– Вкус… гм… – теряюсь от таких подробностей. – Да, я знаю, вы всех приманок «облизываете», чтобы в следующий раз, если не повезёт в первый, не настраиваться на охоту заново, а сразу атаковать. Стоп! – Неожиданная мысль приходит в голову, и я сама себя останавливаю. – А чем это мой вкус так отличается, что из тридцати приманок именно я тебя зацепила?
– Ты ревнуешь? – изумляется Кит.
– Я? – демонстративно округляю глаза. – Нет.
– Лила…
Имя. Всего лишь имя, а меня словно жаркой волной окатывает. Я даже прохлады воды больше не чувствую. Только желание прижаться к мужчине сильнее, обнять, стать ближе, никуда не отпускать, никому не отдавать, быть рядом. Всегда…
– Я люблю тебя, Лила, – признаётся бархатистый голос, от которого хочется застонать и прижаться к дарящим мне такие желанные слова губам. Вместо этого прикусываю свои и прячу лицо на груди дракона. Закрываю глаза, прислушиваясь к ударам его сердца. Частым. Сильным. Отчётливым. Таким близким.
– Ты моя жизнь. Моя мечта, которую я даже не надеялся обрести. Моя единственная. Я понял это, едва тебя почувствовал, – шепчет Кит, зарываясь пальцами в мои волосы. – Это непостижимо. В этом нет логики. Нет ничего, что могло бы объяснить, почему в моей душе появилось непреодолимое стремление быть с тобой. Я ведь о тебе совсем ничего не знал. Даже надеяться не мог на то, что у тебя возникнут ко мне ответные чувства.
– А за что извинялся, когда к лазарету приходил? – поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.
– За свои чувства и извинялся, – горькая улыбка едва заметно искривляет изящный изгиб его рта. – Понимал, что надеяться мне, в общем-то, не на что. Я же спуктум. Да ещё и ликвидатора едва не убил у тебя на глазах. А отказаться от тебя не смог. Вот и попытался хоть как-то изменить твоё восприятие драконов. Показать, что мы не такие уж и страшные.
– У тебя получилось! – улыбаюсь в ответ. – Я после твоего извинения ни о чём другом уже думать не могла! Только и мечтала о том, чтобы выяснить смысл твоего таинственного жеста. Всё пыталась понять, что же такого ты натворил! И уж чего-чего, а тебя не боялась точно. А ещё очень обиделась, когда ты прислал письмо и отложил нашу встречу. Я ведь не только покататься хотела, но и поговорить.
– Я реабилитировался? Или ты ещё хочешь кататься? – дракон резко разворачивается, меняя горизонтальное положение на вертикальное, и я сваливаюсь в воду.
– Хочу! – вцепляюсь в его плечи, чтобы остаться на поверхности. – Только позже. Кит, – прижимаюсь к нему всем телом, – а хранитель имеет право свою подопечную катать на потоках? Он не посадит её под замок, посчитав, что так будет спокойнее? Позволит работать, а не только растить детей?
Кит замирает, словно не понимает моих вопросов. Впрочем, очень быстро недоумение на его лице сменяется такой нежностью, что мне хочется заплакать от счастья.
– Ты будешь делать всё, что захочешь, мой цветочек, – хрипло выдыхает дракон. – Только учти, что я всегда буду с тобой рядом, – честно предупреждает.
Руки, которые до этого ласково гладили моё тело, вновь оплетают талию, не позволяя отстраниться. А ещё я чувствую сильные ноги, сжимающие мои. Как спуктуму удаётся в таком положении удерживать меня и не тонуть – уму непостижимо, при том, что волнение усиливается. И ветер. Похоже, нас снесло течением – шторм вновь набирает силу.
– Согласна, – быстро озвучиваю, пока ещё есть возможность. А то не успею и придётся разговор заново начинать. – Будешь хранителем!
Кит изумлённо вскидывает брови, видимо, подобной стремительности в столь важном решении зоггианин от меня не ждал. Но реагирует моментально:
– Вдохни! – приказывает.
Едва я набираю в лёгкие воздух, как он меня топит, увлекая за собой в тёмную глубину. Опустившись совсем немного, останавливается, ждёт, пока я медленно выдохну и маленькие воздушные пузырьки устремятся к поверхности. «Кислорода хватает?» – одной рукой удерживает меня рядом, пальцы другой складывает в вопрос. Прислушиваюсь к себе, понимаю, что делать вдох мне не хочется, и киваю. Порядок.
Поток, который нёс нас на себе, похоже, исчез окончательно и бесповоротно. Так что до гикла нам приходится добираться вплавь. То есть Киту приходится, потому что мне активно двигаться он не разрешает, позволяет только сцепить руки на шее, повиснув за его спиной, и расслабиться. Я не особенно и возражаю. Не похоже, чтобы гонка его утомила. Вон как руками работает. И ногами. И вообще тело у него такое… сильное!
До ускорителя, сиротливо замершего у валуна, мы добираемся минут за двадцать, а у лазарета оказываемся ещё быстрее, потому что спуск вниз с ощутимым ускорением – для спуктума вообще не проблема. Ему, похоже, что поток, что техника – без разницы.
Сквозь мембрану я вхожу в пузырь так же, как и выходила. На руках у Кита.
– Наконец-то! – Трой, который дожидался нашего возвращения в своём гамаке, вскакивает, шагая навстречу. – Почему так долго? Ничего не случилось? – придирчиво осматривает меня с ног до головы. – Может, ты уже её отпустишь?! – возмущённо смотрит на спуктума.
Секунду Кит медлит, но всё же ставит меня на ноги. Правда, и отступить не позволяет, сразу же сомкнув руки на талии и прижав к себе.
– Повтори, цветочек, – жаркое дыхание касается ушка, и я невольно вздрагиваю от мурашек, пробежавших по телу.
– Что повторить? – оборачиваюсь, не понимая его просьбы.
– Последнее, что сказала на поверхности, – уточняет настойчивый тип, позволяя мне развернуться лицом к себе.
Ах вот оно что! Теперь догадаться не сложно – он хочет, чтобы Трой узнал о моём решении.
– Будешь хранителем, – улыбаюсь, любуясь выражением тёмных глаз, буквально ласкающих меня взглядом.
Ту-дух! Бац-бац-бац! Вш-ш-ш…
Оглядываюсь на странные звуки и вижу потрясающую картинку. Парень, с совершенно растерянным выражением лица, сидит на кровати и держится рукой за столик, а от резкого движения, когда он за него хватался, три вазы грохнулись на пол. Хорошо хоть не разбились. Зато вода из них растекается по полу, подбираясь к нашим ногам. К счастью, Кит исправляет ситуацию быстро. Поднимает меня и переставляет на сухой участок
