— Ты подготовил ритуал? — выпрямился и направился к брату.
— Да, все готово.
Он уже взял себя в руки. Лицо приняло выражение невозмутимости. Я протянул руку к его лицу. Рассечение затянулось, на коже осталась тонкая линия, которая тоже скоро исчезнет.
— Зачем тратить силы? — поморщился Маркус.
— Об этом надо было думать до того как влезать в голову Изабель.
— Она решила, что ты псих, — усмехнулся он, махнув рукой в направлении двери. — И она до сих пор в мыслях называет тебя Синей Бородой.
— Правда? — с улыбкой взглянул на спящую Изабель.
В груди разливалась невероятная нежность к девушке, которая заняла столько места в душе всего за несколько дней.
— Николас, — позвал Маркус.
— Ритуал. Помню, — отвернувшись от Изабель я отправился вслед за братом.
Надеюсь, все пройдет гладко, и я быстро вернусь к ней.
Глава 21
/Изабель/
Я металась, пытаясь вырваться из вязкой темноты сна. Сердце рвало болью и беспокойством куда-то прочь, к нему, к Нику.
— Изабель, помоги! — призыв ударил по нервам, заставил проснуться и подскочить на кровати.
Дыхание вырывалось толчками, сердце бешено билось в груди, а тело покрывала испарина. Я оглядывалась, не понимая где нахожусь, пока не узнала обстановку спальни Ника. Комната тонула в легком полумраке и ощущался слабый запах гари. Вспомнив, что произошло, я обхватила плечи руками, задрожав всем телом. Огонь. Мне же это все приснилось, привиделось?
Подорвавшись с кровати, я пробежала к окну, чтобы убедиться в том, что занавески обгорели, а мебель слегка обуглилась.
— Не привиделось, — на выдохе произнесла, а взгляд устремился через окно на улицу.
Погода портилась. Небо затянули черные тучи. Сплошной завесой сыпал снег, отчего казалось, что мир подернулся поволокой белого дыма.
— Изабель! — вновь прострелило в голове. И я узнала голос Маркуса.
Заозиравшись, я убедилась в том, что нахожусь в комнате одна. Окончательно стало не по себе. Огонь, что гулял на руках и воспринимался родным, странная способность Маркуса проникать в мысли. И ведь это только начало.
Прижала ладони к груди. Беспокойство никуда не делось. Я чувствовала бессилие, слабость, но не свои, чужие. Какой-то частью души я знала, что Нику плохо. Пытаясь отбросить мысли о том, что это странно, я покинула спальню, миновала гостиную и выбежала в коридор.
— Все вы целители одинаковые, — услышала я со стороны голос Маркуса. — Идиоты, не жалеющие свои жизни.
Я миновала коридор и выглянула за дверь на лестничную площадку. Маркус тащил Ника по лестнице вниз, перекинув его руку через свое плечо. Ник хватался за потемневшие от времени перила, мотал головой, словно пытался отбросить прочь слабость.
— Изабель, — снова раздался в голове голос Маркуса, а сам он впился в меня взглядом. Но следующие слова уже произнес вслух: — Помоги, пожалуйста.
У меня было мало времени, чтобы по-настоящему узнать брата Ника. Он производил впечатление отстраненной личности, даже высокомерной. И Маркус не скрывал, что не одобряет наш с Ником брак. Но сейчас я видела в его глазах, насколько он на самом деле обеспокоен состоянием брата.
Я рванула вверх по лестнице, перекинула руку Ника через свое плечо, обхватив его талию руками. Мы медленно двинулись в сторону покоев.
— Что с ним?
— Откат. Он… — Маркус стиснул челюсть. На щеках заходили желваки. — Не рассчитал свои силы.
— Я ничего не понимаю.
— Потому что это не объяснить за пару слов. Даже за пару десятков фраз не объяснить.
— Я в тебя верю, — едко ответила, протянув ладонь к лицу Ника.
Кожа его горела, просто пылала в лихорадке. А потом на ней вдруг проступила трещина, сверкнув, словно в ее глубине протекает магма. Испугавшись, я отдернула руку, а трещина исчезла, зато проявилась на коже шеи.
— Послушай, то, что ты отрицала — правда. Ты всю жизнь подавляла в себе магию.
— Магию? — бросила на Маркуса злой взгляд.
— Огонь подчиняется тебе. Ты это видела и чувствовала. Какие еще нужны доказательства?
— Разве это…
— Возможно, — опередив меня ответил он.
— Ты опять…
— Нет, Ник запретил читать твои мысли, а удар у него, знаешь ли, тяжелый. Просто у тебя все на лице написано, — раздраженно ответил. Он тяжело вздохнул смиряя чувства, и дальше уже продолжил ровным голосом: — Лигерия лишена магических источников, а сами земли поглощают магические эманации. Не буду вдаваться в научные объяснения, просто знай, что магов она высушивает. Но не тебя. Не знаю, наследственность это или просто приспособленческий механизм. Но ты — природный щит. Способна сопротивляться антимагическому воздействию. Потому и так легко выкинула меня из мыслей в нашу первую встречу. И, наверное, потому тебя не заметили ищейки Императора. Магов чаще всего департируют из Лигерии.
— Звучит как бред, — пробормотала, а язык еле ворочался от шока.
— Знаю, в это трудно поверить, когда тебе всю жизнь твердили, что магии не существует. Но мне незачем тебя обманывать, — он прямо посмотрел в мои глаза.
— Это не объясняет, что случилось с Ником.
— Мы с ним не обычные маги. Считай, что он превысил разрешенный лимит.
— Но…
— Хватит вопросов, Рыжик, — Маркус с ноги толкнул дверь, ведущую в покои Николаса. Увлеченная разговором и тревожными мыслями, я даже не заметила, как мы дошли. — Не мне заниматься твоим образованием. Да и времени нет. Мне нужно вернуться наверх.
— А Ник?
— Потому я тебя и позвал, — Маркус ускорился, когда впереди замаячила кровать. — Вы с Николасом связаны резонансом. Ты можешь восполнить его резерв.
— Это ему поможет?
— Должно.
Мы наконец достигли кровати и Маркус с моей помощью осторожно положил брата. Ник был бледен, под глазами пролегли тени и на коже продолжали вспыхивать эти полосы-трещины. Он что-то бормотал губами, периодически открывая горящие пугающим черным огнем глаза.
— Что нужно сделать?
— Переспать с ним.
— Что?! — вскинулась, резко обернувшись к наглецу. Он явно боролся с желанием закатить глаза.
— А теперь задумайся, после чего ощущала прилив сил, — черные брови Маркуса приподнялись в ироничном выражении. — Или думаешь, что так всегда происходит между мужчиной и женщиной?
Сжала челюсть с трудом сдерживая злые слова. Ник — мой первый мужчина. Но я не настолько глупа, чтобы не понимать, что происходящее между нами необычно.
— Это эффект связи. Энергетический обмен.
— Но Ник же…
Маркус тяжело вздохнул, сжав ладонями виски. Когда он вновь на меня посмотрел, ирония и все напускное покинули его. Он был вымотан, это угадывалась в морщинках в уголках глаз, в тенях, ярче очертивших выступающие скулы.
— Я отдал ему все, что мог. Этого оказалось недостаточно, — Маркус в порыве бессильной злости взмахнул рукой. — Я не могу ему помочь, но ты можешь. Пожалуйста, Изабель. Я не прошу тебя о чем-то сверхъестественном. Вы же связаны. Неужели, тебе все равно?
— Конечно, нет! Просто… страшно. И я ничего не понимаю.
Стиснула ладони так сильно, что ногти до боли впились в плоть. Глаза щипали непрошенные слезы, а тело било дрожью. Маркус ничего не ответил, ожидая моего решения. Может, снова читал мысли, но его присутствия в голове
