– Нет, – закричал Арран, – стойте! Вернитесь!
Но было слишком поздно. Он был в ловушке, один в пустом темном бункере. Тишину нарушало лишь его собственное дыхание и звук разбитого сердца.
* * *Горький опыт научил Аррана не идти на поводу у своего воображения. Но при виде искренней улыбки Дэша ему так хотелось верить, что в академии все может быть иначе.
Остаток занятия они провели, оснащая вездеход колесами, которым не страшна скалистая поверхность Калу и пыльные бури Ролы, однако придумать что-то подходящее для Викторины у них не выходило.
– Может, это проверка? – предположил Дэш, потирая виски, – жест, который Арран почему-то находил очень милым.
– Ну конечно, – ответил Арран с улыбкой. – Проверка наших инженерных навыков.
– Ты знаешь, о чем я, – улыбнулся в ответ Дэш. – Может, Понду интересно, как мы справимся с безвыходной ситуацией.
– Не думаю, что это безвыходная ситуация, – возразил Арран, склоняясь над чертежом. – Знаешь что? Если разработать двигатель, который позволяет не контактировать с поверхностью лун, можно вообще не подстраиваться под различные условия среды.
– Сказать проще, чем сделать.
– Да нет, кажется, я все понял, – он увеличил схему и начал модифицировать двигатель. – Там, где хватает атмосферы, к примеру на Викторине, мы заставим вездеход парить в воздухе при помощи турбовентиляторов, а на Роле можно использовать отталкивающиеся магниты. Если поляризовать магниты и расположить их в нижней части вездехода, они будут оказывать противодействие металлу.
Реконструкция вездехода продвигалась быстро. При всем своем напускном невежестве Дэш молниеносно производил расчеты, что к концу занятия казалось Аррану даже более привлекательным, чем его ямочки на щеках.
Добавив турбовентиляторы и магниты, они протестировали вездеход на трех типах поверхности. Сработало идеально.
Дэш хлопнул Аррана по плечу:
– Ты гений, 223!
Арран залился краской.
– Да ладно тебе.
– Ты что, стесняешься? – Дэш не поддразнивал его – он скорее недоумевал. Но Арран от этого еще больше покраснел. Он и не подозревал, что можно смущаться от собственного смущения.
– Слушай, тут скромность тебе не поможет. Придется свыкнуться с тем, что ты гений.
Понд подошел, чтобы оценить результат их работы.
– Очень неплохо, – кивнул он, поглядывая на часы. – Ну что ж, на этом все, – громко произнес он. – Если вы не успели закончить, договоритесь с вашим партнером о дополнительной встрече перед следующим занятием.
Тут Арран пожалел, что они с Дэшем управились так быстро и у них нет повода встретиться еще раз. А может, повод и не нужен? Вдруг Дэш и сам предложит встретиться, просто весело провести время? В животе у Аррана порхали бабочки, он все думал, как бы дать понять, в каком он восторге, но при этом не выдать волнения.
– Молодчина, 223, – сказал Дэш, когда Понд отпустил их, и они направлялись к выходу. – Еще увидимся!
– Да… – выдавил из себя Арран, стараясь не показывать разочарования. – Конечно, увидимся.
Он заставил себя улыбнуться, хотя казалось, грудь ему размозжили тупым ледорубом.
Пройдя несколько шагов, Дэш остановился и обернулся:
– Хочешь, поужинаем вместе?
– Конечно! – ответ слетел с его губ, прежде чем он успел изобразить безразличие.
– Отлично. – Дэш улыбнулся, и по телу Аррана пробежали мурашки. – Увидимся позже.
Проводив Дэша взглядом, Арран наконец выдохнул и улыбнулся.
«Зафиксировано учащенное сердцебиение. Рекомендуется…»
Арран закрыл глаза и расхохотался:
– Отбой.
– Что происходит?
Обернувшись, Арран заметил Сулу, которая с тревогой наблюдала за ним.
– Ничего. Я в порядке. Мой датчик опять капризничает.
Она огляделась по сторонам, затем заговорила вполголоса:
– Ты знаешь, кто это был? Парень, с которым ты работал в паре?
– Ага, это Дэш, с шаттла. Он намного лучше других тридианцев, правда?
В действительности очень немногие выходцы с Три открыто выражали свою неприязнь к переселенцам, которые, впрочем, отвечали им тем же.
Нахмурившись, Сула вытащила его в холл и подождала, пока мимо пройдет группа смеющихся девушек.
– Верно. Это Дэш Мускатин.
– И что?
Сула уставилась на него в недоумении.
– Его отец – Ларц Мускатин.
– Неправда, – тотчас парировал Арран, – Мускатин – типичная фамилия на Три. Он не может быть отцом Дэша.
– Поверь мне. Это он. Человек, который выступает за отмену новой политики и хочет закрыть академию для переселенцев.
Ощущение теплоты в груди Аррана сменилось ледяным холодом, пронизывавшим все его тело.
– Но… этого не может быть…
– Я не сообразила тогда, на космодроме, но потом не раз слышала, как о нем говорили, в том числе некоторые преподаватели.
– Но он кажется таким дружелюбным, – нерешительно произнес Арран. Его мозг отказывался воспринимать эту информацию, он не мог собраться с мыслями.
– Вспомни, какой у него отец. Его вечно показывают в новостях. Никогда не повышает голоса. Всегда улыбается. Кажется таким обаятельным и вежливым – можно и забыть, что он называет нас преступниками и паразитами.
Должно быть, это какая-то ошибка. Дэш флиртовал с ним. Пригласил поужинать вместе. Зачем, во имя Антаров, ему это делать, если он злобный фанатик?
Разве только…
Арран содрогнулся от мысли, которая закралась ему в голову. Что, если Дэш флиртовал лишь для того, чтобы потом посмеяться над ним со своими дружками? Или хуже того – чтобы рассказать отцу, что переселенцы еще тупее, чем они думали.
Он покраснел и отвернулся, чтобы Сула не заметила, как ему больно. То, что он получил самый высокий балл на вступительном экзамене, не значило ровным счетом ничего. Как и то, что его назначили техническим офицером в Академии Флота Кватра. Он оставался все тем же семнадцатилетним неудачником, который еще ни с кем не целовался. Мальчишкой, которого никто никогда не полюбит.
Глава восьмая
Кормак
После того случая в медцентре Кормака часто одолевал страх, ему становилось не по себе. Рано или поздно в академии выяснят, что он никакой не Рекс, и схватят его. Нужно убираться отсюда. Но как? Спрятаться на грузовом корабле? А может, и вовсе угнать корабль? Вот только наказание за это, вероятно, еще страшнее, чем за незаконное проникновение. Впрочем, он подумает об этом позже. Первая тренировка его отряда начиналась через пять минут, и ему не хотелось опаздывать, привлекая к себе еще больше внимания.
В коридоре эхом отдавались выкрики и звуки шагов, кадеты толкались в поисках товарищей по отряду. Но по мере того, как они перемещались в более узкий, тускло освещенный коридор – смех и беспечный гомон стихали, все разговаривали вполголоса. Единственными источниками света здесь служили сияющие над дверьми номера, толпа редела, все потихоньку рассасывались по своим тренажерам-симуляторам.
Отыскав номер 20, Кормак прижал руку к сканеру, как делали остальные, и дверь отъехала в сторону. Он оказался в маленькой темной круглой комнате, походившей на рубку боевого корабля. Возле трех панелей управления стояли кресла, позади них находилось еще одно кресло, установленное в центре помещения. Кресло капитана.
Над панелями кабину опоясывало полукруглое окно. Хотя какое же это окно, подумал Кормак. Откуда ему взяться в такой маленькой комнатке посреди академии. Это экран тренажера-симулятора, с таким
