Ой! Это я как-то опрометчиво себе пообещала! Оперативно отодвигаюсь подальше в угол дивана, потому что в неожиданно распахнувшийся проём шагает целая делегация из пяти цессян. Многовато, чтобы придушить. К тому же они ещё и с оружием! Двое – охранники с совершенно тупыми, невозмутимыми мордами, внушительного вида блондин с регалиями и презрительно-брезгливой физиономией, брюнет, похоже, тот, что сопровождал Монта на переговорах, ну и Дэйль собственной персоной, куда ж без этого типа.
Долго у двери они не задерживаются. Меняется диспозиция быстро. Охранники, осмотрев помещение, выходят вон, Монт пододвигает начальству кресло. Оно (то есть он) грузно в него опускается, а прихвостень-меланист встаёт за его спиной.
Так, трое – это уже лучше, но всё равно со всеми я не справлюсь.
– Меня зовут Литорон, Лила, – начинает разговор альбинос, впиваясь в меня неприятным взглядом. – Я командую этой эскадрой, и мне нужна информация.
– Какая именно? – вопрос я задаю ему, а смотрю на своего опекуна, который с тревогой наблюдает за происходящим, прислонившись к стене.
– Спуктумы, – с раздражением озвучивает командующий. – Похоже, что у нас относительно этих субстанций крайне недостоверная информация. Мне нужно знать, какая связь между рождающимися над месторождениями драконами и зоггианами. Это первое. Второе, – наклоняется вперёд, упирая ладони в колени. – Кто главный у зоггиан? Где обычно он находится? Какая у него охрана? Есть ли шанс его захватить, если спланировать соответствующую операцию?
Он замолкает, а я лихорадочно соображаю, как выкрутиться из щекотливого положения, чтобы не подставить зоггиан.
– У них нет лидера, – решаю, что в этой информации ничего криминального. – Есть совет, который собирается тогда, когда в этом есть необходимость. А спуктумы… – теперь продумываю каждое слово, – зоггиане сами их боятся. И стараются придерживаться тех мест, где потоки не формируются.
– Врёшь! – припечатывает Литорон. Я аж вздрагиваю от неожиданности. – Наши приборы зафиксировали, как один из местных плыл рядом со спуктумом! И тот его даже не тронул!
На такое заявление я уже не могу придумать, что отвечать.
Меланист склоняется к начальственному уху, принимаясь что-то быстро шептать. Монт нервно проводит рукой по волосам, похоже, интерес к моей персоне командора его не слишком радует. А я по-прежнему молчу.
Командующий вдруг недобро усмехается, отодвигая советчика.
– Охрана! – коротко бросает, тяжело поднимаясь с кресла. – Девчонку в допросную, – приказывает, едва меланисты появляются в проёме.
– Нет! Не нужно! – неожиданно восклицает Дэйль, шагая им навстречу и закрывая меня собой. – Она всё расскажет сама. Дай мне время, я обещаю, что у тебя будут ответы на все интересующие нас вопросы!
– Дихол, Монт! – рычит Литорон. – Мало того, что ты скрыл от меня информацию, что у тебя одна из приманок, побывавшая у местных, так ещё и не допросил её толком! Почему я должен всё узнавать из третьих рук? Что ты, что твой папаша – одинаковые, только о себе думаете! Если бы тот не скрывал так долго и тщательно информацию о наличии на планете этих… – задыхается от возмущения, – зоггиан, – выплёвывает, наконец, – скольких бы проблем мы избежали!
С минуту он тяжело дышит, буравя и без того бледного альбиноса мрачным сиреневым взором.
– Ладно, – одаривает разрешением, – даю тебе сутки. Но если к этому времени она не заговорит, я возьмусь за неё лично. Это понятно? – убедившись, что внушение своей цели достигло, разворачивается и покидает комнату. За ним следом, бросив на меня угрюмые взгляды, утекают охранники, недовольные тем, что приказ отменили. Последним незаметно выскальзывает меланист-соглядатай. Остаётся только Монт. И я – со стойким ощущением какой-то нереальности происходящего.
Так и сидим в тишине. То есть это я сижу, а Дэйль стоит неподвижно, спиной ко мне, словно его выключили. Дверь закрылась, но щелчка я не слышала, значит, открыть её будет легко. Может… Закусываю губу, осматриваясь в поисках чего-нибудь тяжёлого. Не нахожу. А нападать на мужчину с голыми руками смысла не имеет. Я, конечно, кое-чему у Харта научилась, но это больше уклонения касается, самозащиты то есть, а не нападения. Ну что ж, потерпим.
Нужно уметь ждать
Если нет возможности принимать обдуманные решение, лучше поспешных решений не принимать.
Хмыкаю. Похоже, мой мозг изобрёл ещё одну рекомендацию. Я скоро обзаведусь целым арсеналом подобных подсказок, если такие ситуации будут повторяться!
На звук Дэйль поворачивается, и лицо его оптимизмом не светится. Как и бодростью, впрочем. Похоже, что в отличие от меня он сегодня не спал. Вздохнув, шагает к дивану и присаживается рядом. С усилием растирает виски, по всей видимости, чтобы быстрей собраться с мыслями.
– Что такое допросная, ты себе представляешь? – устало спрашивает.
– Догадываюсь, – осторожно отвечаю. Представлять не хочу, но то, что церемониться со мной там не будут, вот в этом уверена. Очень уж нехороший взгляд был у командующего.
Монт кивает и молчит.
– Если не расскажешь то, что он хочет услышать, могут замучить до смерти, – наконец продолжает. – Сама понимаешь, если туда попадёшь, я тебя вытащить не смогу. Подумай, стоит ли жертвовать собой ради тех, кого ты больше никогда не увидишь. Не проще ли всё рассказать?
– А почему ко мне такие вопросы? – изображаю негодование, подавляя нехорошее предчувствие, окатившее холодной волной, куда более неприятной, чем язык спуктума. – С чего вы все вдруг решили, что я знаю на них ответы? Я в политику не лезу! И вообще зоггиане нас от гибели спасали, потому что потоки никого не щадят! Потом лечили. Долго. Знаешь, когда тебе плохо, как-то не до выяснения того, кто именно тебе помогает. Да и после зоггиане нас в свои дела не посвящали. Мы у них свою личную жизнь устраивали, а не карьеру!
– А на переговоры с нами аборигены зачем тебя взяли? – криво усмехается Монт. – Чтобы ты украсила встречу своим присутствием? Или ты за кого-то из них замуж выйти пообещала, а расстаться с тобой претендент не смог? И собой притащил? – язвительный тон вдруг меняется на сомнение, и Монт нехорошо прищуривается, сжимая кулаки. Видимо, дикая идея, пришедшая в голову, ему вдруг начинает казаться реальной. – Тот брюнет, который требования озвучивал, так на тебя смотрел… – цедит сквозь зубы.
Не знаю уж, что альбиносу привиделось во взгляде Кита, я
