Но Лиланд хотел не безопасного порта, он желал броситься навстречу буре. Смерть в своей кровати казалась ему чем-то противоестественным. Он привык действовать. Бойд Лиланд — это старый пес, которому уже не изучить новых трюков. Почти всю жизнь он учился выискивать врагов, молниеносно нападать, одерживать победу настолько малыми потерями, насколько это возможно и разрабатывать планы сражений и уничтожать обращенных. Что ему делать с этими навыками на гражданском судне?
К сожалению, новый глава клана Сабиан решил, что Лиланд стал уже достаточно старым псом для того, чтобы бегать за палкой. Его со всем должным уважением и почетом посадили на цепь в очень хорошей конуре.
Сейчас у Лиланда была неплохая жизнь, спокойная, можно даже сказать размеренная, лишенная тревог и неуверенности в завтрашнем дне. Но каждый день просыпаясь он мечтал только об одном — снова ринуться в бой. Ну, или хотя бы получить боевое задание.
И судьба, наконец, дала ему такую возможность.
Шесть больших мониторов дальнего слежения, в темную глубину которых напряженно всматривались дежурные пилоты, спокойно мерцали, их чувствительные ультрасенситивные детекторы ничего не обнаруживали — пространство было чистым на тысячи и тысячи миль. Сигнальные лампочки на панели пилота не мигали, сигналы тревоги на коммуникаторах молчали, искусственный разум Пагода не видел ничего необычного ни в поведении пассажиров корабля, ни в том, как вела себя техника. Яркая светящаяся точка находилась прямо в центре микрометрической сетки, в пересечении направляющих линий; значит, гигантский крейсер шел точно по проложенному Пагодой курсу. Все было в порядке, ведь управляющий комплекс корабля функционировал с обычной стопроцентной надежностью.
Завершив обход, вахтенный так и доложил капитану Лиланду: "Все в порядке, капитан". Тем не менее это было далеко от истины. Угроза для их крейсера существовала, но она подкралась не с той стороны.
Источник смертельной опасности уже находился на самом корабле.
В закрытом и хорошо защищенном отсеке, глубоко в стальном чреве "Последнего героя", мерно гудел большой климатизатор, разгоняя по обитаемым палубам потоки дыхательной смеси — адаптированного состава, которым могут дышать разные расы, находящиеся на корабле. В этот момент над его трубопроводом — главной артерией судна — согнулась массивная фигура в неуклюжем, явно слишком малом для такого большого тела, защитном костюме. Незнакомец склонялся все ниже и ниже. Широкие плечи время от времени подрагивали, когда лазерная дрель в его руках, натыкалась на препятствие. Однако с таким мощным инструментом, как у него, любое препятствие могло лишь слегка задержать, но не остановить. Вскоре сверло ожидаемо прошло насквозь, и в отверстие был вставлен гибкий и плотно пригнанный шланг, на конце которого находился тяжелый металлический цилиндрик с хрупкой стеклянной ампулой внутри. Роугг стоял в напряженной позе, глядя на коммуникатор, прикрепленный с помощью манжеты на левое запястье. Его правая рука сжимала цилиндр, большой палец лежал на торце, поглаживая едва заметный выступ. Сквозь прозрачное забрало шлема была видна ухмылка, игравшая на губах роугга. Он дождался точно высчитанного момента, когда его палец, надавив на кнопку, освободил содержимое хрупкого сосуда, и оно медленно растеклось по отсекам огромного корабля.
Лиланд не знал и не мог знать, что в этот момент решилась судьба "Последнего героя".
ГЛАВА 1
На верхней палубе крейсера, в большом салоне, были в разгаре ежевечерние танцы. Их устраивали с позволения капитана Лиланда, и сейчас, чтобы без причины не пугать не военный персонал и гражданских лиц на корабле, не стали отменять. Капитан, несмотря на то, что считал меры безопасности недостаточными, все же сознавал разницу между готовностью отразить нападение и паническое ожидание этого самого нападения. Тревога заставляет видеть опасность там, где она есть, и там, где ее нет. А Лиланд предпочитал руководить подчиненными с ясным умом.
Сегодняшний вечер был одним из самых многолюдных за все время путешествия. Недостатка в партнершах не было, ведь в поход обычно брали и не военных — специалистов по обслуживанию вычислительной техники, ученых или обслуживающий персонал, среди которых преобладали женщины, в большинстве своем молодые и хорошенькие, помогавшие скрасить томительную скуку долгих перелетов.
К тому же, в команде крейсера имелись и женщины-военные.
В зале прозвучали последние аккорды модного в планетарной системе "Рея" зажигательного танца, и запыхавшаяся Амбер де Сантис, по общему мнению мужского состава, самая роскошная красавица этой поездки, предложила своему партнеру прогуляться к одному из наблюдательных мониторов. Ее не должно было быть на борту этого корабля. Дочь сенатора обычно путешествует на личных звездолетах своего отца. Но получилось так, что ее отцу по какой-то срочной причине потребовалось увидеть дочь, поэтому их крейсеру приказали доставить молодую госпожу де Сантис в планетарную систему Гратен, а уже там она пересядет на его личный звездолет, который домчит девушку за несколько дней.
— О, Нео Блу больше не видно, — с легким разочарованием воскликнула она. — Как жаль. Мне полюбилась эта планета. Не понимаю, зачем отцу было дергать меня так срочно? Подождал бы пару недель и в систему "Рея" прибыл бы его звездолет. К чему такая спешка?
— Вам не нравится полет? — спросил сопровождавший ее молодой офицер эсгер. Лицо мужчины выглядело равнодушным, но напряженная поза выдавала то, насколько его задели эти вскользь брошенные слова.
— Что вы, — поздно поняла, что невольно задела его чувства Амбер. — Я говорила не о "Последнем герое". Я говорила о той жизни, что мне пришлось бросить на Нео Блу, о моих друзьях, об учебе…
Амбер оглянулась на своего спутника и буквально утонула в его черных глазах. Их выражение было неизменным. Никто вокруг не мог прочитать эмоции этого эсгера, возвышающегося над нею на полторы головы. Но ей, с самого первого дня знакомства чудилось, что она может. И сейчас Амбер казалось, что она читает в них желание. Или это лишь отражение ее собственного влечения к нему?
Поспешно отведя глаза, она спросила, просто, чтобы занять образовавшуюся паузу:
— Куда направлен этот монитор, командор Суини?
Тобаяс Суини, рослый молодой эсгер, мускулистый, но при этом выглядящий подвижным, не просто так заслужил место старшего офицера на "Последнем герое". Благодаря силе, которой обладают все эсгеры, и врожденной ловкости, которую не ожидаешь от таких рослых мужчин, он был непобедим в бою, а благодаря гибкому уму умел прекрасно оценивать риски и никогда не упускал возможность. Решимость и смелость никогда не подводили Тобаяса.
До этого случая.
Стоящая перед ним красавица пленила эсгера с первой встречи. Тобаяс мог смотреть только на нее, думать, только о ней. Где бы не находился, чем бы не занимался — его всегда непреодолимо влекло к прекрасной вэйли с раскосыми серыми глазами и притягательными полными губами сливового цвета. Это становилось похожим на одержимость. Желание обладать
