– Зим… Этот маленький идиот... – отозвалась Миюки, которая все еще была в облике солдата Диба, шлем все еще присутствовал на голове. Из ПАК-а к затылку тянулись провода. Видимо шлем крайне был важным элементом, от которого не так-то просто избавится. – Что его понесло в то здание?! Он никогда никого не слушает, вот и результат — падение с пятого этажа. ПАК вдребезги, а в себя он не приходит. Он столько прошел, а из-за своего разгильдяйства еле живой остался!
– Вполне возможно, что вас двоих могли выследить и, воспользовавшись именно вашим отсутствием, преследовать его одного.
– Может быть… Хотя я была уверена, что за нами никто не следит. Кстати, Инженер. Если я правильно понимаю, Зим — беглец, а учитывая строгость законов на станциях, он заслуживает наказания высшей степени. Проще говоря, ему не жить. Так зачем ваши подчиненные ему помогают?
– Мы сейчас не на станциях, а на нейтральной территории. Здешние законы терпят крупные изменения. К тому же ни одного из двух правителей нет на месте, следовательно мы обязаны помогать всем. А вот потом... вернется ли Зим на станцию или останется здесь, это уже будет зависеть от многих косвенных факторов.
– Что вы этим хотите сказать?
– Видите ли... Зим единственный, кому удалось сбежать со станции. На первый взгляд его действия никак нельзя назвать удачными и благоразумными, однако потенциал их эффективности зашкаливает, в этом его главная способность – находить выход из любой ситуации.
– Да, с этим не поспоришь, – Миюки задумалась. – Думаете, он придет в себя?
– Думаю, да.
– Почему Инженер говорит так, будто от него тут многое зависит? Он что, лидер этих мутантов со станций? И… что со мной не так?! Почему меня никто не видит и не слышит?!! – как ни старался Зим привлечь их внимание, его в упор не замечали.
Он ощутил что-то давящее и странное, словно кто-то или что-то выдернуло его из помещения, как пылинку. Над ним проносились яркие огни и петляющие, словно лабиринт, коридоры. Это было бы похоже на сон, если б он не оказался таким реальным.
Место: Чистильщик (Хирургическая палата)
Послышались голоса. Зим никого не видел перед собой, но он точно слышал отдаленное эхо разговора. Он опять оказался в круглом помещении, на этот раз залитым ослепительно ярким светом, который, как ни странно, совсем не резал глаза. Спиной к нему стояли двое в белом, позади послышался шорох — это был третий иркен и тоже в белом, который заставил Зима напрячься из-за внушительного роста.
Высокий приближался к двоим с подносом, на котором лежали различные препараты, шприцы и инструменты. Это были врачи-хирурги, а сама палата была далека от идеала, учитывая необычную конструкцию и крученые провода вдоль стен и потолка. Долговязый практически прошел сквозь «невидимого» гостя, который завопил от испуга.
– Вы слышали? – спросил один из хирургов, на что второй лишь помотал головой в знак отрицания.
Высокий остановился перед парящим хирургическим столом, по обе стороны которого стояли врачи, и грохнул на него поднос со словами:
– С вами тут и тишина шумной покажется. Последний раз работаю прислугой… Куда приятнее пробивать бока тварям с поверхности, а не заниматься вашей дохлятиной.
– Сам виноват! – возмутился один из врачей. – Надо было лучше следить за рабочими и не давать им возможности сбежать, когда такое творится на станциях! Так или иначе, на нас ты будешь работать столько, сколько потребуется. Может даже до конца войны.
Зим только сейчас понял, что на столе кто-то лежит. Подойдя ближе он оцепенел от ужаса, когда в неподвижном иркене узнал самого себя. Он без сознания лежал на спине, глаза были закрыты, побледневшее лицо лишено эмоций. На нем все еще была белая форма рабочего.
– Нет! Нет!!! Я ничего не понимаю! Что тут происходит?! Я что, умер?!!
Его безмолвный крик разнесся по помещению, который невозможно было услышать. Руки иркена, казалось, окончательно потеряли связь с внешним миром, проходя сквозь врачей и нарушая все законы физики. А был ли Зим вообще здесь? Этого он не знал.
Врачи перевернули неподвижное тело на живот. ПАК отсутствовал. Один из врачей аккуратно разрезал одежду вдоль спины лазером, даже не задев кожи. Сквозь обе формы — белую и алую под ней, виднелось несколько крупных осколков, отломившихся от ПАК-а и вонзившихся к плоть. Вся спина была в бордовых синяках, ушибах и порезах, на затылке и вовсе красовалась рана. Последствия падения оказались серьезными.
Зиму стало не по себе, хоть это и казалось невозможным в его нынешнем положении. Он мог видеть и ощущать себя так, как если б был обычным сторонним наблюдателем, однако у окружающих было другое мнение на этот счет. Возможно, это даже и к лучшему.
– Теперь понятно, почему он бездействовал при падении, – говорил один из врачей, держа в руках частично разобранный и разбитый ПАК, – устройство заело, хотя страховка всегда должна срабатывать. Где его только носило? Этот ПАК давно нуждается в ремонте. Он еще жив. Надо включить программу искусственного... – его перебил долговязый:
– Еще жив?! Я тут что, на целый день теперь застряну? Лучше помогите ему умереть, он все равно в коме, – с этими словами он выдернул крупный осколок из спины лежащего и отшвырнул, почти попав в одного из врачей.
Стоящего рядом бестелесного Зима передернуло от сильной режущей боли в спине, оказывается он мог чувствовать все, что происходит с телом.
– Ах ты… мутант поганый!!! – орал Зим. Его скрючило от боли, однако саму боль он ощутил всем «телом», а не только спиной. Он не знал, чем конкретно сейчас является и как может хоть что-то чувствовать, однако… Зим догадывался. Если он разделяет боль со своим потерянным телом, значит он точно не умер.
– Ты что творишь, имбецил?!!! – оскорбленный врач в отместку запустил в наглого помощника ножницами, схваченными с подноса. Тот, к его несчастью, увернулся.
– Да уж... – отозвался Зим. – На Чистильщике даже от врачей манерами не пахнет.
– Ты выдернул осколок, который застрял в позвоночнике, идиот! Если сделаешь еще что-то из ряда вон выходящее, считай своим новым
