У меня отваливается челюсть; я смотрю на Джулию, а та довольно щурится и включает громче.
– У них каждый сезон лучше другого. Психиатрическая больница вообще шедевр!
– Почему ты раньше не заставила меня посмотреть эту прелесть? – смеюсь я.
Отсутствие романтической линии радует меня. Все эти две недели я бегаю от воспоминаний об Адаме и презираю какую-либо романтику. Когда на улице целуются парочки, я предпочитаю как можно быстрее уйти оттуда, чтобы в голове не всплывал его образ. Джулия поддерживает меня и каждый день придумывает что-то новое, чтобы отвлечь от грустных мыслей. Сегодня это сериалы, вчера был боулинг, два дня назад она уговаривала меня пойти в гей-клуб, мотивируя тем, что нетрадиционные отношения не будут поднимать из сознания романтические воспоминания. Уговорить меня у нее не получилось, но попытка зачлась.
Джулия внимательно смотрит на экран и жует попкорн. Периодически она застывает с набитым ртом и колой в руках, когда происходит интересный момент, а потом начинает жевать быстрее, чем обычно. Ее поведение меня забавляет, и я тихо хихикаю.
– Что? – спрашивает она.
– Ничего. – Я только покачиваю головой.
Неожиданно на первом этаже слышится стук в дверь, и мы переглядываемся.
– Ты тоже это слышала? – шепчет подруга, и я киваю.
Мы сползаем с кровати и медленно идем к лестнице. Стук усиливается. Спускаюсь вниз. Девушка следует за мной. Удары становятся громче. Я подхожу к двери и пытаюсь рассмотреть нежданного гостя в глазок, но в темноте ничего не видно.
– Кто вы? – громко спрашиваю я. – Что вам нужно?
– Эмили. – Я слышу взволнованный и немного злой голос Адама и прирастаю к полу. – Открой дверь.
У Джулии округляются глаза. Она недовольно прищуривается, когда я вопросительно смотрю на нее.
– Не вздумай, – шепчет она.
– Уходи, – чуть тише прошу я, но удары раздаются с новой силой, и я подпираю дверь, боясь, что он ее выбьет. – Я вызову полицию, Адам!
– Твою мать, Эми, открой эту чертову дверь! – рявкает Кинг.
– Не хочу тебя видеть, – кричу я, но чувствую, как предательски трепещет сердце от радости снова слышать его голос.
– У меня в сумочке был газовый баллончик, – вспоминает Джулия и бежит на второй этаж. Удары прекращаются. Я прислоняюсь лбом к двери и слышу тяжелое дыхание Кинга. Да, мне безумно хочется открыть ему и прекратить эту душевную агонию. Я тосковала по нему все это время. Даже в сильной обиде хотела обнять его, пусть это неправильно.
– Я должен тебе кое-что отдать, – хрипит Адам.
Нужно прислушаться к разуму: я слаба, я не выдержу его присутствия. Я прощу его.
– Эмили, пожалуйста.
Его голос пугает меня. Он кажется болезненным и грустным, что так не свойственно Адаму. Разум идет к черту. Я осознанно наступаю на те же грабли, впуская Кинга в свой дом. Но как только лицо Адама появляется передо мной, силы покидают меня, ноги подкашиваются, а ладонь подлетает к губам. Лицо все в ссадинах, искривленные в улыбке губы разбиты, под левым глазом виднеется синяк, а на кончиках светлых волос виднеется запекшаяся кровь вперемежку с пылью и грязью.
Глава 27
Сон Демона
Я подхватываю его под руку и помогаю зайти в дом. Адам тяжелее Тома, да что там тяжелее, Кинг просто гора по сравнению с Флинном. Меня шатает вместе с ним, когда я веду его к дивану. Джулия замирает на лестнице, и, как только видит Адама, баллончик выскальзывает из ее пальцев и катится вниз.
– Что за…
– Джули, принеси из ванны аптечку. – У меня нет времени приводить девушку в чувства, так как я сама близка к очередному нервному срыву, но мне удается натянуть маску невозмутимости.
Адам протягивает мне жестяную коробочку и падает на диван. Не могу поверить: он нашел пропавшие письма матери. Мне хочется плакать от счастья и жалости. Через что же ему пришлось пройти, чтобы их достать?
– Что случилось?
Парень закрывает глаза и глубоко выдыхает.
– Все нормально, – шепчет он.
Я рассматриваю его избитое лицо, напухшие губы, окровавленный нос. Парень держится ладонью за бок. Аккуратно задираю футболку и вижу на торсе гематомы.
– Тебе нужно в больницу, Адам.
Джулия приносит аптечку и растерянно смотрит, как я дрожащими руками обрабатываю раны. На глазах выступают слезы, когда я вижу его взгляд, пропитанный необъяснимым теплом и нежностью. Адам касается пальцами моей щеки, а затем убирает с лица прядь волос.
– Какая же ты красивая.
– Я вызову скорую, – где-то отдаленно слышу голос Джулии.
Больше никакой ненависти, злобы или фальши. Он гладит меня по щеке и устало улыбается, а мне хочется плакать от того, что я не знаю, как ему помочь. Я не знаю, где он был и что делал, но тот, у кого Кинг забрал письма моей матери, видимо, сильно разозлился.
– Не надо никому звонить, – прошу я. – Я сама отвезу его в больницу.
– Мне просто нужно поспать, я очень устал.
– Уверен?
Он морщится, опирается на подлокотник кресла, пытаясь встать, но силы покидают его, и он падает обратно, отчего мое сердце обливается кровью. Протягиваю к нему руки, но Адам отмахивается.
– Я сам, – шепчет он, совершая вторую попытку. – Спасибо, Эми.
Он касается губами моей макушки, вдыхая запах моих волос. Эти прикосновения воскрешают все чувства, заставляют вспомнить все хорошее и плохое, что он совершил, но я не спешу отталкивать его.
– Ложись, – тихо говорю я, сажая Кинга на свою кровать.
Поежившись от боли, Адам снимает кожаную куртку, ложится на край кровати и закрывает глаза. Кинг проваливается в сон, его тело расслабляется, а со лба пропадают складки. Парень перестает хмуриться и быстро засыпает. Мне предстоит веселая ночка, вряд ли я смогу спокойно уснуть. У Адама может быть сотрясение мозга или сломаны ребра, или, того хуже, внутреннее кровоизлияние.
– Вроде уснул, – говорю я подруге, выходя из комнаты.
– Что за хрень с ним произошла? Он что-то сказал тебе?
Я качаю головой и беру в руки жестяную баночку. Джулия смотрит на меня с неподдельным интересом.
– Эми, только не говори, что это…
– Письма моей матери, которые украли. Он их вернул.
Открываю крышку и вижу пожелтевшую бумагу. Беру в руки письма: они в том же виде, в каком я видела их в последний раз. Неужели он все это время искал их? Та вещь, которую ставил на ставку Рик, – жестяная банка с многолетней пожелтевшей бумагой? Поверить не могу, что Адам вернул мне письма, ведь я даже не говорила, что тогда пропало в доме. Значит, Кинг все-таки что-то знает о моей матери.
Я вспоминаю, с каким лицом он пытался убедить меня, врал насчет нее. Вспоминаю его загадочный вопрос.
«Ты веришь мне, Эми?»
Каждое его слово постепенно обретает смысл. Адам, ничего не говоря, делает так, как нужно, но его методы, несомненно, отпугивают любого.
– Я, наверное, пойду. – Голос Джулии возвращает меня к реальности. – Вам о многом предстоит поговорить.
– Перестань, оставайся здесь. – Мне неудобно, что
