Он угрожающе взглянул на нового эльфоподобного лидера команды:
– Только попробуй сегодня покинуть свою кровать, и я прикую тебя к ней цепями.
Софи еле сдержала крик, а ее сердце готово было взорваться. Сториан!
Она только что потеряла последний шанс найти Сториана!
Задыхаясь, она опрометью кинулась от пса.
Как мы теперь вернемся домой?!
Адреналин взорвался в ее мышцах. Она должна связаться с Агатой. Зажечь красный фонарь в своем окне, и Агата поймет, что ее нужно немедленно вызволять. Софи сипло дышала, по ее ребрам стекал пот.
Без паники!
Агата найдет способ. Агата всегда спасала ее. Они вместе улизнут из замка и спрячутся в лесу. А потом, когда станет безопасно, они вернутся, отыщут Сториана и вернутся домой…
– И еще кое-что, Филип, – сказал Кастор. – Как официальный лидер команды ты заработал право выбрать друга, который присоединится к тебе в борьбе с командой Софи…
Софи уже не слышала пса – только стук своего громыхающего сердца, взывающего к Агате.
– Мальчики, которые считают себя друзьями Филипа, достойными занять место в команде для Испытания, сделайте шаг вперед, – прорычал Кастор.
Всегдашники, никогдашники и заморские принцы принялись перешептываться друг с другом, но вперед выступил только один мальчик.
Теперь все внимание было обращено на Софи, а перед ней с глупой самодовольной ухмылкой стоял Хорт.
Ну конечно. Вот условие, о котором так настойчиво твердил хорек.
Софи вдохнула глубже, пытаясь замедлить бешеное сердцебиение. Ну хорошо, пусть этот кретин будет в команде, ей-то что. Она вообще не пойдет на это Испытание. Один сигнал красным фонарем – и Агата будет здесь, чтобы забрать их домой. Она уже собиралась кивнуть в сторону Хорта, отчаянно желая поскорее выбраться из этого зала и зажечь сигнал тревоги…
Как вдруг из толпы выступил еще один мальчик.
– Я хочу, чтобы меня тоже имели в виду, – сказал Тедрос.
– Профессор Садер! – вырвалось у Агаты, и она сделала шаг вперед, разрезая золотым светом иссиня-черную пустоту.
Перед ней стоял ее седовласый учитель истории, в своем обычном болотно-зеленом костюме. Он спокойно смотрел на нее добрыми карими глазами, будто все еще был жив.
– У нас есть всего пара минут, Агата, а мне нужно так много показать тебе.
– Но как… Как вы оказались здесь? – прошептала Агата…
– Эвелин совершила ошибку, допустив тебя в свои искаженные воспоминания, – ответил профессор Садер, который, казалось, парил в темноте. – Как только ты засомневалась в ее правдивости, ты открыла дверь между вымышленными воспоминаниями и настоящими.
– Так то, что я нашла в учебнике черепахи, было правдой?
– Никакая история не может считаться полностью достоверной, Агата. И за столько времени, проведенного в этой школе, ты уже должна была узнать гораздо больше того, что можно найти в любой книге. Даже в моей.
– Но почему десять лет назад вы заставили Директора школы взять вашу сестру преподавать? И почему он выгнал ее?..
– У нас нет времени на вопросы, Агата, – серьезно произнес ее учитель. – Сейчас ты увидишь настоящие воспоминания Эвелин, не подправленные – истинные, закопанные так глубоко, что она точно заметит, когда их потревожат. Но мы должны рискнуть. Потому что для тебя это единственный способ понять, почему она появилась в твоей сказке. А также единственный способ узнать правду о враге, с которым ты столкнулась.
Агата не могла произнести ни слова, слезы, обжигая кожу, текли по ее щекам. Она ничего не хотела видеть. Она просто хотела остаться с ним в этой темноте, там, где она чувствовала себя безопасно…
– Я должен покинуть тебя, Агата, – мягко произнес ее учитель. – Но помни, что я наблюдаю за тобой, за каждым поворотом твоей истории. И тебе предстоит пройти еще очень длинный путь до того, как она закончится.
– Пожалуйста, нет… – задохнулась Агата, – Не уходите!
Вспышка яркого света возникла на месте профессора Садера, и Агата, заслонившись руками… провалилась в ослепляющее своей белизной пространство.
Затем ее ноги нащупали землю.
Агата открыла глаза и обнаружила себя у полки, под завязку забитой книгами. Воздух был чище, чем в искаженных историях Эвелин, краски более глубокими и яркими, будто с правды наконец сдернули пелену. Она уставилась на разноцветные корешки книг – «Гензель и Гретель», «Принцесса на горошине», «Можжевеловое дерево»… И тут же поняла, где находится.
Повернувшись, Агата увидела Директора школы, склонившегося над Сторианом, который дописывал последнюю страницу сказки. Книга лежала на белом каменном столе. Агата наблюдала, как Директор школы хмурится все сильнее и сильнее, пока зачарованное перо заканчивает финальный рисунок. Директор был в синем одеянии, сверкающая серебряная маска закрывала все его лицо, оставив на виду только сияющие синие глаза да пухлые губы. Сверху над маской были видны белые волосы Директора. Он был так близко и казался таким реальным, что каждый волосок на теле Агаты встал дыбом, хотя она и понимала, что он не может видеть ее.
Как только перо нанесло последние штрихи, Директор школы напряженно вгляделся в рисунок. На картинке был изображен гигант, которого пронзал мечом принц, другой рукой прижимающий к себе принцессу…
– Конец! – рявкнул Директор и с помощью магии швырнул книгу об стенку.
Выпустив струйку дыма, Сториан наколдовал новехонькую книгу с зеленой обложкой. Он открыл ее своим кончиком и начал новую сказку на пока еще пустой странице.
На страницу упали тени и, повернувшись, Директор увидел рой краснокрылых бабочек, которые просочились через окно и, собравшись вместе, превратились в Эвелин Садер на десять лет моложе сегодняшней. Вот только она не выглядела доброй Эвелин с ясным лицом, какой она представила себя в своей фальшивой истории. В глазах этой Эвелин горели зло и ненависть, и Агата сразу смогла это заметить.
– Тебе нельзя здесь находиться, Эвелин, – прошипел Директор школы. Он вытянул палец, стирая кусок пола под ее ногами и оставляя вместо него белые полосы…
– Мой брат лжет тебе, – спокойно сказала Эвелин.
Директор школы прервал свое заклинание, оставив Эвелин стоять на маленьком кусочке пола посреди белого забвения.
– Я знаю, что ты принадлежишь Злу, Директор. Ты настолько злой, насколько добрым был твой брат, – произнесла Эвелин, не дрогнув под его взглядом. – И я пришла сказать тебе, что ты выбрал не того профессора Садера, чтобы создать свое будущее.
Директор школы медленно опустил горящий палец, и пол вокруг Эвелин снова восстановился.
– Я знаю, что ты ищешь, Директор, – продолжила Эвелин, танцующей походкой двигаясь к нему. – Сердце, которое обратит вспять проклятие, наложенное на Зло… Сердце, готовое на любое злодеяние во имя любви… Сердце, достойное своего «несчастливого конца»…
Она положила руку ему на грудь, и ее зеленые глаза впились в него.
– И это сердце – мое!
Директор школы стоял не шелохнувшись, уставившись на нее. А затем его губы скривились в неприятной усмешке:
– Уходи, Эвелин. А не то выставишь себя еще большей дурой.
– Август говорит тебе, что та, кого ты ищешь, появится с другой стороны Дальнего
