Грифоница всё никак не решалась претворить свой план в действие. То выкладки не сходились, то просто брал страх перед неизведанным… Решиться, как ни странно, Рэй помогла мать. Она внезапно вошла в комнату дочери ночью, пока та вносила последние корректировки в записи.
- Что-то мне не спится… А у тебя, смотрю, свет горит. Тоже бессонница? – спокойно начала Энра разговор, наблюдая за Рэй, нависшую над письменным столом в слабом свете лампы. – Что там у тебя? Книга?
Золотистая вздрогнула, как от удара молнией, и медленно обернулась, тщетно пытаясь прикрыть записи лапами.
- Дай-ка посмотрю… - ловко поднырнула Энра под безвольные лапы дочери, обессилевшие от нехватки отдыха. – Что за древний язык? Это… Это записи чешуйчатого? Но зачем они тебе? Зачем ты переписываешь эту мутную невнятицу? Ты же колдовать всё равно не умеешь.
- А вот и умею, - не сдерживая себя, рыкнула младшая ла Тир и зажгла мощную сферу света, на миг ослепившую и мать, и дочь.
- Тебе… Тебе совсем заняться нечем?.. – обомлела Энра. – Это же, Проклятые побери, опасно! Как ты, забери тебя тьма, пытаешься делать то, к чему наш род вообще не имеет отношения?..
- Всё очень просто, мам, - нарочито быстро успокоилась Рэй. – Я люблю Ной’Манна. Я очень хочу понять его и встретиться с ним снова.
Старшая ла Тир застыла, словно громом поражённая. Впрочем, ничего другого Рэй и не ожидала. Она благоразумно помолчала, давая матери собраться с мыслями.
- Значит, закружил чешуйчатый твою голову… - тихо заговорила Энра. – А ты не думала, что это вполне может быть не чувство, а его магия, и он с её помощью овладел тобой?
Рэй невольно хихикнула. Несмотря на острый ум и лидерские качества, в каких-то вопросах её мать была слишком наивна.
- Даже если и думала бы, всё равно это не так, - ответила она после недолгой паузы. – Я же сама разбиралась в магии, мам. Я бы почувствовала, что со мной что-то не то.
- Разбиралась она… А в том, что ты вообще не представляешь, на что хочешь подписаться, ты не разбиралась. Мы даже о поверхности толком ничего не знаем, а тебя в другой мир несёт.
- Мы бы узнали больше, если бы кто-то меня в этом не сдерживал, - не удержалась Рэй от критики. Всё же чувства понемногу начали брать верх над разумом. – Но если ты всё же позволишь мне изучить верхний мир, так и быть, я останусь. Но в конце концов всё равно уйду, и никто меня не остановит.
Энра снова смолкла и нервной походкой подошла к небольшому оконцу в стене комнаты, откуда лился слабый звёздный свет. Она взглянула на небо и задумчиво протянула:
- Я знала, что когда-то это случится…
Старшая ла Тир отстранилась от окна и мягко взяла лапу дочери в свою.
- Мы так с тобой похожи, хоть ты и не всегда понимаешь это, Рэй…
- О чём ты? – недоумённо спросила золотистая.
- Моё детство закончилось бунтом, ты же знаешь… Как и твоё, Рэй. Мой отец отпустил меня в стражу, хоть и не хотел этого всем сердцем. И, похоже, настала моя пора сделать для тебя то же самое. Ведь я знаю, что ты не свернёшь со своего пути, как и я.
- А почему… сейчас, мам?.. – вырвался у Рэй вопрос. – Почему не тогда, с Эйроном?..
- Эйрон был не парой тебе, поверь моему сердцу… Слишком напыщен, слишком неискренен. Да и ты была ещё сущим ребёнком, который был далёк от подлинных чувств. Но я до сих пор виню себя за содеянное с ним… А Ной’Манн же тебя изменил, закалил, я вижу это. Теперь ты готова. Так что… Слушай своё сердце, Рэй. И будь свободной.
Рэй промолчала. Но слёзы, проступившие в уголках её глаз, говорили красноречивее любых слов. Грифоница просто уткнулась головой в грудь матери и дала волю чувствам.
========== Эпилог 4. Действовать ==========
Следующая ночь, к счастью, явила взору Рэй чистое небо. Откладывать отправление дальше и мучиться догадками резона не было. Золотистая молча упаковала сумку со всем необходимым – едой, снадобьями от Айн, книгами и заметками Ной’Манна – и, застегнув чешуйчатый нагрудник, неторопливо направилась навстречу своей судьбе. С матерью она попрощалась на ступенях лестницы на поверхность, заключив её в короткие, но жаркие объятья своими передними лапами. Ещё пара шагов, и древняя каменная дверь в ла Тараэ закрылась за спиной отважной странницы. Если не навсегда, то очень надолго.
Вдохнув полной грудью воздух родного мира, Рэй поднялась на холм, с которого виднелось окошко обсерватории, что на несколько месяцев стала грифонице домом. В последний раз золотистая взглянула на отблески звёздного света в стекле, чтобы окончательно собраться с силами и поднять свой взор на сами звёзды. Искрящееся космическое полотно через призму знаний по астрономии и магии превратилось в карту дорог сквозь бесконечность, что соединяли бесконечно малые и вместе с тем бесконечно большие точки миров. Но Рэй был нужен единственный мир. Тот, в который дорога была уже не так давно открыта.
Грифоница закрыла глаза и, оставив в сознании лишь шелест ветра и потоки математических символов, на одном дыхании сплела каркас портала, чтобы так же быстро влить в него энергию, что она черпала из дышавшей жизнью и магией степи вокруг. На мгновение всё тело словно закололи мелкие иголочки, когда по нему прошла захваченная энергия, и Рэй обдала волна света и жара. Всё было сделано правильно.
Открыв глаза, золотистая устремила свой взгляд в лазурную вуаль портала. Она знала, что пытаться что-то разглядеть бесполезно, магия переходов не способна показать точку назначения, но всё же страх ошибиться не покидал юную странницу. Чтобы успокоиться и вновь настроиться на свою цель, Рэй тихо запела:
«Ведь я силуэт, что взывает в темноте,
Ищет путь на свет, что ведёт его к мечте,
Я лишь силуэт, что блуждает в мире грёз,
И чем дальше ухожу я, назад всё тоньше мост,
Но домой меня ведёт сиянье звёзд…» [1]
Баллада из древнего эпоса ла Бен о далёких временах, когда и сами древние повелители, и грифоны ещё жили на поверхности и были сильнее и свободнее, помогли Рэй воспрянуть духом. Раз древние были сильны, то и она сможет стать такой же. Всё очень просто – нужно лишь идти вперёд. По звёздам.
Последний, решающий, шаг, и пернатый силуэт растворился во вспышке сработавшего перехода. Мост домой истончился и наконец растаял. И вновь, как
