— Ничего он не знает, — горячилась Гермиона, сразу поняв, кто решил оторваться на ней за все, прикрывшись лесным королем. — Это все Люциус. Ты представляешь, Малфой ведь в магловском мире акционер газовых компаний, и когда у него все его галлеоны собрались взять на штрафы, но все перевел в доллары, вложил в ценные бумаги, и выяснилось, что брать у него нечего! Магловские ценные бумаги не подлежат аресту, даже нельзя заставить его заплатить, если у него нет на руках денег. Конечно, у него нет! Мэнор по закону не отобрать, как и родовые артефакты, и единственное, что он может отдать — это метла его сына и парадные мантии.
— Ты думаешь, ситхи ничего не знают про магловский мир? — спросил Эдвард.
— Сидхе, — поправила Гермиона и, не выдержав, захихикала. — Ситхи — это из того фильма, который мы смотрели. Откуда им знать? Представляешь, Малфой-младший сказал, что их четыре народа в одной расе. И живут они миллион лет.
— Сказки, — неловко махнул рукой Эдвард, а зеленые глаза его тем временем внимательно всматривались в лицо Гермионы. — Что теперь будешь делать?
— Пойду к министру, — пожала плечами она. — Тот к магловскому министру. Тот в ООН. Сделаем так, чтоб на конференции подмахнули, не глядя: кому там интересны сидхе, их и не видел никто.
— А чего вы хотите? — спросил Эдвард, задумчиво потирая тонкими пальцами подбородок. Гермиона неодобрительно посмотрела на его длинные ногти. Никак она не могла отучить его от некоторых привычек: Эдвард напрочь отказывался стричь свой рокерский хвост, избавиться от ногтей и перестать носить уродливую пластинку, которая заставляла его стесняться своей улыбки и немного шепелявить. Как дочь стоматологов, Гермиона с трудом переносила этот древний ужас, но Эдвард порой проявлял удивительное упрямство.
— Мы? — переспросила Гермиона.
— В частности, ты. Министерство магии. Что вы скажете Старшей расе?
— Ну… мы разработаем программу…
— Представь себе, что я король одного из народов сидхе, — перебил Эдвард. — Какой-нибудь… какие там есть?
— Короли всего у двух, — рассмеялась Гермиона. — Давай ты будешь второй, король народа Ольх. Только серьезно!
— Предельно серьезен, — Эдвард откинулся на спинку кресла, сел ровнее и распустил волосы, так что те укрыли его до локтей, потом произнес отрешенно. — Что вы хотите, люди?
— Соблюдения законов, — сразу сказала Гермиона. — Есть правила торговли, есть установленные места для этого, наркотики запрещены, чтобы спасти жертв, необходимо выдать тех, кто их распространяет, властям…
— Что сделают с ними власти? — перебил Эдвард.
— Посадят в Азкабан.
— За что? — он посмотрел прямо в ее ошеломленные глаза. — Первое правило торговли — в ней участвуют минимум двое. Торговля добровольна, нельзя принудить к торговле. Вина покупающего равна вине продающего.
— Это не так, — возразила Гермиона. — Что ты говоришь, они не будут так рассуждать!
— Откуда ты знаешь? — улыбнулся Эдвард. — А вдруг у сидхе свои законы? И вы их нарушаете?
— Но министерство…
— А у сидхе короли.
— У министерства есть аврорат, их можно вынудить сотрудничать, — разговор Гермионе нравился все меньше. — Они пришли в наш магический Лондон, значит, им надо принимать тот образ жизни, который здесь устоялся.
— Насколько я помню, десять лет назад была война, — заметил Эдвард. — За десять лет что-то устоялось?
— Десять лет — большой срок, — сердито сказала Гермиона. — Давай прекратим. Король из тебя никакой, а я еще не написала документ, который буду обсуждать.
Эдвард поднял руки, сдаваясь, но весь его вид говорил о том, что разговор еще не окончен. Гермиона игнорировала как могла, но не вынесла.
— Что.
— Ничего, — Эдвард сжал губы.
— Эдвард, просто скажи, что ты думаешь?
— Я не понимаю, как ты видишь эти… переговоры. Ты придешь…
— Мы придем, — прервала Гермиона. — Естественно, я буду не одна. Авроры, министры, может, члены Визенгамота.
— И все они поместятся к Малфою в дом, — фыркнул Эдвард.
— Откуда ты знаешь, что мы будем встречаться у Малфоя? — нахмурилась Гермиона.
— Ты сама сказала, — отмахнулся Эдвард. — В самом начале. Так вот, мне кажется, они еще ограничат количество людей, которое можно будет взять на встречу.
— Но не качество, — Гермиона улыбнулась. — Уговорим Снейпа, он все же один из лучших, да и министр боец. Что уж говорить про Роше, говорят, он оживший кошмар всего Лютного. И Малфои — они люди, и если что-то пойдет не так, они встанут на сторону людей.
Эдвард кивал, соглашался и поздравлял, но тонкое сверло беспокойства ввинчивалось Гермионе в висок, и она никак не могла понять, что же именно так ее волнует.
Она ни слова не говорила о месте переговоров.
— Снейп, Северус, сейчас вступил в права наследования, носит имя Северус Принц, мастер зелий, маг высшей категории, владеет искусством дуэли, невербальными заклинаниями, заклинанием патронуса, особый талант — легиллименция, — заунывно читал бумаги светловолосый сидх, сидя на стуле в просторной ванной комнате.
Перед зеркалом в паре метров от него стоял Эдвард, но если бы Гермиона увидела его сейчас, она бы поседела от ужаса. Длинные черные прямые волосы не скрывали острых ушей, а зубы, которые тот чистил, глядя на себя в отражение, были ровными, длинными и острыми, без клыков, и их было явно больше тридцати двух. Сидх прополоскал рот и перевел взгляд на сидящего позади него компаньона.
— Роше, Вернон, — продолжал читать тот. — Лучший аврор континента, по происхождению француз, мать наполовину вейла, что на нем почти никак не отразилось, но живет дольше людей и обострены чувства. Охотник на эльфов.
— На aen Seidhe, — уточнил «Эдвард».
— На эльфов, — возразил первый. — Не забывай о том, что это наши братья. От aen Straede с
