— Как скажите, леди...
Из воздуха материализовалась пара костей, метнувшихся к ней справа. Она увернулась. Оба снаряда пробили толстую колонну. Слева неслась четверка. Раздался железный лязг и треск.
«Черт! Это было больно, – холодное лезвие раздробило вторую атаку скелета. – Как бы я себе запястье не вывихнула в таком темпе. Нужно быстрее реагировать. Соберись… Это все, что от меня сейчас требуется. Я полна решимости...»
Она быстро среагировала, за долю секунды подпрыгнув над полом, на который тут же обрушились костяные атаки всех форм и размеров. Ноги в беге соприкоснулись с рядом вездесущих шпаг – все равно, что бежать по наклонному мосту. Она оказалась в другом конце коридора, молниеносно размахивая оружием и обращая в прах новые атаки противника.
Помещение наполнилось звуком бьющейся плитки и стекла, а временами и внушительным свистом лезвия. Скелет, даже не вытащив рук из карманов синей толстовки, выдвинул новую речь.
— Обнаружена массивная аномалия в пространственно-временном континууме! – он тут же растворился в воздухе, а следом за ним и весь мир. Некогда светлое помещение погрузилось во тьму.
«Что? Как?!» – пальцы сильнее сжали ручку ножа, в то время как глаза не могли найти ни единого светлого участка.
Она не видела ни стен, ни потока, ни пола. Ее окружал мрак. Откуда-то сверху доносилось завывающее эхо, не поддающееся никакому объяснению. Нож кромсал воздух, но ничего не находил на своем пути.
«Еще один трюк. Что ж, такого я не ожидала… Все это действительно со мной происходит?»
Она бежала вперед, шла назад, влево, вправо, но ее это никуда не приводило. Стоило ей запустить вверх нож, как он тут же оказывался в руке, словно и не покидал ее. И тут произошло непоправимое — над ухом что-то просвистело, вонзившись в бесконечный пол. Рука на ощупь определила форму предмета:
«Кость...»
И тут ее как током дернуло — рука орудовала ножом так, словно это был меч, рубящий в щепки костяные стрелы, выпущенные из дьявольского лука.
Она до сих пор ничего не видела, но кое-что могла ощутить — холод. Он медленно сковывал ее. Движения становились более медлительными и неуклюжими.
За последней атакой последовал костяной треск, рассыпавшийся осколками в глухой тишине. Лицо чем-то обожгло. Пальцы прикоснулись к порезу на скуле, из которого шла горячая кровь. Похоже это первое, что вывело ее из транса. С каждым ударом сердца, сознание становилось более ясным.
«Спокойно, спокойно… звук. Я должна слушать, чувствовать, иначе он до меня доберется. Слушай… сохраняй решимость...»
И она слушала удары своего сердца, еле заметный поток ветерка. Слушала, как пульсирует кровь в висках, как шипит лезвие ножа, на которое скатываются капельки пота с обеих ладоней, в которых была зажата ручка. Это было странно, словно нож раскалялся, не причиняя ей боли. Она об этом не думала, она просто знала, что так и должно быть.
«Я слышу… это...» – нож стал тяжелее, длиннее. Лезвие ходило ходуном в руках, готовое вырваться на свободу, но она слышала нечто иное.
За спиной ее испепелял чей-то пристальный взгляд. Девушка не знала как, но она видела монстра слухом — все было статичным и холодным, лишь он не спеша надвигался на нее, разгоняя холод и создавая странное волновое возмущение.
«Я тебя вижу!!!» – ликовало в ее голове. Разворот на 180 градусов, руки, в каждой из которых была отдельная ручка, взмахнули двумя длинными лезвиями. Казалось, даже воздух горит от этого взмаха. Лезвия встретились с огромным черепом, который взвыл от мощного удара. Лазер, сбитый с дистанции, пробил в полу воронку. Золотая плитка разлеталась как конфетти.
Когда костяной бластер растворился в воздухе, мир вновь наполнился светом, возвращая противников в коридор.
— Ничего себе, – не на шутку удивился скелет. – Ты смогла отбить бластер Гастера двумя клинками? Ты все это время носила их с собой? Ха… кажется аномалия произошла не только в пространстве.
Она чуть не проворонила новую атаку. Клинки рассекли несколько костей вдоль и поперек, излучая огненно-красную энергию. Девушка ругала себя за то, что позволила монстру отвлечь ее от битвы.
«Знала же, нечего развешивать уши под его болтовню!» – но кое-что она не смогла пересилить. Ее взгляд скользил по узорным ручкам нового оружия, к которым крепились изогнутые лезвия внушительной длины. Эти клинки были действительно красивы.
«Я смогла придать ножу новую форму и он разделился на две части?! Невероятно… Я недооценивала это оружие».
— Замечала, как временные линии скачут туда-сюда? Одни останавливаются, другие продолжаются. А потом… – глаз монстра вспыхнул, на мгновение ослепив девушку. Она закрылась рукой от невыносимого блеска, почти проклиная исчадие ада в синей толстовке.
Это была странная колющая боль, терзающая глаза. Неприятное ощущение тут же исчезло, когда веки поднялись, дав ей узреть изменившуюся обстановку. Это был не коридор, не мог быть – ее окружали высокие ели, которым не было конца. Она стояла посреди заснеженной дороги, вдоль которой росли мрачные и серые дебри. Становилось холодно.
«Глазам не верю…» – позади раздался шорох. Она развернулась, выставив перед лицом один клинок как щит, держа второй в боевой готовности. Никого не было.
Послышался новый звук – под чьими-то ногами хрустел снег.
— А потом все это… – пролетели слова над ухом.
Ладони горели от жара вспыхнувших клинков. Она резко развернулась, взметнув обе руки в сторону противника и встала как вкопанная. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, перекачивая кровь глухими ударами. В темной броне она увидела свое отражение. Лезвия были всего в паре сантиметров от доспехов. Она стояла прямо за спиной Андайн.
Рыба-монстр, а сейчас ее можно было назвать только «монстром», оглядывалась по сторонам. Рука, в которой было длинное копье, была готова метнуть его в первое, что пошевелится в зоне ее досягаемости.
Девушка попятилась назад, медленно переставляя ноги. Она не поворачивалась спиной к Андайн, не могла себе это позволить не столько из страха, сколько из непонимания.
«Как я здесь оказалась? Это уже происходило со мной? Все… повторяется? Ах ты… скелет...» – ей удалось бесшумно пробраться в кусты. Воинственная рыба, облаченная в доспехи, все еще стояла к ней спиной. Похоже она собираясь уходить.
Несчастная услышала краем уха слабый шорох. Она могла повернуться к источнику шума, проверить, в конце концов выскочить из кустов и бежать настолько быстро, насколько она могла, но выбор уже был сделан. По какой-то причине она не хотела сдаваться, не могла даже позволить себе этого, не хотела об этом думать. Именно по этой причине, или по чьей-то злой шутке, клинки окрасились в алый цвет. Лезвия шипели, тонкий пар поднимался вверх и растворялся в воздухе. Сквозь сумрак ей удалось разглядеть
