Прохладные губы подарили блаженство. Он дотронулся до ее горячих, пересохших губ и увлажнил их языком. Втянул в себя верхнюю губу, пососал. Втянул нижнюю, смакуя, пробуя на вкус, как дорогое вино. Их стон слился в один.
Водяник приподнял ее повыше на уровень своего лица и с губ переключился на щеки, лоб, нос, подбородок. Степанида застонала громче.
— Ми-тя… ос-та-но-вись… — прохрипела.
— Да, да, сейчас… — ответил таким же чужим голосом.
— Мне… больно, Митя…
— Где, моя хорошая? — водяник обхватил ее лицо ладонями и заглянул в затянутые поволокой глаза.
— Тут… — она выпустила его и дотронулась до живота, а затем закричала и согнулась в три погибели. Митя перепугался, подхватил на руки.
— Панни, солнышко, что… Черт! Что делать?!
Степанида закричала еще раз. Она вспомнила эту боль. Похожее чувствовала в больнице, когда в теле боролся медвежий яд с приворотом водяника. Хотела что-то сказать, объяснить, но сил хватало лишь на то, чтоб не закричать диким зверем. К счастью эта боль мучила ее недолго, спасительная темнота оборвала все.
«На хороший цветок летит и мотылек»
Степанида открыла глаза в незнакомом месте, на чужой кровати. К ее губам прижимали чашку с дурно пахнущим содержимым и пытались напоить.
— М-матильда? — изумилась Степка и в этот момент противная жидкость попала в рот и горло. Степка глотнула и закашлялась.
— Пей, пей, потом здороваться будем! Прихватило тебя, деточка! — это была действительно Матильда, собственной персоной, — а ты, Дмитрий, меня прямо расстроил, довести девчонку до такого состояния, да как ты мог?
Степанида повернула голову и увидела, что лежит головой на ногах водяника, а он ласково перебирает ее волосы.
— Пей, говорю! — шикнула на нее Матильда и толкнула чашкой. Степка скривилась, но принялась пить мелкими глотками мерзкое варево. Митя молчал.
— Почему не позвонила? Я ведь просила тебя, — продолжала Матильда, — что, решила в Слагалицу поиграть раньше времени, да? Пей, пей, не отвечай!
— Матильда, ей и так плохо, что Вы пилите, в самом деле! — заступился Митя.
— Молчи, то же мне, жених! Не мог помочь по-быстрому?
— В смысле? — опешил тот.
— Хрен в коромысле! — огрызнулась болотная ведьма. Степка вновь закашлялась. Но отдать должное, варево помогало. Боли не было, лишь тупое восприятие происходящего, словно ты находишься во сне. И еще очень сильно захотелось спать.
— Сейчас она поспит, а ты иди домой! — Матильда забрала кружку и глаза у Степки закрылись, — клади на подушку, давай. И иди, Дима, иди!
— Когда мне вернуться? — Митя аккуратно положил Степкину голову на подушку и поднялся на ноги.
— Я тебе смс-ку напишу, иди уже давай!
Голоса стали тише, затем раздался скрип закрывающейся двери. Степка уже почти ухнула в сон, как услышала грохот, чей-то крик, вроде бы шум драки.
— Тише ты, уймись! — шипела на кого-то Матильда, — она спит! Уйди пока!
— Пусти меня, ушлепок! Она моя! Моя! — проревел Гор.
— Твои в лесу грибы да шишки! — ответил Митя таким же рыком и дом задрожал.
«Воля к неволе приведет»
Разбудило Степку ласковое прикосновение к щеке. Она распахнула глаза и увидела в полумраке Митю, сидящего на корточках перед кроватью.
— Привет, — прошептал он, — как ты?
— Привет, — Степка села на постели, обнаружив, что одета в чужую сорочку, едва прикрывавшую бедра, — нормально, а ты чего шепчешь?
— Чтоб никто не услышал, конечно же.
— А почему?
— Панни, я спросить тебя хотел. Ответь только честно и сразу же уйду, — водяник быстро зашептал, — прости, тема деликатная, но уж какая есть. Ты хочешь, чтоб твой откат успокоил Гор?
— Не поняла?
— Он сейчас здесь вместе с сыном. Ждут, пока ты проснешься.
— И… что?
— Твой откат никуда не делся. Я слышал, как Матильда говорила, что когда зелье выветрится, все начнется с начала.
— Кому говорила? — нахмурилась Степка.
— Сыну. Он хочет забрать тебя.
— Что значит забрать, я что, авоська?
— Послушай, ты можешь выйти к ним и поговорить. Подозреваю, он схватит тебя в охапку и унесет, а ты не в том состоянии, что бы сопротивляться. Сейчас он там ругается с Никитой, тот немного тормозит его напор, но с лесником он долго не справится. В общем, я предлагаю тебе сбежать со мной. Обещаю, что не сделаю ничего без твоего согласия.
— Митя…
— Я не давлю. Я предлагаю помощь. Что бы ты не выбрала, это не повлияет на мое отношение к тебе. Вашу связь с его «зверем» только слепой не увидит. Но если тебе нужно время, чтоб подумать перед окончательным выбором, я к твоим услугам.
— Погоди, ты сказал, что откат вернется? — Степка из всего услышанного зацепилась лишь за эту фразу, — но что же мне делать? — едва не заплакала.
— Вернется и наверное скоро. И как с ним справиться теперь я знаю. Знает это и Гор, поэтому ждет тебя.
— И… как справиться? — Степка была рада, что в комнате полумрак и Митя не видит порозовевших щек.
— Тебе нужен оргазм… — сказал просто, не отводя взгляда.
— Блин, но…
— Но не обязательно от контакта с мужчиной, не бойся!
— С женщиной? — у Степки аж глаза расширились. А Митя прыснул со смеху.
— Зачем, есть способы сделать это самостоятельно. Ну или с чьей-то помощью… — и не краснеет гад.
— Ты предлагаешь тихо сбежать и заняться… онанизмом? — она все-таки выговорила это слово.
— Я был бы счастлив предложить свою помощь, но думаю ты откажешься. — улыбнулся.
— М-да, Гор бы мне выбора не дал… Я согласна, Митя, давай сбежим.
— Хорошо! — Митя поднялся на ноги и протянул ей покрывало, — замотайся в него, а то твоя одежда там, — махнул головой в сторону двери.
— А как мы уйдем?
— В окно.
Степанида замоталась в покрывало и подошла к окну. Митя уже оказался по ту сторону и помог ей выбраться. Как только она оказалась на улице, водяник подхватил на руки и стал тихо красться вдоль стены. Когда они проходили мимо окна гостиной, услышали обрывок разговора:
— Я любил ее, когда ты еще под стол пешком ходил! — резко бросил Гор.
— Ага! Знаю я твою любовь. Однолюб, но многоё***! — ответил Никита.
— Мальчики, что вы ссоритесь, как не родные… — это была Матильда.
«Стойкость горька, но плод ее сладок»
Пока Степка обдумывала, что могла бы значить фразочка сына, брошенная отцу, водяник успел донести ее до речки.
— Не испугаешься? Мы прыгнем, — шепнул на ушко, — держись за шею и закрой глаза!
Степка вцепилась в Митю, спрятала лицо у него на груди и задержала дыхание.
Прыжок был такой, как в первый раз, только продолжался немногим дольше. Мир окрасился в голубой цвет, тело объяло холодом и Степка тут же промерзла до самых костей.
— Все, успокойся, мы дома… — ласковый шепот заставил женщину облегченно выдохнуть и расслабиться.
— А… это не у меня дома, — Степка огляделась по сторонам и обнаружила, что они стоят у реки, вот только выглядела она иначе и берег был
