С утра она проснулась раньше него и сразу же выбежала наружу проверить, смог ли он принести вещи.
— Сложно было все доставить?
Нацу широко, со скрипом зевнул.
— Не особо. Правда, эту долбанную кровать оказалось очень неудобно нести. А сундук я просто завернул в ковер. Так и тащил.
— И тебя никто не заметил? — продолжала выспрашивать Люси.
Взъерошив волосы на макушке, Нацу отвел взгляд.
— Ну, сперва не заметили, но когда я проломил крышу…
— Проломил крышу? — Люси побледнела.
— А что? Я не причем! Ты не сказала, как вытаскивать эту кровать! Она такая здоровая. В дверь не лезет, в окно не лезет. Ну, я разозлился и превратился прямо в комнате. Сграбастал все, да и вылетел. Через крышу.
Нацу развел руками.
— Из людей никто не пострадал? — с беспокойством спросила Люси.
— Вроде нет. Я людей не видел.
Люси облегченно вздохнула. Вряд ли Нацу кого-то задел. На втором этаже жила только она и отец, но его комната находилась дальше по коридору. А кухарка и служанка уходили на ночь к себе домой.
Представив, как отец взбеленится, увидев, что крыша его жилища варварским образом проломана, Люси не смогла сдержать злорадную усмешку. Отец всегда так трясся над домом, иногда ей казалось, что именно эти камни он действительно любит, а больше никого и ничего. При воспоминании об отце сердце защемило, но не от тоски, а от застарелой печали и осознания, что отец сейчас переживает о том, какие выгодные браки он упустил, потеряв дочь.
— И зачем тебе была нужна эта шутка? — Нацу обвел пальцем вырезанную на спинке кровати виноградную гроздь.
— На ней очень приятно лежать. Попробуй, убедишься сам, — предложила Люси.
Нацу недоверчиво покосился на нее, но все же забрался на кровать… Чтобы тут же завопить, погружаясь в мягкую перину:
— Эй, оно напало на меня!
Он забился, рванулся и, прежде чем Люси успела хоть что-то сказать, раздался треск. Ножки кровати не выдержали такой нагрузки, подломившись с жалобным скрипом. Сама кровать развалилась на две неравные половинки.
Отскочивший в сторону Нацу погрозил ей кулаком.
— Будешь знать, как нападать на дракона!
— Она не нападала! — взывала Люси. — Просто матрас такой мягкий! Ты ее сломал! Дубина! Слоняра!
Люси чуть не плакала, она уже успела размечтаться, как будет лежать на своей удобной кроватке, а тут…
— Эй, чего ты разоралась. — Нацу пришибленно посмотрел на Люси исподлобья.
Она собиралась обрушить на него новый град упреков, но резко замолчала. Действительно, не стоило ругать Нацу, он ведь до этого ни разу не сталкивался с кроватями. К тому же он прилежно притащил для Люси все, что она просила. И только потом уже Люси пришла в голову мысль, что кричать на дракона вообще не стоит ни при каких обстоятельствах — опасно для жизни.
— Извини, мне просто очень жаль, что кровать сломалась, — покаянно произнесла Люси. — Ну, ее остатки можно использовать в качестве топлива для костра. А на перине будем спать.
Перетащив матрас в сторону, Люси предложила снова:
— Попробуй прилечь, тебе понравится.
Подавая пример, она сама улеглась на перину, с наслаждением раскинув руки и глядя в безоблачное голубое небо. Немного помявшись, Нацу расположился рядом.
— Слишком мягко, — заявил он через некоторое время. — Все люди спят на таком?
— Перина стоит немалых денег, не каждая семья может себе ее позволить. Но да, люди любят спать на удобном и мягком. Если все время лежать на жестком, может заболеть спина.
— Какие люди неженки, — протянул Нацу.
— Драконы именно поэтому нас презирают? — вырвалось у Люси. — Потому что мы слабые?
— Угу, — легко согласился Нацу. — Вы не владеете магией, не умеете летать… Меня учили, что драконы — высшая раса, мы рождены, чтобы править небом и землей.
Люси горько усмехнулась. Она не смотрела на Нацу, вперив взгляд в небо. Холодное, равнодушное и прекрасное. Такое же, как драконы, рожденные, чтобы летать в нем.
— Значит, вы верите, что имеете право убивать людей, собирать с них дань, разрушать деревни… Пожирать людей.
— Эй, мы не едим людей! — возмутился Нацу. — Только Эрик, но у него с башкой не все в порядке.
Люси припомнила, что до их деревни доходили слухи, будто не во всех странах драконы требуют человеческие жертвы. Но тогда все решили, будто рассказы заезжих купцов — вранье.
— Скажи, какие владения этого Эрика ты выиграл, Нацу?
— Все! — последовал горделивый ответ. — От реки на западе, до подножия гор на востоке и севере. А на юге до большого леса. Вроде это два королевства и еще какая-то человеческая страна.
Мысленно припомнив карту известных земель, Люси прикинула, что Нацу принадлежит ее родное королевство Фиор, герцогство Банс и королевство Солония. Теперь людям, живущим на этих землях, станет легче. До тех пор, пока Нацу их не проиграет какому-нибудь другому, менее щепетильному дракону.
Повернувшись к Нацу, она подперла голову рукой и спросила, пытливо глядя ему в глаза:
— Почему вы, драконы, считаете людей ниже себя? Ведь мы тоже мыслящие существа. Пусть люди не умеют превращаться, летать и извергать огонь, но мы тоже думаем, чувствуем, любим своих родных. Мы создали много разных вещей, которых нет у драконов. И… я могу сосчитать до миллиона и больше!
Последнее она сказала зря и тут же об этом пожалела, когда Нацу спросил:
— Что такое миллион?
Из всей ее речи он, похоже, увы, обратил внимание только на это новое понятие. Люси попыталась объяснить ему, что такое миллион, но ничего не вышло, Нацу не понял и, в конце концов, математика ему надоела.
— Люди все-таки не совсем такие жалкие, как мне рассказывали, — вдруг заявил он. — Вы забавные. В твоих историях много всего интересного. Всякие штуки, которых у нас нет. Видимо с помощью них вы, люди, заменяете себе магию.
Что ж возможно он был прав, и постоянная угроза драконов заставляла человеческую цивилизацию развиваться. Люси невольно задумалась над этой простой и в то же время глубокой мыслью.
— Кстати, об историях. — Нацу слегка потрепал Люси по плечу, явно соизмеряя силу. — Давай, расскажи что-нибудь.
— Разве мы не должны подождать Венди?
— Ты могла бы рассказать мне какую-нибудь короткую историю сейчас, а когда прилетит Венди — начать другую, — выкрутился Нацу.
Люси справедливо опасалась, что если постоянно будет что-то рассказывать, то сорвет голос.
— Давай я сейчас лучше займусь твоей игрушкой, — предложила она. — Откроем сундук, и ты выберешь ткань, какая тебе нравится.
Нацу радостно закивал и одним легким, грациозным движением вскочил с перины. Люси тоже встала, но далеко
