— Такой озорник, — весело ответила старая иныжа, — никакие наказания на него не действуют.
Из пещеры вышла невестка иныжей, мать маленького иныжа. Ее длинная бурая шерсть была чистой и шелковистой, видимо, молодая иныжа, ее часто расчесывала и мыла.
— Да пребудет свет в твоих глазах, — приветствовала она девушку.
— Да пребудет огонь в вашем очаге, — ответила Псезуапсе.
Невестка иныжей прошла к ручью, взяла огромный кувшин, легко вскинула его на плечи и понесла в пещеру. Старая мать тихонько пошла следом.
Псезуапсе вскочила на своего Буу и направилась в селение.
Два дня думал мудрый Псэун, как помочь дочери спасти народ испов. Наконец, он принял решение и вечером, когда Псезуапсе накормила его и уложила на постель, сказал дочери.
— Старый Псэун не будет против твоей свадьбы с нартом, — сказал мудрец, — но, если нарт выполнит одно условие.
— Слушаю тебя, отец, — покорно произнесла девушка.
— Он должен построить дома испам, — продолжал мудрец, — но, такие, в которых: зимой будет тепло, а летом прохладно; в них не залетит ветер и не попадут дожди; им не повредят Большой огонь и Большая вода; чтобы испы одного дома могли говорить с испами другого дома, не выходя на улицу; они будут стоять в горах вечно и служить испам. Только в таких домах смогут спастись испы от Большого огня и выжить.
— Я все поняла отец, — ответила Псезуапсе, — завтра у реки, я скажу Бикишею о своем условии.
* * *Лида шла по тропе, а перед глазами у нее опять раскрывались картины страны нартов. Она поражалась мудрости древних жрецов, учтивости дочерей и огромной любви, которая рождалась и жила в этих лесах и ущельях.
Поначалу путники шли довольно спокойно, уверенно следуя маленькому лучику карманного фонарика. Когда встречалась очередная развилка, дальнейшее направление обсуждали шепотом или даже жестами. Старались отыскать явные приметы правильного передвижения. Ночная темнота сгущалась с каждой минутой и пряталась за каждым кустом, деревом, камнем. Она свисала с деревьев причудливыми чудовищами, выглядывала из-под старых мостиков на ручейках, бежала за тенью лучика от фонарика. В лесу слышались шорохи, хруст веток, казалось, что кто-то невидимый тайно крадется следом и дышит в спину.
Очнувшись от видения, Лидия несколько раз оглядывалась, потом ей стало совсем не по себе, и она поклялась про себя, что будет смотреть только вперед. Но, все равно старалась пропускать впереди себя детей, так как все время казалось, что сзади может, кто-нибудь, выскочить из-за деревьев. Пытаясь отталкивать от себя ужасающие мысли, Лида старалась сосредоточиться на правильной ориентации в лесу. Она вспоминала дорогу сюда, все особые приметы пути: большие стволы деревьев, сломанные ветки у самой тропинки, камни на пути. Казалось, что все было правильно, шли по проверенному направлению. И все же, странные сомнения и холодные предчувствия заползали в душу женщины. Как ни старалась она отмахиваться от них, на каждом перепутье или спуске к журчащему ручейку, ее охватывало неприятное ощущение, что они идут не верно. Уже давно должен быть поломанный орешник у дороги, с которого они рвали почти спелый фундук, а сейчас его еще не было. По дороге сюда они проходили три ручейка, Лидия специально считала и отмечала особенности каждого: первый был очень глубокий, тропинка к нему вела через корни деревьев; во втором ручеек проложил себе дорогу среди огромных валунов, гладких и скользких; в третьем, уже у самой скалы, ручей был настолько широким, что приходилось перебираться по камешкам, так как в мостике не хватало несколько досок. Первый ручеек миновали еще засветло; второй, с большими камнями прошли довольно давно; а вот третий ручеек никак не хотел встречаться на пути. Но, зато перебрались через совсем другой ручеек, который прежде не проходили. Вот это и насторожило Лиду. Откуда взялся этот ручеек, ведь его не было на дороге к скале. А тот, первый, с выпирающими корнями куда-то явно запропастился.
Шли уже довольно долго, все устали. Марина успевала смотреть время на телефоне, и каждый раз пыталась посмотреть на маму, девочку явно что-то настораживало. Да и Катя уже давно жалась к матери и для верности даже взяла ее за руку. Так ей казалось было надежнее и безопаснее.
Пока все молчали, в надежде, что за каждым поворотом покажется знакомая развилка и послышится журчание долгожданного ручейка, а, от него до трассы минут десять ходу. Но, за поворотом, тропинка продолжала петлять дальше, стволы деревьев, выхваченные лучиком фонарика, казались совсем нескончаемыми. Шли также быстро, как будто пытались поскорее уйти из этого темного и страшного леса, слышалось только учащенное дыхание и топот ног по гладкой лесной дорожке.
Первой не выдержала Марина. Девочка уже сильно устала, но повиснуть на руке матери, как младшая сестра, не решалась, считала себя уже достаточно взрослой. Когда, очередная тропинка разошлась в разные стороны, она заметила.
— Мне кажется, мы сбились с пути? — произнесла она очень отчетливо.
— Я все жду тот ручеек, с большими корнями, — добавила младшая сестренка, — а его, почему то, нет и нет. Куда-то убежал, что ли, пока мы к скале ходили.
— Да, — задумчиво проговорил Алексей, — наверно убежал. Я признаю, что с пути мы сбились, это уже точно, но, останавливаться, я думаю, нам не следует. Тропинки все равно приведут нас к дороге, вряд ли они уходят куда-то. В принципе, тут все ходят к скале и обратно. И все тропинки должны идти в одном направлении.
— Надеюсь, — тихо и задумчиво проговорила Лидия, — устали все. Идем наверно уже целый час, а все прийти никак не можем. Господи, хоть бы нам уже выбраться из этого леса на дорогу и домой уехать.
— Бедная Катрине, — произнесла Марина, — как же ей было трудно ходить по такой темноте одной. На деревья и на всякие камни, поди, натыкалась. Ужас. Нас четверо и то нам не себе. А она одна совсем ходила, — и, прижавшись к матери, шепотом добавила, — а волки здесь есть? Или медведи?
— Нет, — поспешил успокоить Алексей, — волков и медведей здесь точно нет. Здесь слишком людно.
В этот момент, в чаще сильно хрустнула ветка, как будто, на нее наступило большое животное. Все замерли и затаили дыхание. Алексей бесстрашно направил в ту сторону лучик фонарика, но, кроме веток и деревьев ничего не просматривалось.
— Давайте пойдем дальше, — взяв детей за руки, проговорила Лидия, — от стояния на месте толку не будет. А так, мы Бог даст, найдем дорогу.
— Это правильно, — подхватил Алексей, — вы, главное, не бойтесь, найдем дорогу. Все будет хорошо.
Его оптимизм немного приободрил путников, и все заспешили дальше по тропинке. Но, пройдя еще с полчаса и снова перейдя очередной ручеек, сомнения начали опять брать верх. И всем начало становиться страшно. Особенно это чувствовалось на
