— А где Гешшар? — поинтересовался он у Темной.
Все дела завершены. Пора продолжить путь.
* * * * *
— Вот жук этот Гильярдо! — возмущался Игрок Темными. — А как про провидение-то жужжит! Прям божья коровка!
— А что? Случайность — второе имя Бога, — будто невзначай заметил Игрок Светлыми.
— Еще раз, — переспросил соперник. — То есть тебе с самого начала было известно, что у него нет артефакта? — опешил он.
— А что? Фигурам всё равно полагается побывать во всех четырех Замках, — с видом праведника заметил Игрок Светлыми.
— А вкалывать за даром им тоже полагается? Рабы на галерах? Гребем отсюда и до заката?!
— Ой, прямо перетрудились! Помогли благочестивому Светлому.
Глаза Игрока Темными округлились:
— Это Гильярдо-то благочестивый? Да я его Светлым бы не назвал, даже если бы мне мешок золота приплатили. — Заметив, как изменилось лицо соперника, он добавил: — Ба! «Божью коровку» подоили?
— Глупости какие! — открестился Игрок. — Регламентный ответ на молитвы и покаяние.
— Выходит, это не божья коровка. Это священный скарабей, взмывший в небо из навоза…
— Так, говоришь, мы на драконе из Замка выходим? — вмешался в саркастическую тираду Игрок Светлыми.
ХОД ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ,
который демонстрирует, что от чувств в команде одни проблемы. Особенно, если это зависть, ревность и чувство вины
Темные: SNa7
(Темные Странник и Наемник покидают Замок b9, перемещаясь на поле a7)
Светлые: SNDa7
(Светлые Странник, Наемник и Дракон покидают Замок b9, перемещаясь на поле a7)
Они покинули Альбаторре затемно. Укрытая от досужих взглядов драконьей магией, четверка летела в сторону Кастильо дель Сомбра. Первым в этот раз сел Паладин. Аквилеро одобрил его решение: встречный холодный ветер в лицо не для девушек. Джетта повозмущалась, но против трех мужчин ее голос не весил ничего. Она устроилась на спине ящера второй. Третьим был Аквилеро. Четвертым — предсказуемо Чиро. Даже слова Гешшара о том, что на хвосте сильнее укачивает, не могли заставить Темного сменить место дислокации.
Мощная фигура дель Пьёро несколько застила обзор, но Дамиану хватило, чтобы ощутить сопричастность Богам. Рассвет с высоты парящего дракона был величественным зрелищем. Небо, изменяющее цвет от черного к синему, красноватые предвестники грядущего утра, и, наконец, — золотистая полоска заспанного солнца, рассекающая горизонт.
Проснувшееся светило открыло взору то, что оставалось внизу. Промозглые предгорья остались позади. Путники летели в объятия ранней осени. Под крыльями ящера плыли разноцветные пятна лесов, синели ленты рек и кляксы озер, в которых отражалось безоблачное небо. Изредка, напоминая о суетности мирского в сравнении с вечным, между ними мелькали грязные пятна перепаханных в зиму полей и крыши крестьянских домов.
Когда дракон приземлился в конечной точке дневного перелета, Дамиана переполняло умиротворение. Пусику как-то довелось ночевать в той деревушке, где дракон решил передохнуть. Он спрятал в дорожный мешок теплую накидку, подхватил с земли желтый лист и, не спеша, направился к местному постоялому двору. Небольшой, но крепкий рубленный домишко ютился на окраине. За Аквилеро последовали остальные.
Хозяева встретили невесть откуда взявшихся пеших путников настороженно, но лишних вопросов задавать не стали. Меньше знаешь, крепче спишь. Освежившись с дороги, компания собралась за поздне-обеденным столом. Созерцательное настроение не оставило Дамиана, и он молча наблюдал за спутниками. Слон флиртовал с разносчицей, сочной красоткой лет тридцати. Та поощрительно улыбалась. Видимо, напарника ждет компенсация за измывательство в виде перелета. Гешшар о чем-то тихо разговаривал с Джеттой. Они сидели, сблизившись головами. Блондин рассказывал, Темная кивала с крайне заинтересованным выражением. Паладин дулся на весь свет, особенно на эту парочку. Во всяком случае, смотрел он прямиком на них, и ничего хорошего этот взгляд не предвещал.
Разносчица упорхнула за какой-то вкусняшкой для лысого поклонника, чем тут же воспользовалась Джетта.
— Слоник, накрутишь ты себе чего-нибудь… на хобот в таких забегаловках, — укоризненно заявила она.
— Уж не тебе других нравственности учить, — буркнул Паладин, зыркнув на Темную из-под бровей.
— Я забочусь о его здоровье, а не о нравственности, — заявила та.
— Ну да, конечно! — буркнул на это Сельмо. — О чем это я? Темные и нравственность?..
— У тебя ко мне есть какие-то претензии?.. — по голосу девчонки было понятно, что ее терпение на исходе.
— У меня? — деланно поинтересовался Паладин и язвительно продолжил: — Это у Алейо могут быть претензии. Ты же три дня назад за него замуж собиралась, а теперь с другим милуешься. А у меня, — он сделал особый акцент на последнем слове, — какие могут быть претензии?
— По-твоему, я должна была положить свободу на алтарь долга и твоего успеха и похоронить себя в монастыре? — прошипела Темная, наклонившись над столом в сторону дель Пьёро.
— Я не… — опешив, начал отвечать Ансельмо.
— Вот и я о том же, — перебила его Джетта. Теперь она сидела, откинувшись на деревянную спинку лавки и сложив на груди руки. — Ты «не». Пока ты не добыл ни одного из огровых артефактов. И не видать бы тебе остальных, если бы Гешшар не вытащил меня из этого рассадника праведности.
Ох, зря она так! На скулах дель Пьёро заходили желваки, выдавая, что он с трудом себя сдерживает.
— Да пошла ты… — Паладин поднялся из-за стола и угрожающе навис над девушкой, — …дальше спасать сирых и убогих! Героиня нашего времени! Мы и без тебя прекрасно справимся!
Аквилеро не стал бы торопиться с подобными утверждениями. Оба Темных с лихвой доказали свою полезность, и даже необходимость. Но вмешаться в разговор ему не дали. Джетта тоже поднялась с места.
— Вот и замечательно, — сказала она, глядя в глаза противнику, которым внезапно стал вчерашний союзник. — Вам направо, нам налево. — Ее голос звучал ровно, но по тому, как побледнело лицо и подрагивали сжатые в кулаки руки, было понятно, что «спокойствие» дается ей нелегко. — Спасибо большое за компанию. Пойду высплюсь перед дорогой. Чиро, найди лошадей.
Если до этой фразы у Дамиана была надежда, что напарник образумит упрямицу, то теперь стало ясно, что дальше пути Светлых и Темных действительно расходятся. Выбор между драконом и лошадью для Чиро однозначен. Можно сказать, что его просто нет. Помирить парочку со стороны Сельмо было еще проблематичнее. После сказанного оскорбленной Джеттой, шансов не существовало даже
