— Лесенька, а ты можешь успокоиться и больше на нас не давить? Вика-то, похоже, без сознания лежит.
Давление на сознание начало постепенно спадать, и, наконец, заметно бледная и переставшая светится Алексия открыла глаза.
— Лёшка, прости! — она откинула одеяло в сторону, подползла к Вике и начала её тормошить. — Викуся, прости, я не хотела!
Я перехватил Лесины руки и сказал:
— Успокойся, Вику ты не сильно погасила. Скоро придёт в себя… Или дальше спать будет. — и кивнул готовой разреветься девушке. — Я знаю, поверь мне. Кроме того, Вика привычная к подобному воздействию, её в Валькириях тренировали, а отрубилась, потому что сильно пьяная.
— Я знаю, что толком вреда не причиняю… — шмыгнула носом Леся. — Лёш, я правда не хотела!
— Верю, Лесенька! А теперь, душа моя, пока мы здесь без свидетелей, поделись-ка со мной, что это вообще такое было?
— Находит на меня иногда… — опустила она глаза. — Очень редко… Когда уж совсем сильно волноваться начинаю… Или пугаюсь…
— Отец в курсе?
— Да. — кивнула она. — И мне прямо сейчас надо ему звонить и докладывать об этом инциденте, чтоб он как можно быстрее за мной подчистил. — Алексия явно слово в слово повторяла инструкции Пафнутьева.
— Кто еще знает?
— Мама, брат и сёстры, и ещё некоторые папины приближенные сотрудники.
— Лебедев тоже? — поинтересовался я.
— Нет. — отрицательно помотала головой девушка. — Папа меня особенно насчет Лебедева предупреждал, и старался, чтобы мы с ним даже на каких-нибудь праздниках не встречались.
— Прохор?
— Нет.
Вот оно что! Скрывает грозный Пафнутьев от Канцелярии способности своей приёмной дочки. Любовь свою и заботу таким образом проявляет. И терзают меня смутные сомнения, что никаких двух Иванов у него с Прохором и моим батей в дружках не водилось, а был один, и это Ваня-Колдун, являющийся настоящим отцом Алексии, которой и передались уникальные способности папаши. Очень интересно! А мне, как и Алексии, в очередной раз выдали тщательно отредактированную версию произошедших событий. Естественно, из лучших побуждений… Но то, что Леська колдунья, это, конечно, сюрприз! Жизнь становится всё интересней во всех её проявлениях! Ладно, как к этому всему относиться, можно подумать и потом, а сейчас надо решать более насущный вопрос, касающийся злобной бабки. И для начала необходимо защитить Алексию с Викторией, а лучшего союзника для этого, чем Пафнутьев, я не видел.
— Лесенька, Виталию Борисовичу тебе надо сейчас действительно позвонить, но про произошедшее сегодня ты рассказывать ему не будешь.
— Не поняла?.. — она, наконец, подняла на меня глаза.
— Сегодня ничего, кроме появления пьянущей в стельку Вяземской, не случилось. А отец мне твой нужен, чтобы он помог мне прикрыть некую звезду эстрады от Императрицы, которая решила воспитывать внука, давя на все его болевые точки. Вы с Викой мне очень дороги, Мария Фёдоровна об этом прекрасно знает, вот и… — я показал ей на уже посапывающую Вяземскую.
— Поняла. — кивнула Леся, погладила по голове Вику, слезла с кровати и взяла с тумбочки телефон.
Её разговор с отцом не продлился долго.
— Едет. — Леся положила телефон обратно на тумбочку. — И, насколько я могу судить, папа, как всегда, уже в курсе произошедшего. — улыбнулась она. — Сказал, чтоб мы без него ничего не предпринимали.
— Ага, — хмыкнул я, — Виталий Борисович бдит. Что ж он меня насчёт Вики не предупредил? — на что Леся только пожала плечами. — Нам одеться бы надо… Как считаешь?
— Согласна. — она взяла со стула халатик, но, передумав, положила его обратно и направилась в гардеробную. — Нормально одеться надо, и тебе советую сделать то же самое.
Проверив спящую Вику, я направился вслед за Алексией. Одевшись, вернулись в спальню, где как раз начала ворочаться и шарить по кровати руками Вяземская. Я сел рядом и помог ей сесть. Кое-как сфокусировав на мне покрасневшие глаза, Вика спросила:
— Р-романов, а знаешь, во сколько м-мою любовь к тебе Г-государыня оце-нила?
— Во сколько? — мне было действительно интересно.
— Щас… — она дернулась, попыталась встать и села обратно на кровать, указав мне на сумку, так и валявшуюся на полу. — Там…
Сумку принесла Леся, поставил её перед Викой и уселась рядом с нами. Вяземская заморачиваться не стала — расстегнув молнию, она вывалила на кровать все содержимое сумки и указала на небольшой черный футляр:
— За стукачество на тебя. — затем ткнула в футляр покрупнее. — Чтоб, значит, рассталась с тобой…
Я поочередно открыл футляры и невольно присвистнул — надо было отдать должное бабуле, в скупости обвинить её было очень трудно. Даже моих скупых знаний в ювелирном деле хватало понять, что и серьги, и колье стоят очень и очень дорого. Это подтвердил и приглушенный вздох Леси.
— Так, — посмотрел я на неё, — идем в гостиную. Напоим Вику крепким кофе, пусть всё с самого начала рассказывает, пока твой отец едет.
Алексия кивнула и убежала в гостиную, где мы с Викой оказались через некоторое время. Пока Леся готовила кофе, все молчали. Когда же, наконец, кофе был готов и выпит Викой, я попросил заметно протрезвевшую девушку:
— Рассказывай.
— Да чего там рассказывать… — отмахнулась она. — Государыня меня вызвала к себе, начала рассказывать о твоём высоком статусе и положении в обществе, а дальше пошли сплошные намёки… Прямо она у меня ничего не просила, и тем более не приказывала, как Государыня обычно и делает в щекотливых ситуациях, но смысл был именно в том, чтобы я от тебя сама ушла… — Вика ударила кулачком по креслу. — Лёшка, ты только скажи, и я уйду… — у неё на глаза навернулись слёзы. — Но, зная Марию Фёдоровну, чувствую, что она таким образом хочет сделать тебе плохо. Поэтому и приехала…
Я кивнул и сказал:
— Вика, ты сделала всё правильно. А что касается всей этой ситуации… Скажем так… Я с нашей Государыней в несколько натянутых отношениях, Вика. Но в ближайшее время я постараюсь этот вопрос закрыть. Больше вам с Лесей знать пока не надо. Удовлетворены? — они кивнули. — А сейчас к нам едет Пафнутьев, и он, как лицо заинтересованное, поможет нам решить все наши проблемы с… — меня прервал стук в дверь.
— Лёшка, я зайду? — это был Прохор.
— Да.
— Что у вас творится? — спросил он, зайдя в гостиную, и сразу уставился на Вику. — Пришла в себя? — она кивнула. — Слава богу! А то за нашей Ведьмой дорожная полиция гналась. Меня дворцовые разбудили. — пояснил он. — Говорят,
