========== ГЛАВА ТРЕТЬЯ ==========
Пробуждение снова случилось от света в глаза. Парень опять бесцеремонно раскрыл шторы.
— Том, драть тебя в четыре хрена! Ты поласковее будить совсем не умеешь?
Роберт выругался и натянул одеяло на голову, а Том завис, потому что представил во всех деталях проклятие Дауни.
— А как тебя будить, когда ты так выражаешься?
— По-другому, — донеслось из-под одеяла. — А то я злой.
— Ой-ой! Гном-ворчун, — ласково сказал Том и прыгнул на кровать.
— То-о-о-ом! Ну какого чёрта?! — снова приглушённый голос.
Том забрался под одеяло и прижался к Роберту в позе большой ложечки.
— Просыпайся, милый, — жарко выдохнул парень в ухо мужчине и мягко ухватил зубами мочку.
— Уже лучше, — всё ещё сонно, но, кажется, с улыбкой пробурчал Роберт. — Вчера был «спящим красавцем», сегодня «гном-ворчун». А завтра кем стану? Котом в сапогах?
Том снова завис. До него не сразу дошли эти параллели.
— Сказки? — удивился Том. — Откуда ты так хорошо их помнишь?
— Дочка любит, — Роберт, наконец, повернулся к нему, улыбаясь. — Мультики любит меньше смотреть, чем слушать, когда я читаю. Говорит, у меня лучше получается, чем у мамы и Сони.
Том тоже улыбнулся, представив, как Роберт отыгрывает для дочки каждую роль:
— Еще бы. Я бы тоже не отказался такие сказки послушать, — он потянулся за поцелуем к Роберту, а после спросил: — Что за Соня? Няня детей, да?
— Соня это подружка Сьюзан, — пояснил Роберт. — Давай уже вылезем из-под одеяла, а то тут задохнуться можно.
— Сам под него забрался, — ответил Том, откидывая одеяло, под которым и правда становилось душно.
Роберт опять зажмурился от дневного света, а Том засмеялся — он никогда не просыпался рядом с Дауни, поэтому никогда не видел его таким беспомощным и трогательным.
— Серьёзно, Том. Ты кого так будишь? — снова проворчал Роберт, открывая один глаз.
— Падди, — разулыбался от уха до уха тот. — Он всегда долго просыпается. Иногда, кажется, что он в спячку впадёт, если вовремя не растолкать и не отправить в школу.
— Ты прямо образцовый старший брат, — Роберт провёл большим пальцем от скулы к губам Тома.
— Ага, — Том ухватил на секунду губами палец. — А ты образцовый папа.
— Это вряд ли, — вздохнул Роберт. — Папаша из меня так себе. Слишком часто и слишком долго нет рядом.
— Мне кажется, ты к себе слишком строг, — Том запустил руку в волосы Роберта, позволяя мягким локонам скользить между пальцев. Он знал, что важнее детей для Роберта нет никого. Он видел это, когда наблюдал, как по-долгу мужчина разговаривал с ними по Фейстайм во время съёмок. Как рассказывал миллион сказок, которые, кажется, помнил наизусть. И как бережно общался с ними, когда они приезжали в студию. Том знал, как заботился Роберт о старшем сыне, которого пришлось вытаскивать из зависимости.
— А мне кажется, ты ко мне слишком добр, — Роберт прикрыл от удовольствия глаза, пытаясь запомнить каждое мгновение этой нежности. — М-м, давай сегодня никуда не пойдём…
— Надо хоть позавтракать сходить, — Том чмокнул его в нос. — Вставай уже. В животе урчит.
— Нет в жизни совершенства, — ворчал Роберт, выбираясь из кровати.
***
До кафе пришлось добираться по сугробам — снега было столько, что местные службы не успевали с расчисткой. Роберт ковырял омлет, потягивал кофе и с улыбкой наблюдал, как Том уминает бельгийские вафли.
— Ты чего почти не ешь? — с набитым ртом спросил тот.
— Не проснулся ещё. А ты жуй давай. И не разговаривай с набитым ртом, — назидательным тоном сказал Роберт.
— Ой прости, папочка, — стала ему ответом усмешка Тома.
Роберта заметно передёрнуло:
— Не надо. Даже в шутку, — он сам не ожидал, что прозвучит так резко.
— Ладно, — Том, кажется, растерялся. — Прости, пожалуйста.
— Ничего. Это ты прости, — тон Дауни заметно смягчился. — Не стоило так резко.
Повисло напряжённое молчание:
— Ну, — Роберт нарушил его первым, — чем хочешь заняться?
Том оживился:
— На площадке снова играют. Можем сходить туда. Делать тут всё равно больше нечего. Не в кино же идти.
— Не хочешь со мной на задний ряд? — подмигнул Дауни.
— Ха-ха-ха! Было бы здорово. Но представляешь, какой поднимется шум, если мы ещё и в кино вдвоём заявимся, — Том смешно почесал лоб.
— Это верно. Но играть в снегу совсем не хочется. Ты иди, если хочешь. А я почту разберу, а то свалил все дела на Сьюзан.
— Ладно, — Том заметно сник.
— Эй, — Роберт накрыл ладонью его руку на столе. — Помнишь, я обещал, что никуда не денусь? Или ты спал в этот момент?
— Помню, но…
— Это обещание я сдержу. Парень, не куксись. Хочешь повеселиться — беги. Нет — придумаем другое занятие.
— Я тогда схожу, — растерянно ответил Том. Он решил, что, может, Роберту и правда надо побыть одному и обдумать всё случившееся. А один маленький гостиничный номер на двоих этому не способствует. И потом, Том привык к активному образу жизни — размяться очень хотелось. Поэтому, покончив с завтраком, они разошлись в разные стороны.
Роберт на прощание поплотнее застегнул куртку Тома и покрепче завязал шарф:
— Куртку не расстёгивать, шапку не снимать, как бы жарко ни было. С зимой шутки плохи, — сказал он и, чмокнув в нос, развернул парня, легонько подтолкнув: — Беги.
И Том побежал, малость обалдев от такой заботы.
***
Вернувшись в гостиницу, Роберт и правда засел за почту — проверил состояние текущих проектов, просмотрел несколько сценариев — стоящих не было, и все они полетели в корзину; пару раз поговорил по телефону со Сьюзан, и даже успел поспорить. Но они давно научились находить общий язык, и быстро пришли к компромиссу.
— Кстати, — сказала вдруг Сьюзан. — Как там Том?
— Хорошо, — улыбнулся Роберт. — Кажется, у нас всё получается.
— Признался, наконец? Слава богу, а то я уж решила ты совсем трусишка у меня, — послышался вздох её облегчения. Роберт чувствовал, как она улыбается.
— И всё-таки я трусишка, Сью, — скрутив в себе неловкость, сказал правду Роберт. — Признался Том, а не я. Представляешь? Все эти годы он тоже прятал чувства.
— Роберт, Роберт, — Сьюзан говорила с лёгким укором. — Раньше ты посмелее был.
— Нет, Сью, тут другое. Сама знаешь.
— Знаю. Но он не ты, и относишься ты к нему иначе, чем…
— Да, но всё равно.
— Хорошо, но, Роб, будь с ним честен. Я знаю,
