— Вы больше ничего не вспомнили, миледи? — осведомился Мест.
— Нет, лейтенант… Давайте будем честны, вы ведь подозреваете меня несмотря ни на что? — Минерва усмехнулась. — Спешу вас разочаровать, из смерти отца я не извлеку никакой выгодны. Вы еще не слышали о его завещании? Вчера его огласил наш семейный поверенный. Мой батюшка пожелал, чтобы весь его капитал, а также поместье перешли дальним родственникам. Я не получаю ничего, кроме вещей, доставшихся мне от матери. Через несколько дней мне придется покинуть этот дом…
— Сочувствую, — официальным тоном произнес Мест и добавил, как будто бы про себя:
— Но ведь вам не было известно содержание завещания отца, не так ли?
Минерва серебристо рассмеялась.
— Ох, подловили, подловили!
В этот момент Нацу, сидевший на корточках, выпрямился и заявил:
— Ничего знакомого не чувствую. Прошло уже много времени, да и сильный запах цветов все перебивает.
Покосившись на него, Мест произнес с оттенком разочарования:
— Что ж, тогда мы откланяемся, миледи.
— Мне так неловко, что я не могу пригласить вас отобедать со мной. Увы, в этом доме мне уже ничего не принадлежит, — сокрушенно проговорила Минерва. — Даже еду приходится заказывать в городе на свои деньги.
— Ничего страшного, мы торопимся, так что в любом случае не стали бы злоупотреблять вашим временем. — Мест поклонился.
Заметив, что Нацу раскрыл рот, Люси поспешил слегка сжать его руку, догадываясь, что он заявит что-нибудь вроде «я бы сожрал окорок!».
Минерва проводила их до ворот, в будочке возле которых сидел хмурый привратник. Он распахнул железные створки и, едва гости вышли, захлопнул их с жутким лязгом, едва не прижав кончик юбки Люси.
— Да уж, гостеприимный домик, — кисло заметила она. — А эта леди очень подозрительная.
— Она была первой в моем списке подозреваемых, — заметил Мест. — И даже то, что по завещанию она ничего не получает, не означает, что у нее не было мотива. В конце концов, если все слухи о том, как отец с ней обращался, правда…
Он не договорил.
— У этой тетки знакомый запах, — вдруг произнес Нацу. — Похож на вонь от той воды, которой ты когда-то обливалась, Люси. Помнишь, мы еще из-за этого поругались?
— Духи? — подсказала Люси.
— Вот, вот! Не пойму, зачем они тебе понадобились. От тебя и так отлично пахнет…
— Значит, Минерва просто пользуется такими же духами. — Люси поспешила перебить Нацу, пока он не начал вдаваться в интимные подробности. — «Ночная фиалка» — дорогие духи, но такой знатной леди вполне по карману.
— Не-е-е, — протянул Нацу. — Запах не совсем такой. Просто тоже сильный, прямо в носу от него щиплет и чихать охота.
— Ну, значит у нее другие духи. — Люси пожала плечами, все еще не понимая, куда клонит Нацу.
— Ты имеешь в виду, что тебе знаком именно запах духов Минервы? — уточнил Мест.
Нацу закивал.
— Только никак не могу вспомнить, где я его чуял раньше.
— Может, от трупа ее отца?
— Точно нет.
Всю дорогу до города Нацу морщился так, будто хотел в туалет — напрягал память. Но, к досаде Места, так ничего и не вспомнил. Уже смеркалось, Люси смертельно устала и наотрез отказалась лететь домой ночью. Мест ее поддержал: он хотел вернуться вместе с Нацу и Люси в Магнолию и продолжить расследование там.
— Я бы пригласил вас переночевать у меня, но в моей комнатушке я сам едва помещаюсь, — извиняющимся тоном произнес Мест. — Давайте я оплачу вам гостиницу.
Люси, сетуя на себя за то, что не взяла деньги, была вынуждена принять его предложение с условием, что все возместит по возвращении в Магнолию. Нацу был только рад возможности переночевать в настоящей гостинице, несмотря на то, что он прожил в мире людей уже больше года, он все еще не растерял способность удивляться и находить что-то новое.
Комнатушка в гостинце оказалась не слишком чистой, а белье на кровати слегка попахивало, но лучше вряд ли бы удалось найти в таком захолустье.
Нацу привычно потребовал у Люси погладить его по голове. Он вполне мог обходиться без занятий любовью, но не мог и дня прожить без того, чтобы Люси не погладила его волосы. Она не возражала: ей нравилось перебирать жесткие розовые пряди, это почему-то успокаивало, а довольное урчание Нацу полностью довершало иллюзию, будто Люси гладит кота.
Однако в этот раз насладиться привычным ритуалом им двоим не дали. Едва Нацу начал постанывать от удовольствия, как снизу чем-то заколотили в потолок:
— Эй, постыдились бы! — донесся визгливый голос, судя по всему, принадлежащей хозяйке гостинцы — старой тетке, сморщенной, точно высохшая слива. — У себя дома непотребство разводить будете, а здесь — приличное место!
Нацу мгновенно рассвирепел и в свою очередь долбанул кулаком по полу так, что затрещали доски.
— Отвали, стерва!
— Я сейчас жандармов позову! — в свою очередь завопила старуха. — Нахал!
— Да тебе просто завидно!
— Что-о-о?!
— Уймись, — зашептала Люси, со спины обнимая Нацу за талию и прижимаясь к его плечу щекой. — Не связывайся. Если прекратишь ругаться, обещаю, что испеку дома твой любимый пирог с мясом.
— Два пирога, — по-детски надувшись, буркнул Нацу.
— Ладно, ладно.
Он замолчал, а Люси рассыпалась в цветистых извинениях перед хозяйкой. Та вроде бы успокоилась, но с утра все равно смотрела на постояльцев волком, так что Люси не решилась есть в гостинице, хотя Нацу канючил, что проголодался.
В итоге, когда они зашли за Местом, тот предложил им разделить его скромный завтрак: молоко и бутерброды с солониной. Нацу заглотил почти все, что было на столе, в том числе порцию Люси, которой она щедро с ним поделилась.
Едва с обедом было покончено, они отправились в обратный путь в Магнолию…
Нацу приземлился на лужайке возле дома. Люси, спрыгнув с его лапы, побежала к крыльцу. Она не сомневалась, что драконы позаботились о Лейле, но все же скорее хотела обнять дочку. Еще до того, как Люси успела открыть входную дверь, ее ушей достиг звук, похожий на плач.
Ну, точно: из гостиной доносились рыдания и чьи-то голоса. Люси поспешила туда, чтобы стать свидетельницей умилительной семейной сцены. Роуг укачивал хнычущую Лейлу на руках, а Стинг, пытаясь ее успокоить, создавал в воздухе светящихся белых бабочек.
— Блин, да что с ней такое?
— Может, есть хочет?
— Да мы же недавно ее кормили!
— А пеленки ты проверил?
— Они сухие!
— Знаю, у нее режутся клыки!
Когда Люси шагнула на порог, драконы дружно обернулись к ней и облегчено выдохнули:
— О, Люси, наконец-то!
— Смотри, Лейла, мамочка пришла.
Роуг
