Я говорила, что насторожилась? Вот теперь я прямо запаниковала.
— Нечто мне подсказывает, вы в ней теперь не столь уверены, — ответила шепотом, против воли начиная вертеть головой, пытаясь определить, где шелест раздается громче.
— Я уже ни в чем не уверен, — сгладил момент Волин Сейхери и добавил радостно: — Кажется, это за нами.
Вопрос: "кто?" задать не успела, поскольку в моем затуманенном нехваткой воздуха мозгу все же родилась параллель, связанная со странными звуками. И волосы непроизвольно на голове встали дыбом. А уж, когда в спину нечто уперлось, и зашевелилось совсем уж рядом, я и вовсе сглотнула шокировано, понимая — с паникой вот-вот и совладать не выйдет.
— Я сейчас зажгу пульсар, — сдавленно ответил руководитель РАМИиЗ, — и заранее прошу, всех богов ради, Лианель, не кричите.
Просьба вышла актуальной. А еще малодушно захотелось попросить ректора, чтобы он этого не делал, хотя бы потому что потратит оставшиеся магические крохи, но…
Свет. На самом деле тусклый, однако, после кромешной тьмы, показавшийся ослепительным, окружил нас с Волином. И с прискорбием и ужасом оба смогли осознать, что мы уже не одни.
— Думаю, теперь моя компания вам больше не кажется такой уж неподходящей, — выдавила сипло, не зная радоваться или падать в обморок.
— Что вы, — более стойко и хладнокровно ответил Сейхери, — теперь мне она милее всех прочих.
Мертвецы. Костяки и нежить имеющая еще кое-какие прижизненные признаки, словно рыбины из-подо льда взирали на нас пустыми, лишенными, что чувств, что разума глазницами. И неустанно шарили по куполу эльфа конечностями, будто был он масляным, от того кости их соскальзывали и просто чудом не пропарывали магическую защиту.
— Похоже, вы правы, — сказал Волин Сейхери спокойно.
Уточнить в чем именно, не смогла. Рот не желал открываться. Разве что от крика ужаса, но поскольку эльф очень настойчиво просил этого не делать… В общем, я как могла выполняла просьбу.
В итоге мужчина все же снизошел на продолжение:
— Ваш родич действительно живуч, и столь же изобретателен, — это мне. А после ситуации в целом: — Вот, Аскрин… Чернушник с большой буквы.
— Вы полагаете это его рук дело? — такое объяснение стало бы наилучшим. Потому как если нет, участь наша становится еще более незавидной.
— В ином случае, они бы уже прорвались, — невозмутимо заметил ректор. — Мое заклинание, держится на честном слове. А эти его еще и подпитывают, чтоб не лопнуло.
— Не слышала о подобном, — выдала изумленно, боясь увериться, что спасение близко.
— Да ладно? — усмехнулся Сейхери. — А как же ваши с одногруппником наработки по преобразованиюодной энергии в другую.
— В таком ключе я не раздумывала, — признала пристыжено, наблюдая за молчаливым шевелением мертвых, посланных по нашу душу любящим родственником.
А еще говорят, что я с фантазией. Куда уж мне до родича?
— Полагаю, у вас все же найдется время, исправить сей недочет, — хмыкнул Сейхери и непроизвольно дернулся, когда полуразложившаяся рука, прошлась непозволительно близко от его виска. — Откуда он их только раскопал в таком количестве? — выдал нервно, а после сам же себе и ответил: — Некромантскийполигон, чтоб его.
— Видите, не всегда запасливость вашего декана по некромантии столь нерациональна, — вступилась я за Аскрина.
И вышло до того горделиво, что главе РАМИиЗ крыть стало нечем. Или же эльф попросту устал от тем отвлеченных.
— Интересно, что они предпримут дальше? — уже гораздо более успокоенная и повеселевшая, спустя пару минут уточнила я.
— Страшно предположить, на что еще хватит фантазии моих подчиненных и ваших друзей, — отчего-то нерадостно буркнул мужчина.
Оспорить выпад не успела потому, как через секунду была полностью, вот просто абсолютно согласна со сказанным выше.
Сначала замерли мертвяки. Причем, расположились так замысловато и обдуманно, что сие просто не могло не насторожить мой и так пребывающий в ошалении мозг.
— Как-то они излишне организованы, вы не находите? — нелепый смешок при этом предположении вырвался сам собой.
Ну, просто мертвецы, подвластные воле мага Смерти, образовали вокруг нашего купола, который и впрямь уплотнился, своеобразную клетку из своих тел. Кости их, цепляясь друг за друга, стали этакой решеткой. И что-то мне подсказывало — вскоре их прочность нам придется испытать лично.
— Не сочтите за наглость, студентка Фирсен, и уж тем более не подумайте, будто я все ж таки решил воспользоваться ситуацией… — как-то подозрительноиздалека начал мой "сокамерник", — однако я вам настоятельно рекомендую, прижаться ко мне поплотнее, а лучше и вовсе обнять.
Тон Волина Сейхери был до того взволнованно-убежденный, что я не решилась оспорить совет. Да и воплотила его в точности. Но умолчать, и не заметить ехидно, не смогла:
— Вот, остальные студентки обзавидуются, когда узнают, в чьих объятьях мне посчастливилось побывать.
Сейхери хмыкнул и улыбнулся, а после, скосив на меня карие очи, весело возвестил:
— Не переживайте, я им не скажу.
— Так и не надо, — ответила наигранно грустно. — Поверьте, слух рождается быстрее, нежели быль. Я проверя… ла. А-А-А.
Фраза завершилась самым постыдным визгом, который смею предположить эльфийским ушам нисколечко не понравился, но в данный момент сие заботило мало. Потому что мы… Вернее, потому что нас, рывком потянуло вверх, да дотого быстро, что желудок мой вознамерился перебраться в пятки, но поскольку они уже были обжиты сердцем, он недовольно ворча, обосновался в солнечном сплетении, и стал… В общем, известно, что предпринимает сей орган, когда ему плохо.
Сейхери вызволительные кульбиты пережил стойче, и даже попытался неморщиться, когда я взяла особо высокую ноту. Только посильнее руками меня обхватил, чему я оказалась даже рада. Страшно же жуть. Пульсар погас, вместо него неяркий свет давали многочисленные глазницы нежити, в момент толчка, засиявшие зеленоватым свечением. Поэтому было прекрасно видно, как мы прорываемся сквозь земляное полотно, и попути теряем часть спасительной поддержки. Ведь кости, даже подпитываемые магией, столь мощную деформацию не выдерживали и крошились, добавляя устилающей нас земле материала. Казалось еще мгновение, и они рассыплются, погребая нас своим прахом. Время, несмотря на скорость подъема, напротив, тянулось мучительно медленно, и стало создаваться ощущение, будто мы не успеем преодолеть земную твердь. Купол вибрировал, прогибался и, сталкиваясь с очередной порцией землицы, дрожал и вовсе угрожающе. Жаль только, грозился он не преграде, а нам.
Момент, когда мы этакой костяной пробкой пробили поверхность, я упустила. Потому как, не вытерпев творящегося ужаса, вжала лицо в плечо ректора, еще и глаза с силой зажмурила, словно предыдущие действие было недостаточно результативным.
Поняла, что нечто изменилось лишь по оглушительному взрыву. А после… после тряхнуло так, что показалось еще секунду и внутренности вылезут из ушей под предводительством мозгов. А зубы раскрошатся, лязгнув друг о друга с силой им неподвластной.
Когда же вернулась способность мыслить, распихав прочие стонущие и трясущиеся от
