Сердечко вышло кривоватым, рисовать Степка отродясь не умела, а окоченевшими руками, так и подавно. Но краска проникла в шершавую кожу, стала светлеть, светлеть, а после и вовсе вспыхнула, словно порох. Медведь дернул лапой от боли, Степка вздрогнула. «Неужели получилось?»
Первый успех дал надежду, что и дальше все получится. Авось повезет и медведь не сожрет невесту… не зря ж она метку ставила. По идее они теперь друг другу, капец какие близкие!
Действовала быстро, потому как была близка к тому, чтоб передумать и убежать. Приоткрыла пасть и склонившись низко-низко, выпустила из губ каплю воды. А затем еще капельку, и еще. На третьей капле Мишка дернулся, облизнулся. Степка же, пока он не пришел в себя, выпустила всю воду струйкой, стараясь попасть прямо в пасть и при этом не глядеть на огромные зубы.
И быстро отскочила подальше, опасаясь, нет, не поцелуя конечно же, но нападения точно. Мишка удивил. Он резко перевернулся на спину, раскинул лапы в стороны и застонал. И почему-то Степке этот стон показался счастливым. Затем задрожал всем своим крупным телом и открыл глаза.
— «Ты пришла!»
«И медведь теленком бывает»
— Пришла… — Степка выдохнула всю тревогу и улыбнулась, — и у меня все получилось, правда?
— «Метку… ты поставила метку? — Мишка воззрился на лапу, на которой, словно ожог, красовалось кривоватое сердечко, — ради меня???»
— Конечно ради тебя! — Степанида подошла и уже без страха уселась с ним рядом на плед, — и теперь мы можем разговаривать!
— «Ради меня… — повторил Апгрейд, — ради меня…»
— Чего ты удивляешься? Жених ты мне или, как? — улыбнулась женщина и погладила его по морде. Страх испарился. Мишка в сознании ее не пугал. Наоборот, рядом с ним было спокойно и легко.
— «Я жених… — попугаем повторил мишка, — да… жених»
— Как ты себя чувствуешь? Болел сильно, да? Исхудал.
— «Болел, — согласился, — но больше не болею. Ты вылечила меня? Ты дала мне своей священной воды?»
— Других способов лечения я не знаю, — пожала печами Степка, — на других срабатывало, понадеялась, что и тебе поможет.
— «Спасибо. Я не думал»
— О чем не думал?
— «Что ты ради меня… такое сделаешь»
— Значит ты плохо обо мне думал!
— «Нет! — испуганно заверил Апгрейд, — я о тебе только хорошее!»
— Ладно, не будем больше об этом! Я тебе еду принесла, не знаю, что ты ешь, поэтому прости, если не угодила…
— «Мне, поесть?»- у мишки даже пасть от удивления приоткрылась.
— Что ты удивляешься, — надулась Степка, — я о тебе беспокоилась. Решила, если болел, то и поесть принести было некому!
— «Некому» — подтвердил, пребывая в шоке.
— Значит, кушай! — Степка достала сверток и разложила еду на покрывале. Там оказалась бутылка молока, шмат запеченной свинины и булка хлеба.
— «Спасибо! — в голосе Мишки было столько искренней благодарности, что Степке неловко стало. Похоже Апгрейда жизнь не баловала ни заботой, ни вниманием, — поешь со мной!»
— Нет, я не голодна, это для тебя!
— «Я так не могу, съешь хоть немного!»
— Ладно, вот смотри, отрываю корочку, я ее очень люблю! — Степка отломала горбушку и вонзила в нее зубы, улыбаясь. Рыкой подполз и просяще заглянул в рот.
— «Пусть и он ест!»
— Ты что, не можешь есть в одиночестве? — но Мишка не пошевелился и поэтому она сдалась. Кусочек мяса оторвала и дала рыкою, — все, остальное для тебя!
— «Спасибо!»
Мишка ел красиво, аккуратно. Не то стеснялся, не то сказались годы жизни в теле человека. Мясо порвал на небольшие кусочки и по одному бросал в пасть, медленно пережевывая. Хлеб не ел, насытившись с непривычки, но молоко выпил все, придерживая бутылку обеими лапами.
Пока он ел, Степка написала смс Мите и Антону. Мите, потому что он нем думала каждую минутку, а Антону с просьбой не волноваться и отписать остальным женихам, что с ней все хорошо и она вернется через пару часиков. Ответы от обоих пришли синхронно с одним вопросом: «Где ты???» Но получив в ответ, что она с медведем, женихи успокоились.
— «Спасибо! Очень вкусно!» — Апгрейд вытер лапой морду, — и за то, что спасла, тоже спасибо!»
— Хватит, не надо благодарить! — отмахнулась Степка, — как ты себя чувствуешь? Может что-то еще нужно?
— «Ничего не нужно! — он активно затряс головой, — вот только…»
— Что? Скажи!
— «Ты замерзла. Позволь, согрею тебя?»
— С удовольствием. У тебя дико холодно! — она нырнула ему под лапу и прижалась к мишкиному животу. Тот обнял ее, закутав собой как в кокон. Сразу стало жарко и вновь запахало костром и хвоей. «Почему от него всегда так пахнет? Может он умеет жечь костры и добычу готовит на вертеле?» пришла в голову нелепая мысль и с нею она провалилась в крепкий сон.
И сон ей привиделся до чего чудной. Сидит она на берегу моря прямо в песке, на руках у нее девочка лет трех, а рядом мальчик постарше, может около пяти лет, не старше. И строят они песчаную крепость. У девочки грабельки в руках, у мальчика лопатка и ведро. Степка видит рыжие кудряшки у мальчика, макушка девочки кудрявая, но черная. Лиц с того ракурса не видно.
Она подняла руку, чтоб помочь девочке и увидела на безымянном пальце своей правой руки кольцо. Толстое, на всю фалангу, из черненого серебра с причудливыми узорами. Пока она вертела руку, разглядывая рисунок на кольце, мальчик сорвался с места и с криками: «Папа!» убежал куда-то назад. Она хотела обернуться, но тяжелая рука легла на плечо и на ухо густым баритоном прошептал мужской голос:
— Доброе утро, любимая!
— Грей, а мы тебя ждем! — отвечает она, чувствуя, как от его голоса сердце начинает биться чаще и на душе становится спокойно. Сильные руки подхватывают ее в воздух вместе с малышкой и они радостно смеются. Мальчик уже сидит на плечах мужчины и командует:
— Поцелуй маму, поцелуй, маму! — но вместо этого ее щекочут и она визжит, отбиваясь и хохоча. Степанида вскрикнула и проснулась.
В берлоге, или скорее дупле, по-прежнему холодно, но женщине жарко, испарина выступила на лбу, но выбраться из медвежьих объятий не так просто. Его глубокое дыхание щекочет шею, остужая и отправляя по телу сотни мурашек, особой, крупной породы. Степка замерла, все еще под впечатлением сна и не шевелилась, боясь спугнуть чарующий момент цельного счастья, которое хотелось ухватить пальцами, сжать и сберечь под сердцем навсегда. Невероятный сон.
«Что это было? Мое будущее? Мой муж и мои дети? Один муж, не семеро? И это кто-то другой, незнакомый мне мужчина. Но… как же остальные? Как же… Митя?» Воспоминание о водянике разрушило ощущение обволакивающей радости и настроение испортилось. «Это просто сон! Он не обязательно должен сбыться! Я буду с
