Ричард ненадолго прервал свои размышления, чтобы дать Сэму время переварить свалившийся на него поток информации.
— Допустим, все было именно так, как вы описали. Почему я должен отказаться от их предложения? Вы сами спровоцировали этих людей на шантаж. Они защищались. Это совершенно нормально, хоть и неприятно, — пояснил Сэм.
Ричард криво усмехнулся.
— Мистер Харрис, я пришел сюда не с пустыми руками.
— Хотите предложить мне деньги? Это смехотворно. Не теряйте ни свое, ни мое время.
— Ну что вы, нет, деньги предлагать не стану. У меня есть кое-что более интересное, — сказав это, Ричард достал из кармана телефон. — Просто послушайте эту запись, — Тернер нажал на кнопку, получив одобрительный кивок от собеседника.
Запись содержала следующие слова:
— Да, я понял ситуацию. Наверняка этот болван захотел дать задний ход. Шеф очень не доволен, нужно указать Харрису его место. Слишком распоясался.
— Ты прав, можно начинать действовать. Интересно, он, действительно думает, что компания останется при нем?
— Судя по его поведению, он захотел сохранить самостоятельность своей компании, а не плясать под нашу дудку.
— Ну что ты! Мы же ему такие условия предложили.
— И он поверил! Кретин, как только ситуация стабилизируется, шеф выкинет его из бизнеса как мокрую тряпку.
— Если вообще не уберет. Ладно. Давай работать. У меня у самого куча дел.
— Будь на связи, свяжусь, когда будут новости.
Сэм слушал запись с горечью, и, нет, даже не с удивлением, а с осознанием того, что всегда знал, что так и будет. Он умный человек и осознает, как работает система, однако, глядя на конкурентов, понимая, что у них таких предложений не будет, и фирмы пойдут ко дну, Сэм решил игнорировать очевидное. Что стало фатальной ошибкой.
— Судя по выражению вашего лица, голос на пленке вы узнали, — сочувственно произнес Ричард, забирая у Сэма телефон.
Харрис кивнул в знак согласия. Сэм узнал одного из говорящих.
— Откуда у вас эта запись? — тихо спросил Харрис, — он не мог прийти в себя от осознания услышанного.
— Это лучшая часть нашего разговора, Сэм, — Ричард впервые назвал собеседника по имени. — Благодаря вам, мы смогли подключиться к телефону второго говорящего. А через него выяснили содержание сообщения, отправленного вам на почту. Сейчас мы работаем над доступом к серверу, где содержится вся компроматная информация. Не только на вас, Сэм. Вы думаете, что ваша ситуация самая тяжелая, но тысячи людей не хотят, чтобы их секреты становились достоянием общественности и они готовы пойти на все, чтобы скелеты в шкафу навсегда остались на своем месте. Моя команда поможет вам, мы не допустим раскрытия этой информации, но вы должны нам помочь, Сэм. Без вас у нас ничего не выйдет.
Сэм внимательно слушал речь Ричарда. С каждым сказанным им словом, он хмурился все сильнее сильнее, просчитывая, стоит ли доверять Тернеру.
— Почему я должен вам верить? — наконец спросил Сэм. И у вас, и у Правительства есть на меня компромат.
— У нас на вас ничего нет. Я не собираюсь угрожать вам раскрытием информации. Вы, или помогаете нам по своей воле, или остаетесь на стороне Правительства. Решать вам. Моя команда выступает за защиту частной жизни, и мы не отступимся от этого убеждения, — Ричард говорил, как настоящий лидер, был видно, что он верит в то, что говорит.
Слова Ричарда заставили Сэма вспомнить, где он его видел и слышал. Харрис понимал: перед ним сейчас стоял один из самых разыскиваемых людей в стране, за его голову объявлено солидное вознаграждение, и, несмотря на это, Ричард пришел к нему лично, хотя мог бы послать кого-то из своих людей.
— Я вижу, что вы меня узнали, — произнес Ричард, когда заметил замешательство Сэма. — Да, Сэм, вы не ошибаетесь в своих суждениях. — Думаю, если вы меня сдадите, то сможете выбить для себя некоторые льготы, — Тернер горько усмехнулся, глядя на собеседника.
— Уверен в этом. Я слышал о вашей деятельности. Пока о ней только шепчутся.
— Это к лучшему, — Ричард устало улыбнулся. Он играл. Напряжённее покера, сложнее, шахмат.
Сэм думал. Ему казалось, что он просчитывал варианты. На самом деле, Харрис уже принял решение, он всегда был подсознательно к нему готов. Его убедила запись, приподнесенная Ричардом, его слова, а также тот факт, что он много слышал о деятельности Фронта и о его принципиальном лидере. Тернеру хотелось верить больше, чем Правительству. Но, в конце концов, каждый может предать, каждый способен пойти на уступки собственным убеждениям, вопрос лишь в том, захочет ли человек идти на сделку с совестью, борьбу самим с собой. Чутье подсказывало Сэму, что Ричард являлся человеком с исключительной волей, его сложно сломить.
— Ричард, вы произвели на меня впечатление. Вы отдаете себя делу с огромным рвением, и я это уважаю. Я склонен принять предложение о сотрудничестве. Но мне необходимо знать, какими будут мои дальнейшие действия, что конкретно я должен сделать? — деловито заявил Сэм.
Ричард рисковал. У него не было ровно никаких гарантий, что Сэм его не проведет. Может случиться всякое, но дело того стоило. Харрис был важным союзников.
— Все что вам нужно делать — это вести себя как можно более естественно. Наши оппоненты не должны догадаться о том, что вы играете против них. Вы согласитесь с их угрозами, скажете, что сделаете все, как нужно, и с вами никаких проблем не возникнет. Сообщите им, что вас пытались подкупить. Помните, то странное перечисление денег на ваш банковский счет, которое вы посчитали за ошибку? Это был авансовый платеж, который вы решили принять, чтобы узнать о заговорщиках побольше. Далее, вы отправились в место, зашифрованное в записке, — ваше любимое кафе, где встретились с особой, которая и передала вам условия сделки.
Сэм с ужасом и некоторым восхищением слушал предложение Ричарда. Он понимал, что его все это время обманывали, как ребенка, подставляя под удар.
Ричард кратко пояснил суть шифра оригинальной записки, хотя он был прост до ужаса — на это Фронт и рассчитывал. Цифры, оставленные на клочке бумаге в кафе, означали соотношения голосов в Парламенте за печально известный законопроект. Глава Фронта потратил еще некоторое время на то, чтобы ввести Сэма в курс дела.
У Харриса словно открылись глаза. Не только на то, как ловко его провели. На то, как он был слеп. Желая защитить свое дело, Сэм согласился стать участником общества, в котором больше нет приватной жизни. В обществе, где исчезнет инакомыслие и будет править одна идеология. В обществе, где ты никогда не будешь по-настоящему свободен. Как жаль, что значение слова «свобода» мы понимаем лишь тогда, когда на самом деле ее лишаемся.
— И, Сэм, — Ричард
