— В этом году останешься без части годового дохода.
Как бы не так. Это был первый год, за который ей полагалась выплата, начиная с ее двадцатилетия. И Хлоя уже распланировала, как потратит деньги. Пришлось мигом протрезветь и, встав на колени, умолять.
Арман и Хлоя уехали рано, даже не позавтракав.
— А я думал, французы у тебя плотно обосновались, — хохотнул Иван.
— Да мне не жалко, — равнодушно протянул Витька. — Они моей дочке родственники. И с ними веселее. — Пахомов подмигнул Лиле и добавил: — Скажи Арману, родная, пусть к нам переезжают. Только лишние деньги за аренду платит, итак постоянно здесь.
— Сам, все сам, — на ходу заметила Лиля, усаживая Мишутку в высокий стульчик.
Иван сразу вспомнил, как на его кухне она жарила блины, а Света танцевала в пустом зале. А он, дурак, все испортил. Понадеялся на что-то. На душе и так было горько, а теперь и вовсе стало невыносимо. Судьба дважды давала ему шанс, а он решил, что появится третий.
— Спасибо тебе за все, Ванечка, — ласково поблагодарила Лиля. — Я даже не ожидала, что ты подтвердишь ту давнюю историю. Но я очень тебе благодарна за это.
— Перестань, Лиль, — пробормотал Иван. — Я сделал это, чтобы убийца шести человек не ушел от возмездия. Не знаю, почему он так все подробно выложил, надеюсь, он говорил правду, но я бы не хотел, чтобы об Игоре осталась слава, как о продажном следователе. Родители Иштвана тоже никаких показаний не давали, а соседка по даче ошиблась, приняв меня за Цагерта. Только ты и Лена Птицына соврали следствию. Но у вас, наверное, имелись свои причины, — усмехнулся невесело Бессараб.
— Любовь и дружба, — хрипло заметил Витька. — Ленка любила меня, а Лиля дружила с Иштваном.
— Наверное, я уже тогда любила его, — тихо заметила Лиля. — Только сама не понимала. Я бы не сделала этого больше ни для кого, понимаешь?
— Я знаю, родная.
— Прости меня, Ваня, — прошептала она.
— Все уже в прошлом, Лиль, — тут же остановил ее Иван. — Это я виноват. Люблю тебя, а удержать не могу. Уже который раз теряю. Но мы много пережили вместе, и может быть, станем друзьями?
— Обязательно, — улыбнулась Лиля.
— На свадьбу хоть пригласишь? — примирительно поинтересовался Бессараб.
— Да, — кивнула она. — Я пришлю приглашение.
Когда за Иваном закрылась дверь, Лиля внимательно посмотрела на Пахомова и задумчиво произнесла:
— А знаешь, Витя, если бы сейчас на машине времени вернуться обратно в конец восемьдесят восьмого, я бы все равно согласилась обеспечить вам алиби. Хоть вся наша жизнь из-за этой истории пошла вкривь и вкось, но я бы не смогла поступить по-другому.
— Ты всегда любила Герта, — авторитетно заявил Пахомов. — И он в этом даже не сомневался.
Дорогой Хлоя поняла, что дела обстоят из рук вон плохо. Арман не потрудился открыть ей дверцу. И машину он вел напряженно, сделав музыку погромче. Дурацкий блюз. Интересно, его русской невесте тоже нравится эта какофония? Нужно будет поинтересоваться.
Но, войдя в дом, Хлоя сразу забыла о подобных пустяках.
— В кабинет, — рявкнул Арман.
По пути она попробовала догадаться, в чем причина. Неужели заметил? Нет, невозможно. Он же не умеет читать мысли.
Закрыв дверь, Арман подошел вплотную.
— Ты чего вытворяешь? — рыкнул без предисловий.
— Но, Арман, я не понимаю, — попыталась схитрить она.
— Ты думала, я не замечу? — с издевкой в голосе поинтересовался он.
— А ты что, пересчитал свои ненаглядные пилюли? Или по весу пакетика понял, что он стал легче на два грамма? — в запале крикнула она.
— Все-таки ты их брала, — поставил точку над "i" Арман. Хлоя поняла, что прокололась. Дальше отпираться не имело смысла.
— Я даже не подозревал, что ты так глупа, — в сердцах заявил де Анвиль, устало усаживаясь в кресло.
Она, увидев, что брат немного расслабился, решила присесть на краешек стула.
— Я не позволял тебе садиться, — строго известил Арман.
Хлоя вскочила и застыла как вкопанная.
— Мне нет нужды каждый раз взвешивать упаковки, как и пересчитывать драже. Я вижу побочные эффекты. И на этом основании делаю выводы. Я заметил две удивительные вещи. Виктор внезапно воспылал к тебе любовью и чуть не покончил с собой. Мне этого оказалось достаточно, поверь.
Хлоя испуганно воззрилась на него.
— Неправильное применение препарата, моя дорогая, — невесело усмехнулся Арман. — Ты хочешь, чтобы девчонка осталась сиротой? Поверь, малышка этого не заслужила.
— Но, Арман, я же не знала, — попыталась возразить сестра.
— Дура вдвойне, — вынес вердикт брат. — Ты неправильно растворила драже. Скорее всего, в кофе. Только от него могла последовать такая сильная реакция.
Хлоя обреченно кивнула.
— Так вот, — продолжил Арман. — Ты растворила в кофе приворотное средство и напоила им мужчину. Теперь он твой навеки, радость моя. Но как ты сможешь понять, любит ли он тебя на самом деле или находится под воздействием снадобья?
— А так бы он на меня и не посмотрел, — в запале выкрикнула Хлоя. — А теперь он мой. Дай ему противоядие какое-нибудь. Умоляю тебя, — И сестра медленно опустилась на колени. — Я люблю его, пожалуйста, Арман.
— Я сразу догадался, что без тебя не обошлось. И еще ночью в вино добавил. Надеюсь, дополнительных мер принимать не придется. Он — хороший человек, и я привязался к нему. И сильно огорчусь, если с ним что-то случится.
— Спасибо, — прошептала Хлоя, опустив голову. — Ты скажешь ему?
— Нет, никогда, — вскинулся Арман. — Встань, твоя покорная поза вряд ли поможет. Теперь — твое наказание. Если еще когда-нибудь залезешь в мой саквояж или проберешься в лабораторию, я обнулю твой трастовый фонд. Это понятно? На первый раз я оставляю тебе тридцать процентов ежемесячных выплат на весь следующий год. На булавки хватит. На что-то серьезное — нет. Теперь — твоя часть годового дохода. Я снимаю с тебя выплаты за два года. В марте тебе переведут на карту сумму ровно в два раза больше причитающейся. А в следующем году получишь разницу между фактической суммой годового дохода и выплаченной сейчас.
Хлоя посмотрела подозрительно. Щедрость Армана не имела к ней никакого отношения.
— Эти деньги ты подаришь моей жене. Не хочу, чтобы она чувствовала себя скованно и за каждой мелочью обращалась ко мне. Пусть у нее будет свой кошелек.
— Но, Арман, ты же понимаешь, о какой сумме идет речь? — вкрадчиво поинтересовалась сестра.
— Гораздо лучше, чем ты можешь вообразить, — отрезал Арман. — И я очень надеюсь, что вы с моей женой станете лучшими подругами.
— Мне она нравится, и я приложу все силы, — искренне заверила Хлоя.
Арман кивнул и заметил более мягко:
— Я хочу как можно скорее вернуться к Лили. Постарайся собраться быстро.
В дверь просунулась голова Франсуа:
— К вам курьер, месье.
Когда на стол лег толстый конверт с печатью Елисейского дворца, Арман понял, что ничего хорошего ждать не приходится.
Он вскрыл бумагу по краю и, не сдерживая раздражения, вытащил пачку документов.
