Когда «Вилли» вернулся полностью в мои руки, я услышал закономерное:
— Есть связь с Лордоном!
Но было не до нее. Убедившись, что мы на безопасном расстоянии и все еще уходим от базы, я медленно направился к той, которая, кажется, дала нам шанс сегодня не сдохнуть.
Лаки все еще сидела за пультом, выстукивая по клавишам, но уже не так зажигательно. Я вопросительно глянул на Зака, потом показал глазами на нее, и тот утвердительно кивнул.
— Лаки, — позвал, но она и ухом не повела. — Лакиша…
Вздрогнула и, будто ударившись о меня взглядом, часто заморгала:
— Я… проверяю… надо убедиться, что система стоит нормально…
— Она может без тебя минуту сама постоять? — подошел к ней и наклонился к самому лицу. В глазах моей хакерши блеснули слезы.
— Да-а-а… — скривила она дрожащие губы, и я тут же схватил ее в объятья, вжимая в себя с силой. Лаки всхлипнула ярче, вцепившись в мою рубашку обеими руками: — Черт…
— Тш, — зажмурился, запуская пальцы в ее волосы. Я пока что дал себе всего минуту, потому что «Вилли» нужно снова перепроверить и выяснить, что случилось с Джоном, но сейчас Лаки была важнее. Пусть на минуту, но мне нужно было сначала проверить ее. И себя. Нас. Потому что нас едва не стало… Я вжался губами в ее висок, жадно дыша ей и давая себе клятву, что размажу тварь, которая едва не отняла у меня возможность держать ее в руках. — От меня пока ни на шаг, поняла?
Она кивнула:
— Я предлагаю написать защитную программу, — подняла на меня глаза. — Пока на коленке, потом более основательно… — и Лаки обернулась на Зака.
— Можно тебя? — вдруг поднялся он, буравя меня странным взглядом несколько секунд, потом перевел его на Лаки, — и мисс Мейлин тоже…
— Что такое? — я все еще прижимал Лаки к себе, когда мы оказались у лобового стекла.
— Я нашел устройство, с которого вирус попал в систему, — тихо сообщил он и выразительно посмотрел на Лаки.
Она выпрямилась под его взглядом и перевела взгляд на свой брошенный у пульта планшет.
— С него? — выдохнула изумленно. — Но это невозможно… — начала было, но тут же осеклась, раскрывая глаза. Сначала посмотрела на Зака, потом перевела испуганный взгляд на меня: — Даррен, это не я!
— Тш, — приложил палец к ее губам и снова вжал в себя, — я знаю.
Я знал. На этот раз точно знал. И Зак только подтвердил кивком мое мнение:
— Если бы это была ты, то быстрее бы справилась с собственным вирусом. — Он перевел взгляд на меня. — Если понадобится — мои показания у тебя всегда будут. Просто я хотел, чтобы вы оба знали, такое не удастся спрятать от расследования…
— И не нужно, — благодарно кивнул я.
Он коснулся плеча Лаки, ободряюще улыбаясь:
— Ты — гений, девочка.
Когда он отошел, она снова подняла на меня взгляд:
— Что за черт?! — зашептала отчаянно. — Не могло с моего планшета вылезти что-то…
— Так, давай таймаут, — и я поцеловал ее в лоб, обхватив ладонями лицо, а потом заглянул в глаза: — Напоминаю — от меня ни на шаг. Поняла?
— Да, — закивала она, хмурясь.
34_Лаки
Когда на плечи легли руки Даррена и притянули к себе, уже светало. «Вилли» стоял на мелководье у входа в долину, в которой находилась база, но приближаться к ней капитан опасался. Стоило убедиться, что сбой не повторится. Я всю ночь писала программу защиты системы «Вилли» от новой атаки. Но была еще одна причина, по которой с базой стыковаться не спешили.
— Мы перешерстили все камеры, — сжимал мою руку Даррен, пока уводил с мостика. — Нет идей, как к тебе попал вирус?
— Я думала об этом, — кивнула устало, — и нашла в операционке две программы. Теперь и сама могу доказать любому суду свою невиновность… — Он с интересом на меня посмотрел, и этот его чертов прозрачно-голубой взгляд сообщил, что он не сомневался в моей честности. — Чип на «обследовании» поставили не мне, его поставили планшету. Я нашла «жучок».
— Когда?
— Когда связывалась с заказчиком по твоему делу, — посмотрела на него выразительно. — Система защиты не отбила внедрение чужой программы, а это очень сложно сделать. Над этим поработал очень крутой специалист, Даррен. Я не ставила защиту против таких атак — хакеров им не подвергают. Но, похоже, те, кто это провернул, посчитали меня важным этапом в достижении цели.
— Нас загнали в воду и заставили вернуться на базу, — кивнул он. Я нахмурилась, не понимая. — Она многими расценивается как военный перевес, а не смелый шаг в освоении океана, — он протер глаза рукой, не выпуская меня, и потянул за собой из лифта.
— Но я… неужели тебя и правда хотели напугать мной?
— Откуда такая низкая самооценка? — усмехнулся он, прикладывая ладонь к панели и пропуская меня в каюту.
Я усмехнулась:
— Я не самый крутой хакер Лордона, а ты достоин лучшего.
— Ну почему же? Уверен, что у тебя лучшие ноги среди хакеров, а для голодного мужика после плавания это то, что надо. — Я рассмеялась, и меня мягко толкнули к стене, а шею обхватили чуткие пальцы: — Мне нравится, когда ты смеешься, — горячий шепот вмиг взбудоражил нервы. Вот стоит с ним забыться — сразу получаю напоминание, с кем имею дело. Голодный морской волк будто и не утолил голода прошлой ночью. — У меня нет сил на душ…
— Это радует, — простонала.
Потому что будоражащий эффект его желания носил краткосрочный характер, а после душа вряд ли подлежал реанимации. Жизнь так привычно рванулась к нам с его голодным рывком и моим вскриком, будто и не грозила сегодня разделить нас навсегда. Мы не говорили о том, что успели надумать себе за те минуты, которые должны были стать началом конца. И говорить об этом и не хотелось. Хотелось жить и наслаждаться временем, которое нам осталось, сколько бы его ни выдали.
Больше внутри не было возражений и желания сопротивляться. Я была уверена — здесь и сейчас я хочу быть в его руках. А если зайти в откровениях самой себе еще дальше — его руки были лучшим местом за всю мою жизнь. Когда он приказал бежать к капсуле спасения, я осознала четко — не хочу. Я неслась спасать не лодку, а свое право на место рядом с этим мужчиной. И можно подумать, что только потому, что он единственный может вернуть мне ребенка, но это ложь.
Я кричала от его сильных движений и чувствовала себя живой, а не существующей или выживающей. Даже здесь, под толщей воды на грани жизни и смерти, с ним я чувствовала себя в безопасности. В груди пульсировало от восторга, по щекам катились слезы от разоблачения самой себя, а с губ рвались порочные стоны
