Бильбо перебегал от туннеля к туннелю, пока его свита не разрослась до двенадцати душ. Ловкостью пещерные совы, скажем прямо, не отличались — они и засиделись, и возбудились, предчувствуя лакомый вкус свободы. У Бильбо ёкало сердце каждый раз, как кто-нибудь из них налетал в темноте на соседа или ворчал себе под нос.
«Проклятые недотёпы, опять устраивают тарарам!» — волновался Бильбо.
Но всё прошло хорошо, сипух они не встретили. Этим днём в лесах и в кронах старого дуба шёл пир по поводу осеннего праздника. Поэтому почти все масковые сипухи беспечно веселились, даже не догадываясь, что в это время в недрах дворца совершается самый дерзкий побег в истории их вида.
Наконец после долгих блужданий они добрались до темницы Торина, которая находилась в дальнем конце глубокого туннеля, очень глубоко и, по счастью, недалеко от "отстройников".
— Клянусь честью, — проговорил Торин, когда Бильбо шёпотом велел ему выйти, и он разглядел в темноте фигуры своих друзей, — Гэндальф был прав, как всегда. Я вижу, вы сыщик на славу. Мы все перед вами в неоплатном долгу. Что же дальше?
Настал момент разъяснить план, но Бильбо совсем не был уверен в том, как к нему отнесутся брезгливые пещерные совы. Опасения его оправдались. Совы были ужасно недовольны и громко запротестовали, невзирая на свое крайне опасное положение.
— Мы непременно изваляемся во всякой гадости, разобьёмся об бурную воду и под конец утонем! — заворчали они. — Мы думали, у тебя действительно стоящий план! Нечего было открывать камеры. Нет, это бредовая идея!
— Ну что же, — сказал Бильбо, расстроенный и раздосадованный, — отправляйтесь по своим камерам, если вам так нравится. Я вас тут и оставлю, сидите себе, придумывайте план получше. Но предупреждаю: вряд ли мне выпадет другой такой случай собрать вас всех вместе, даже если у меня возникнет такое желание.
Тут они опомнились и приутихли. Им, разумеется, оставалось делать только то, что предлагал Бильбо, другого выхода не было. Пришлось красться вслед за сычиком-эльфом вниз, в самое гадкое место холма — "отстойник".
Они миновали небольшую пещеру, там все ещё, курлыкая во сне и подёргивая лапами, крепко спали пьяные сипухи. Морошковый сок навевает приятные сны, особенно, если его разбавить перебродившими виноградинами. Но какое будет выражение лица у злосчастных "охранников" на следующий день!.. Добросердечный Бильбо очень переживал по этому поводу.
«Надеюсь, им не сильно попадет, — подумал он. — Они, в сущности, не злые и с пленниками обращались вполне сносно. То-то они удивятся!.. Прошли! Нет ещё, для этого надо действовать, и быстро!»
Балина поставили сипух и, если те очнутся, подать знак. Остальные отправились в соседнюю пещеру с люком. Нельзя было терять ни минуты.
В отстойнике уже были начаты работы. Всю местную гадость разделили на три кучи. Первая куча представляла из себя кропотливо выбранные погадки. Выбрасывать их у сов почему-то считалось делом вульгарным и неприличным — примерно таким же неприличным, как и назвать кого-то "мокрогузкой". Кроме того Бильбо пару раз слышал, что здешние сипухи собирают погадки и исследуют их в надежде, что хотя бы в одной из них встретится крупинка, которая наделит их каким-нибудь полезными способностями. Вторая куча состояла из перьев и пуха, их сипухи-слуги собирают и устилают ими подстилки. И, наконец, третья куча состояла из, собственно, мусора, предназначенного на выкид, — гниющих остатков добычи, измазанного помётом сена, сопрелой травы из подстилок… В эту самую кучу, морщась, стали залезать беглецы. Бильбо поторапливал их, с беспокойством поглядывая на вход в пещеру — ему было очень тревожно, и он сердито клекотал на мешкающих товарищей и даже, о ужас, клюнул Торина за хвост, когда тот проворчал что-то насчёт вони.
Он волновался не зря. Едва успел Балин, последний из пещерных сов, пролезть в вонючую кучу, как послышались сиплые голоса и замелькал свет лишайников. В пещеру ввалились сипухи, заливаясь хриплым смехом, разговаривая и напевая обрывки песен. Они оставили весёлое пиршество и хотели как можно скорее вернуться назад.
— Где же старина Гэлион? — воскликнул один. — Что-то я не видел его на празднике. Он должен быть тут.
— Задам я старому копуше, коли запоздает, — проворчал другой. — У меня нет никакого желания торчать тут, когда наверху идёт веселье!
— Хе-хе-хе! — раздался хохот. — Старый лис дрыхнет на полу! Они тут с приятелем Трипсионом уже напировались.
— Ущипни его! Буди! — нетерпеливо закричали остальные.
Гэлиону очень не понравилось, что его поклёвывают и будят, а тем более потешаются над ним.
— Это вы опоздали, — проухал он. — Я вас тут ждал без конца, а вы там напились и забыли про ваши обязанности. Неудивительно, что я заснул от усталости.
— А никто и не удивляется, — подхватили они, — причина-то рядом, в мешочке! Дай-ка нам глотнуть твоего снотворного, а уж тогда приступим к работе. Тюремщика будить не станем. Он уже свое получил.
— Не получите вы моего снотворного, — заворчал пуще прежнего Гэлион, — и так бодрые. Вот сделаем работу, тогда и напьёмся.
Сипухам это не понравилось, но Гэлион был старше и выше по рангу. Делать было нечего, и они приступили к работе.
— Помилуй, Гэлион! — разухались они, начиная толкать слипшуюся в массу кучу мусора. — У тебя что тут, туша оленя сгнила? Неподъёмная больно!
— Делайте свое дело! — рявкнул Гэлион. — Пить надо меньше, тогда всё подъёмным будет. Всего тут, как обычно, никаких оленей. Сбрасывайте, говорю!
— Ладно, ладно, — согласились сипухи, подталкивая кучу к люку. — Толкайте мусор во весь дух, столкните в речку — плюх-плюх-плюх! — запели они и, поднатужившись, сбросили воняющую массу в тёмную дыру. И весь мусор, вместе с пещерными совами и Бильбр, полетел вниз и плюхнулся с громким всплеском в воду, закрутился, застукался друг об друга, понёсся по течению, растекаясь по реке неприглядной массой.
Тёмная вонючая вода накрыла сычика-эльфа с головой. С трудом, но он вынырнул, мотая головой и отплёвываясь. Перья намокли и тянули неопытного пловца ко дну, он отчаянно цеплялся клювом за проплывающие мимо веточки и комки сена, но сколько ни старался, не мог ни за что удержаться.
Тут бы Бильбо и конец пришёл — он был слишком маленьким, чтобы долго сопротивляться воде, — да только пещерные совы были не промах! Лишь только упав в воду, они сразу же отчаянно заработали лапами и даже крыльями, посматривая по сторонам. Когда мимо проплывала куча обгаженных веток, Дори придушенно клекотнул. Пещерные совы тотчас похватали плывущие по воде травинки, лианы и сено и принялись связывать ими ветки, не позволяя им разъединиться. Конечно, такой наспех сложенный импровизированный плот долго
