Но он не видел того, что видела я — фигуру, скрытую в тенях. Кто бы там ни стоял, он держал в руках арбалет и явно был готов применить его.
По пальцам привычно ударил холод, я сплела сеть и щит. Не так изящно как легендарный, но достаточно быстро, чтобы наш таинственный убивец не успел среагировать.
Так мне казалось. Но одновременно с тем, как тело Лауры рассыпалось фиолетовыми искрами, он исчез. Тени поглотили его оставив арбалет, разлетевшийся на несколько частей от удара о мрамор пола.
— Что это?
— Ее страховка, — медленно произнесла я. — Он держал тебя на прицеле. А я держала щит и пыталась загнать его в сеть. Но не вышло.
— Хорошая игрушка, — Кигнус приманил к себе обломки.
— Да где же хорошая? Вот у Вьюги арбалет — зверь, ему падение не повредит.
— А размер у того зверя какой? — насмешливо спросил некромант. — Вот настоящий зверь, маленький, тихий и мощный. Хрупкий, но когда нужно снять жертву незаметно, остальные качества окупают единственный недостаток.
— Иногда твои знания меня пугают, — рассмеялась я.
— А уж твои-то знания меня как пугают, — проворчал Кигнус. — Возвращаемся. Рой за тобой собирался зайти.
Когда легендарный сказал «возвращаемся» я ожидала, что мы спустимся к машине. Но он просто толкнул меня в грудь, и я упала на собственную постель. В одиночестве. Кигнус остался в усадьбе.
Глава 7
Гадать, чем занимается Кигнус, не пришлось — он прислал вестника. Велел, во-первых, красиво одеться на вечер, а во-вторых, утешил тем, что поймал «страховку». Они заключили взаимовыгодный договор — легендарный молчит о его внешности, а тот выполнит пару поручений. Я только головой покачала, Кигнус настолько соскучился на равнинах мертвых, что теперь спешит жить. Как бы не перегорел. Хотя, теперь у него есть Арда.
До вечера достаточно времени и сравнив желание поесть, и поспать я выбрала последнее. Но не тут то было. Кариса и Лий возжелали узнать, чем конкретно я занималась с Кигнусом и каких сюрпризов нам ждать. Так что мне пришлось коротко и емко отчитаться.
— Этот человек скорее всего принадлежит одному из ковенов. Может даже Резерфоду, — протянула Кариса.
— Почему?
— Потому что боевой ковен это гильдия убийц. Только бойцы платят налоги, — пожал плечами Лий, — вот и вся разница.
— Я плохо себе представляю Дара с таким арбалетом, — с сомнением протянула я.
— Он у него есть, — тихо сказала Кариса, — я видела.
— Ну и отлично, считай основание для скидки у нас есть, — встряхнулся Лий, — осталось найти жертву.
— Да ну, скидка, — нахмурилась я, — скажешь тоже. По дружбе можно и бесплатно поработать.
— Так, вы мне тут семейный бюджет не разбазаривайте, — шутливо заворчала Кариса, — а то там бесплатно, тут бесплатно, и вот там вот справа и вовсе за бутылку. И все, нет у меня мужа. Кончился.
— Поняли и устыдились, — это мы с Лием пропели хором.
— А теперь идите и дайте поспать. У меня голова трещит, будто сейчас лопнет.
Ли вытащил из кармана махонькую колбочку и раздавил в пальцах. По комнате поплыл цитрусово-мятный аромат.
— За два часа и выспишься, и голова пройдет, пойдем. Расскажем матушке Марике, что Рысь весь день провела со взрослым мужчиной за городом.
— Не выйдет. Она видела, что я с Кигнусом уехала.
— Так я так и скажу, а Кигнус и внимания не обратил, — захихикал эльф и напомнил, — «страховка» явно был поблизости.
Подушка бесславно ударилась о полотно двери и сползла на пол. Эх, надо было раньше кидать, а не уши развешивать. Будто эльф мог что-то доброе сказать.
В сон я провалилась сразу. Мне снились фонтаны, вокруг которых мы выстраивали защиту на практике, снились те самые розы Диамин, нещадно обломанные. И я, задыхающаяся от слез, пыталась вырастить новые цветы. Что никак не получалось. «Эти розы растут лишь в любви», прошептал чей-то голос и я проснулась.
Мне было лень, но я все равно села к столу и подкрасилась. Выбрала удобное и красивое платье: насыщенно-голубое в белую полоску. Белой же лентой подобрала волосы, обула светлые туфельки и спустилась вниз.
— Красавица, — восхитилась Кариса, — куда собралась?
— Пока не знаю, — улыбнулась я, — дед сказал, а я исполнила. Где Лий?
— Ушел, я пытался навязаться следом, так он меня так душевно послал, — Вьюга восхищенно присвистнул, — что я даже не сразу понял куда, как и главное, в каком количестве.
— Он смог тебя удивить? — хихикнул Верен.
— Безмерно, — выделался Вьюга.
— Может завел кого? — предположила я, — а что? Мы частенько стали в эльфийский квартал заглядывать. А девчонки там на любой вкус.
— Ему бы веселую да верную, — хмыкнул Вьюга.
— Ага, невысокую и яркую, — поддакнула Кариса.
— Под это описание полгорода подойдет, — отмахнулась я. — Верен, ты сделал то, что я просила?
— И Верен сделал, и я, — вместо алхимика ответила волчица. — Только зачем тебе перерисованные камни из этого клятого «жизнеописания». Оно, кстати, весьма неприятно пахнет.
Кариса встала, дошла до навесного шкафчика и достала свернутые в трубку листы.
— Держи, мучительница. Мой позвоночник очень-очень тебе благодарен за дополнительную нагрузку.
— Рис, ты оборотень, на тебе пахать можно, — фыркнула и, развернув листы, кивнула сама себе.
Дело в том, что буквально пару дней назад я заметила, что у меня очень сильно болят глаза. Всякий раз как открывалась страница с описанием «заклятых камней дарованных воющим небом» по глазам, будто жаром полыхало. Поначалу это можно было списать на глубокую ночь и раздражение от тусклого света. Но два дня назад я нашла время, чтобы почитать днем. Тогда же мне и пришло в голову, что мы можем видеть разный текст. От фолианта ощутимо фонило магией, но при этом никакие заклятья обнаружить не удалось. Тогда решили, что это из-за нахождения в месте силы или эманации от соседней (предположительно колдовской книги).
— Ну что, не зря корпели? — потеребила меня нетерпеливая Кариса.
— Мне тоже не терпится понять, что ты там такого видишь, — согласился алхимик.
— Вы срисовывали с одной страницы, а рисунки у вас разные, — терпеливо пояснила я.
— Что за глупости?
— Кариса отвернись, Верен опиши, что ты видишь.
— Овал, светло-сиреневый оттенок, в центре треугольник в треугольнике другой треугольник, только перевернутый, — устало перечислил алхимик.
— Вовсе нет, — подпрыгнула Кариса, — там ярко-алый круг, в центре тоже
