За окном – снег. Ветра нет, и крупные, пушистые снежинки скользят с неба, как по ниткам – верно подметил поэт. В Москве январь. Много времени прошло с того дня, как одного глупого и самонадеянного хирурга подстрелили возле собственного дома. Позади месяцы лечения: сначала в отдельной палате военного госпиталя, затем – здесь, в специально выделенной комнате бывшего Патриаршего подворья в Кремле. Я опять выжил. Повезло, что быстро привезли в госпиталь, что там оказалась готовой операционная, а в ней ждал Михаил, навострившийся на фронте на торакальной хирургии. Повезло, что у него оказалась та же группа крови, и на последнем этапе операции друг щедро влил ее в меня. Хотя, может, и не стоило…
Много всего произошло за эти месяцы. Россия подписала с Германией мирный договор, более похожий на капитуляцию последней. Русская армия прошла церемониальным маршем под Бранденбургскими воротами. Парадный расчет возглавили сводные батальоны Белорусского фронта, как наиболее отличившиеся в войне. Командовал парадом Брусилов, принимал – Алексеев. На победителей пролился дождь орденов и медалей, чинов и денежных выдач. А вот на стенах Рейхстага русские солдаты и офицера расписываться не стали – государыня запретила. С новым немецким правительством мы сотрудничаем. Заключено торговое соглашение, на запад пошли эшелоны с продовольствием, обратно – со станками, оборудованием, материалами. Тещенька, похоже, намерена вылепить из Германии вторую ГДР – я рассказывал ей об этом государстве в моем мире; о том, что не было у СССР более верного союзника в Европе. Правда, это дело неспешное, понадобятся годы.
В Польше бардак – паны дерутся за власть. Объявлены выборы в сейм, число политических партий, продвигающих своих кандидатов в депутаты, перевалило за сотню. Россия в этом бедламе не участвует, ее войска охраняют железные дороги и станции, крупные транспортные узлы. Мария объявила, что выведет их, как только в соседнем государстве установится порядок. Долго ждать придется… А пока польским офицерам предложили вступить в русскую армию, пообещав сохранить прежние чины. Мудро. Во-первых, нейтрализуется самый опасный для России элемент – военные, во-вторых, русская армия пополнит поредевший кадровый состав. Поляки, кто бы там чего не говорил, вояки храбрые. Достаточно вспомнить маршала Рокоссовского или, скажем, начальника крепости Осовец в период Первой Мировой войны генерала Бржозовского. Под его командованием крепость выдержала три генеральных штурма немцев, и была оставлена только по приказу Ставки. Поляки вообще люди хорошие, это политики у них – оторви и выбрось. Их даже Пилсудский считал полным дерьмом. Не знали? Поинтересуйтесь… Оголодавшие шляхтичи потянулись на призывные пункты. В разоренной войной Польше офицерское жалованье – мечта. Да придется принять российское подданство, принести присягу императрице, зато семья будет сыта.
Следом за военными перебраться в Россию предложили польским крестьянам. Им пообещали земли в Сибири и на Амуре – столько, сколько в состоянии обработать, скот, подъемные и освобождение от податей на 10 лет. Условия царские, о подобном в своей Польше они мечтать не могли. И никаких препятствий: принимай русское подданство и живи, как хочешь. Говори по-польски, молись в костеле. У вербовочных пунктов в Польше – толпы. Так что со временем появится в России Польская автономная область вместо Еврейской. Почему бы и нет? Патриарх, правда, поворчал, дескать, создаем на канонической территории очаги иноверия, но его быстро заткнули. Российская империя переварит всех: немцев, поляков, шведов. Хитра тещенька! Обещала, что не возьмет и пяди польской земли, и держит слово. А вот насчет людей обещаний не было. Территорий у России хватает, населения мало…
В Британии – кризис, экономический и политический. Король отправил в отставку кабинет министров и назначил внеочередные парламентские выборы. Ситуация там предреволюционная. Тещенька воспользовалась фактом покушения на будущего члена монаршей семьи и ввела санкции против бриттов, одновременно организовав против них мощную пропагандистскую кампанию. Не все ж нагличанам этим баловаться. Удар вышел мощным и болезненным. Поражение Германии серьезно расстроило финансовую систему островитян. Весть о том, что новое немецкое правительство отказалось возвращать долги кайзера, вызвали панику у вкладчиков и акционеров банков. Первые ринулись штурмовать кассы, требуя возврата денег, вторые – сбрасывать подешевевшие бумаги. По стране прокатилась волна банковских банкротств. К ней добавилось эмбарго на поставку русской пшеницы. Большую часть ее англичане завозили из России. Не великая беда – можно закупить в Канаде или США, но ситуацией воспользовались спекулянты, взвинтившие цены на складские запасы. Хлеб в лавках подорожал в разы – либеральная экономика во всей ее красе. Народ озверел и вышел на улицы. Забастовки и демонстрации переросли в погромы и в уличные бои. Правительство ввело в рабочие кварталы армию. Но солдаты отказываются стрелять в рабочих. Хаос. Типичная проблема империй: развалиться они могут только под воздействием внутренних причин. Похоже, в Британии этот процесс пошел.
Миша женился. На свадьбе меня не было – не позволило здоровье. Вместо меня съездила Ольга. Вручила жениху погоны действительного статского советника, невесте – бриллиантовые серьги из царской сокровищницы. Так Мария отблагодарила чету Зассов за спасение зятя. На родню невесты это произвело неизгладимое впечатление. Мало того, что наследница престола оказала честь, посетив свадьбу, так еще подарки царские. Елаго-Цехин назначил Мишу заведовать хирургической частью госпиталя: не держать же генерала в простых хирургах! Никто даже не пикнул: после спасения жениха наследницы престола авторитет Миши в госпитале взлетел на недосягаемую высоту. На пользу дела это однозначно пойдет – у Миши не забалуешь! Фронтовой хирург…
Короче, все у всех хорошо, только у меня хреново. Пуля британцев, угодившая в левую кисть, сломала пястные кости указательного и среднего пальцев. Плохо сломала, с осколками. Из раны их вытащили, руку забинтовали, тем и ограничились. Не до того было, пациент балансировал на грани жизни и смерти. Кости срослись неправильно, пальцы утратили прежнюю подвижность. Вилку в левой руке удержу, но и только. Так что я более не хирург. И не целитель – исчез дар. Сколько не пытался пробудить свечение после ранения – фиг вам! Оттого и выздоравливал долго, в полной мере ощутив на себе прелести здешней медицины. Когда осознал потерю, едва не застрелился. Хорошо, что Ольга была рядом. Терпеливо выслушивала мои жалобы, потакала капризам, окружила заботой и лаской. Не ожидал такого от царевны. Скольких искалеченных в войнах офицеров бросили жены и невесты в моем мире! Насмотрелся… Здесь не так, но все равно хреново. Кем я буду теперь? Церемониальной фигурой при жене,
