Левое плечо, шея слева и левая сторона лица. И пальцы на правой руке.
Она с болью
