Когда давил на кнопку двери палаты, готовил суровый взгляд и угрожающую речь своей мурене — какого только черта я должен повторять дважды?!
Только весь запал сразу исчез, стоило приблизиться к кушетке. Лакиша спала. И даже не делала вид — прибор бы выдал учащенным сердцебиением. Причем спала так, как нас учили в армии — на спине руки за головой. Я замер, позволяя себе эту минуту спокойствия… Оказывается, созерцать спящую девушку не менее расслабляет, чем движение воды за бортом лодки. За дверью палаты осталось все — прокурор, генерал, мое и ее прошлое. Просто минута тишины…
Я усмехнулся — конец мне. Приплыл. Определенно — старость… Потому что не хотелось никуда идти. Настолько, что я чувствовал сопротивление имплантам, будто они могли действовать без меня.
Лакиша выглядела беззащитно и уязвимо настолько, что сердце сжималось в груди. Как у этого зверя поднималась на нее рука? Как вообще можно ударить женщину, мать своего ребенка? Какое он находил себе оправдание? Как в зеркало после этого смотрел?
«Через мой труп ты ее заберешь, подонок», — пообещал себе и с усилием перевел взгляд на экран смарта. Думал, оставлю ей голограмму с номером, чтобы сразу звонила, если что-то случиться. Но передать голограмму на ее смарт, что лежал на тумбочке, неожиданно не вышло. Вторая, третья попытки ничего не дали — ее гаджет отбивал мои запросы.
«Да что же с тобой все так непросто!» — взвыл мысленно и быстро вышел из палаты.
12_Лаки
* * *Когда я проснулась, в палате было тихо и пусто. Неужели капитан отстал со своим осмотром? Я осторожно вздохнула… потом встянула воздух глубже… Нос будоражил отличный от больничного запах. Настолько неуместный, будто я валялась не в палате, а на лужайке с цветами! Повернув голову к тумбочке, не поверила глазам — цветы! Я даже моргнула. Небольшой букет из сиреневых мелких цветочков, название которых не знала, и сочных фиолетово-желтых ирисов. Такие стоят целое состояние. Красивый. Я бы, наверное, была бы даже счастлива глупым женским счастьем, если бы мне такой подарили.
Усевшись, оглядела букет внимательнее и, протянув руку, вытащила записку в форме сердечка. Облизав пересохшие губы, с опаской развернула сложенные листики: «Звони, если что-то случится. Нужно было уехать. P.S. Не пойдешь на осмотр — вернусь, отнесу на плече и буду присутствовать!» И номер для звонка.
Я перевела взгляд на букет, потом снова на номер. Не знаю почему, но меня вдруг разобрал нервный смех.
Захотелось разодрать цветы в клочья и потоптаться. Изящно поиздевался, ничего не скажешь!
Только мой взгляд вдруг зацепился за смарт, и я, шлепнув себе по лбу, сползла пристыжено в подушки. Капитан, вероятно, хотел отправить мне голограмму, но через систему защиты смарта не пробраться! И единственный кусок бумаги, что он мог найти в больнице — это открытка в букете! Но, видимо, открытку ему просто так не дали — пришлось покупать и букет.
Звезда, твою мать! Лучше не придумаешь! Какого ж черта я не сняла защиту? Этот букет — честно выигранный приз за тупость! Потому что не бывает у честной девушки, пусть и снимающей капитанов в баре и подсыпающей им снотворное, заблокирована система смарта так надежно, что не принимает голограммы! Обычному смарту тоже не перешлешь абы что, но он поставит письмо в очередь, пропустит через фильтры и решит — показать содержимое хозяину или нет. Мой запечатывает в запрос вирус и отправляет обратно. Невоспитанная злобная тварь, весь в хозяйку!
— Черт, — сорвалось с губ. — Школьница, блин!
Что-то со мной было явно не так. Мозги в присутствии этого мужчины отказывали регулярно. Сначала признание, что подсыпала препарат ему в алкоголь, теперь смарт.
Но дольше заниматься уничижением мне не дали — в палату вошел врач:
— Мисс Мэйлин, приборы сообщили, что вы проснулись, — улыбнулся он, — с вами хочет поговорить лечащий врач, а потом у вас обследование у гинеколога.
Я кинула взгляд на букет и послушно кивнула. Так мне и надо.
— Отлично, тогда начнем. — И он направился к каталке в углу, но я помотала головой:
— Я сама могу.
— Хорошо, — пожал он плечами. — О, красивый букет!
— Угу, — откинула я одеяло и спустила ноги в тапочки.
Пока шлепала за доктором по коридорам, отключила в смарте защиту. Лучше поздно — скажу, что глючило. А вирус… ну мало ли, где капитан его подцепил. Нечего шляться по сомнительным барам ночами…
Лечащий врач оказался суровым мужчиной лет шестидесяти. Стоило мне усесться напротив за его столом в просторном кабинете, он придавил меня тяжелым взглядом:
— Вольфганг Драйзер, глава отделения, в котором вы приходите в себя…
— Очень приятно, спасибо, — кивнула учтиво. Доктор мне сразу понравился.
— Что случилось с вашими почками, мисс Мэйлин? — перешел он к делу.
— Вы же читали.
— Официальная версия была разработана какими-то купленными с потрохами моральными уродами, предавшими профессию, — жестко обозначил он. Я почему-то сразу поверила, что он бы вряд ли кого-то вот так продал. Но Курт знал, как выбирать «доверенных врачей». — Почки вам травмировали настолько, что их было не спасти — результаты обследования это ясно подтверждают. Искусственная почка в порядке, мне предоставили информацию о ваших контролях — регулярные, вы умница…
— Мне есть ради кого жить, — осторожно вставила я.
— Но вам нужна вторая почка. Одна работает с нагрузкой. Будь она у вас от природы — была бы соответствующе развита, увеличена. Искусственная возросшей нагрузке не соответствует.
— Знаю.
— Я могу вас прооперировать.
Я моргнула, выпрямляясь.
— Как?
— Бесплатно — в нашей клинике предусмотрены такие места. Вы без натяжек на него претендуете.
Сказать, что это было неожиданно — ничего не сказать. Почка в списке моих приоритетов стояла на третьем месте после квартиры и адвоката, и оба эти пункта нужны были, чтобы вернуть дочь. Сколько бы занял этот процесс и куда бы потом пришлось бежать — я не знала. А тут… мне предлагали сделать почку бесплатно.
— Когда?
— Нужно пройти полное обследование, но это еще сутки. А дальше — вы сами знаете. Хотя время реабилитации будет не таким, как… — он многозначительно сжал на короткое время зубы, — сразу после того, как вы лишились почек.
Я растерянно обхватила себя руками:
— Можно, я подумаю?
Доктор сдвинул и без того сурово застывшие брови:
— Конечно, — прозвучало неожиданно мягко. Он меня жалел. Видел, что я ошалела от такого предложения. А я и правда ошалела. Мне никогда ничего не доставалось просто так, кроме Курта. Но и тот оказался радиоактивным сыром в мышеловке. — Я буду ждать вашего решения.
Какое могло быть мое решение?
Я шла обратно вдоль стеночки, боясь рухнуть. Ноги дрожали, спина взмокла. Что же делать? Лечь к доктору Драйзеру — остаться под
