До обеда они успели прогуляться по центральной набережной и парку, а также по кварталу портных и сапожников, ближе к полудню зашли в парочку бакари, облюбованных для посещений вентимильской знатной молодежью, потом — в ресторан, чтобы все-таки поесть, а не только целовать ручки синьоринам. После обеда их ждал храм, а вечером — еще и светский салон, где неожиданно горячее желание поговорить с ним выразил Лауро делла Серра, обладатель выдающегося двойного магического дара и герой городских легенд про тайного брата-близнеца. Обычно Лауро делла Серра считал графа делла Гауденцио персоной недостаточно выдающейся, чтобы уделять ему пристальное внимание, однако сегодня добрых минут двадцать расспрашивал о его нынешних делах. В конце концов Фабио сделал вывод, что тот желает продолжить военную карьеру и ищет себе протекцию у дипломатов.
Увы, делами Гейденской марки Фабио сейчас не занимался вовсе, а любые посторонние разговоры, не имеющие отношения к поискам Виолины, его только раздражали. Так что, отделавшись от Лауро, остаток вечера он старался, едва поздоровавшись с кем-нибудь из знакомых, тут же сбежать поскорее, пока они не успели начать с ним что-нибудь обсуждать. Это походило на безумную игру в чехарду, и под конец вечера все события минувшего дня слились для Фабио в одну пеструю и совершенно притом бессмысленную круговерть, погоню за неуловимым фантомом, которым оставалась Виолина.
Тот факт, что за день Фабио успел снова дважды заметить в толпе Никколо, вовсе не добавлял ему спокойствия. Нужно было как-то разобраться с этой щекотливой и неприятной ситуацией, только вот он понятия не имел, как. И невольно раз за разом думал о том, что может быть, за ним вот так же следят в толпе очередные подосланные убийцы, только Фабио не знает их в лицо. Он совершенно не жалел о том, что выгнал паршивца Галло, и не собирался нанимать другого подобного паршивца взамен. Он снова думал о Виолине, которая даже не подозревался о степени грозящей Фабио, а, возможно, и ей самой опасности.
"Нужно обо всем ей рассказать, как можно скорее", — думал Фабио, сидя вечером дома и разглядывая снова накрытый на двоих стол. Только бы она пришла сегодня. Он расскажет про заговор и как-нибудь уговорит ее если не открыться, то хотя бы сообщать о себе, когда она не приходит. Посылать записки. Но если очень повезет, очень сильно — может быть, она и впрямь согласится остаться рядом и охранять его?.. Быть с ним, хотя бы ради их общей безопасности. Фабио вздохнул и задумчиво уставился в окно, за которым сгущались темно-синие сумерки. Только бы она пришла.
О том, что Фабио ждет именно ее, Дамиана догадалась, лишь когда накрывала стол на двоих, а тот бродил, не глядя на нее, и, вздыхая, выглядывал в окно, будто пытался за ним кого-то увидеть.
"Виолину" — осенилась Дамиана и покраснела от удовольствия. Она вроде не обещала ему скорого свидания, а он вот ждал… Фабио ждал, и она не могла не прийти, наскоро поклевав со слугами и скорее убежав в комнату переодеваться, чтобы поскорее прийти к тому, кто уже заждался.
В этот раз открыть окно кинжалом Дамиана не успела: видимо, Фабио сразу услышал шорох за окном и почти сразу открыл его сам, протянув ей руку, чтобы помочь забраться внутрь. Он отчего-то выглядел очень взволнованным, но когда она села на подоконник, искренне улыбнулся, поцеловав ей пальцы.
— Ты принесла мне цветы, — он снова коснулся губами ее руки. — Пришла и принесла… Я соскучился, моя принцесса.
Дамиана вытащила из корсажа букет, собранный ею в его же саду, и отдала ему с коротким поклоном.
— Ну как я могла не прийти и не принести? Я же обещала.
Фабио, продолжая улыбаться, взял у нее цветы, поднес к лицу, вдыхая запах, потом очень осторожно положил на стол и довольно уверенно изобразил реверанс, ухватившись за полы домашнего кафтана.
— Спасибо, они очень красивые. Я их засушу потом на память, — сообщил он уже совершенно серьезным тоном, а потом крепко обнял ее, неожиданно порывисто и нервно: — Виолина, моя Виолина, ты пришла, ты в порядке. Я переживал.
— Что случилось? Почему ты волновался? — удивилась Дамиана, искренне не видящая к тому поводов. Даже то, что он ее ждал вчера, поводом не было — с чего он ее ждал, она не поняла вовсе. Нужно же ей еще и спать ночами порой? Уж не говоря о том, что после первой ночи с мужчиной у нее все побаливало, заживая, и откровенно сказать, не зажило и сейчас, но уж слишком беспокойно оказалось накрывать ужин на двоих, догадываясь, что ждет Фабио именно ее.
Он шумно вздохнул и осторожно поднял ее на руки, чтобы отнести за стол, где ждал тот самый ужин.
— Не хочу о плохом говорить, когда ты наконец здесь… Но нужно, — он поцеловал ее в щеку, потом в висок и снова вздохнул, ненадолго зарывшись носом в волосы. — Те люди, на маскараде, которые на меня напали… они не контрабандисты, как я тогда думал. Опаснее. И я пока не знаю, кто они, что задумали, зачем им я понадобился — не знаю толком ничего. Возможно, они за домом следят. А ты ко мне приходишь совсем одна… я очень волновался, — он вздохнул в третий раз, обеспокоенно нахмурился и напряженно поджал губы.
Осторожно усадив ее на стул, Фабио уселся рядом, и Дамиана, пожав плечами, ответила:
— Слушай, ну ты уже мог убедиться, что я не самая беззащитная девушка в Вентимилье. Хотя, конечно, повод беспокоиться более чем стоящий, те восемь трупов… Но заметь, все принадлежали мужчинам, так что ты в куда большей опасности. Вдруг они хотят это проделать с тобой? Дьявольщина, теперь я за тебя беспокоюсь. Заметить опасность мне куда легче, чем тебе, а быть с тобой рядом все время у меня не выйдет.
"Хоть бы ты дома сидел почаще, тут-то я есть, — нахмурившись, подумала она, — Или черт с ней, с нашей увлекательной игрой в маскарад? Но, боюсь, стоит мне снять маску, и наша любовная история закончится, едва прекратившись. Это сейчас я для тебя равная, но стоит ее снять, и роману конец. О бог мой, что же мне делать?"
— Те восемь трупов?.. — очень задумчиво переспросил Фабио и тут же всполошился: — Ох, ради небес, не переживай за меня так сильно. Я стараюсь быть осторожным, правда. Избегаю безлюдных мест, нигде в
