Шель, поймав встревоженный взгляд Натаниэля, перестал беситься и начал думать. И тут же пришел к таким же выводам — не зря Натаниэль с ним об этом когда-то беседовал. Парни обменялись едва заметными кивками, и начали свою игру.
— Матильда, но Кеничи, при всем моем уважении, не специалист в этих делах, — заявил Натаниэль. — Можете мне поверить, что не в вашей личности дело, а, собственно, в правильном проведении акта наказания.
Кирк сразу же понял, куда дует ветер, поэтому подполз к Матильде поближе и вцепился ей в ноги. Судя по выражению лица Шеля, экзекуцию он готов начать уже сейчас, приступив к ломанию пальцев рыжего.
— Да, да, — сказал эльф, с трудом отведя взгляд от наглых рук, держащихся за то, что принадлежало только ему. Это его поза! Только он имеет право так стоять перед госпожой на коленях! — Ведь раньше он, с моей помощью, обходился без вашего участия!
— Именно! — воспрянула духом Матильда. — Я поэтому и попросила тебя позвать!
Почему она его не позвала сама, и чем при этом были заняты ее руки, Шель предпочел не думать. И так у него настроение было таким, что наказание уже грозило Кирку незабываемыми… впечатлениями.
— Значит, мое присутствие не требуется? — на всякий случай уточнила Матильда. Слишком уж жалким был вид Кирка!
— Не требуется, — заверил ее Натаниэль. — Все будет сделано в лучшем виде.
— Ну, тебе, как специалисту, я доверяю, — нервно улыбнулась Матильда. — Хорошо, что все решилось. Розги берете или…
— Нет! — вдруг завопил Кирк. — Пожалуйста, госпожа! Я хочу, чтобы это сделали вы! Я умоляю! Госпожа!!!
Шель было двинулся к рыжему, но замер. Нет, это решение Матильда должна принять сама. Потому что в следующий раз мерзавец может подловить ее в полном одиночестве и добиться-таки своего!
— Нет, Кирк!
— Госпожа, — голос рыжего опасно завибрировал, стал глубоким, чувственным, — я же вас прошу!
Натаниэль вздрогнул, а Шель закусил губу до кровидо крови. Это то, о чем он думал. Теперь все зависит только от госпожи.
— Просишь, да? — задумчиво, завороженно переспросила Матильда. — Но я… я… я…
Натаниэль и Шель затаили дыхание.
Матильда поморгала, будто просыпаясь, потрясла головой, а потом…
Со всей силы пнула Кирка обеими ногами поочередно. Не ожидавший такого, рыжий отлетел к двери, а Матильда быстро забралась на кровать и отгородилась подушкой.
— Надеюсь, ты не получил от этого удовольствия, паршивец! — прорычала она. — Я же говорила не применять ко мне эти ваши штучки! Я даже в правилах это прописала! Забирайте этого страдальца с глаз моих, потому что мне теперь хочется хорошенько его приложить… без всяких розог!
Парни удовлетворенно переглянулись, подхватили брыкающегося Кирка под руки и поволокли к себе.
— Иди за ними, — велела Матильда Кеничи. — Как бы они на радостях ему ничего не сломали…
Кеничи молча склонил голову и удалился.
— Завтра, — пообещала Матильда сама себе, — завтра я поговорю с этим психиатром и куплю у него консультации оптом! Нет, крупным оптом! Даже если это будет стоить мне корабля. Лучше уж без корабля, зато не в сумасшедшем доме!
9. Блоки
Сегодня, как и положено по графику, с госпожой спал Шель. С Кирком он не задержался, пришел как раз тогда, когда Матильда уже начала задремывать.
— Ну что там? — сонно спросила она, когда Шель, быстро приняв душ, нырнул к ней под одеяло.
— Все нормально, госпожа. Кирк получил свое и успокоился.
— Надолго ли?..
— Не знаю, но вас он больше не побеспокоит, госпожа.
— Эй, вы его там, случаем, не убили?
— Что вы, госпожа! Нет. — «Хотя очень хотелось», — подумал Шель.
Матильда закинула на него ноги, прижалась к его плечу, начала опять засыпать, но вдруг встрепенулась:
— Ой! Шель, мы завтра едем к психиатру! Он снимет с тебя блоки.
— К психиатру? — напрягся Шель. — Госпожа, но… разве вам мешают мои блоки?
— Мешают, — Матильда поняла, что надо стряхивать с себя дрему и разговаривать серьезно. — Шель, подумай, что случится, если я умру во время родов?
— Умрете во время родов? — эльф подскочил на кровати, зажег свет и с ужасом уставился на любимую женщину. В его картине мира, где малыши «вылуплялись» из искусственных маток, от родов никто не умирал. Он почему-то представлял, что у живых женщин этот процесс проходит так же легко. Подходит врач и вытаскивает ребенка… или он сам как-то вылезает… До глав про роды в книжках Шель не добрался, решив, что до этого еще долго, сейчас главное сконцентрироваться на протекании беременности. А тут такая новость! — Умереть?
Он почувствовал, как даже от этой мысли его охватывает леденящее оцепенение. Нет, нет, нет!!!
— Вот и я о том же, — сказала Матильда со вздохом. — Шель, разное случается, человеческое тело не совершенно… мое, в смысле, тело, про твое я не говорю. И что ты тогда сделаешь?
Шель замер. Внутри него что-то требовало наказать всех, кто причастен к боли госпожи, разорвать, уничтожить… Но ребенок… ребенок ведь не виноват или… Он совсем запутался.
— Вижу, ты понял, — кивнула женщина. — Подумай сам, если со мной что-то случится, кому я смогу доверить своего ребенка? Только тебе. Ваня, конечно, его не оставит, но будет вечно занят работой. Натаниэль… он хорош, но не заботливый телохранитель. Только тебе. Ну что, пойдешь завтра сам или придется тебя силком тащить?
— Сам, конечно же, госпожа, — хрипло проговорил Шель.
Матильда уснула, а он лежал, слушал ее дыхание и думал об Арфи. После скандала его хозяйка предпочла съехать, и Шель не попрощался с собратом. Он так и не рассказал Матильде о просьбе Арфи, но совесть его не мучила. Матильда одна, и всех не спасет. Зачем ей лишние переживания? Если Арфи не сумел себя правильно поставить, то это уже его проблемы. К тому же он, Шель, и так сделал для Арфи больше, чем кто-либо другой. Он сделал то, что на рабовладельческих планетах карается смертью без права на оправдание.
Шель осторожно пододвинулся на кровати так, чтобы максимально тесно прижаться к любимой женщине. Прикасаться к ней было потребностью, идущей от глубины сердца. Любить ее. Оберегать от всех. Теперь-то, после встречи с Арфи, он знал, что это не заложенные в него действия, это то, чего хочет именно он.
В комнате Натаниэля спал с блаженной улыбкой Кирк. Сегодня он получил хоть и не совсем то, что хотел, но очень близко к этому. Натаниэль действительно являлся профессионалом, отыгрывая роли как и доминанта, так и сабмиссива в жестких играх. Другой вопрос, что удовольствия ему это не приносило. Работа. Сделать хорошо, чтобы не получить наказание и забыть
