Я с облегчением выдохнула. Главная беда невидимой поддержки в том, что не знаешь заранее, откуда её ждать.
Воздух замерцал — иллюзия, созданная Далилой, развеивалась, открывая фигуру Шазад в том месте, где только что, казалось, никого не было. Туго заплетённые чёрные волосы венчали её голову короной, белая куфия свободно лежала на плечах, одежда кочевницы смотрелась щеголевато. В глазах Малика сверкнула бессильная ненависть, быстро сменившаяся страхом. К его горлу был приставлен один из широких изогнутых мечей, хозяйке которых явно не терпелось пустить их в ход.
— Брось-ка ты сам револьвер, — усмехнулась я, — пора задуматься о вечном.
Глава 6
Малик стоял так близко, что я успела заметить судорогу решимости на его лице и упасть на колени. Пуля ударилась в стену позади меня. В следующий миг он повалился на землю, украшенный кровавым ожерельем от меча Шазад.
Оставалось самое главное.
— Ты что-то припозднилась, — обернулась я к подруге, поднимаясь на ноги и воздевая пустые руки. Револьвер был уже не нужен.
По ту сторону городской стены послушно взметнулась волна песка. В тюремном коридоре в моём распоряжении была лишь жалкая его горсть, и теперь ощущение было опьяняющим. Вся пустыня в моей власти!
— Ну хотя бы пулю не поймала на этот раз, — хмыкнула Шазад, оборачиваясь к солдатам, — но двадцать фауза ты мне должна.
— Удвоим ставку? — бросила я через плечо, становясь с ней спина к спине.
Удивительно быстро оправившись от появления ниоткуда нового врага, офицер уже рявкал команды растерянным солдатам.
— Далила! — бросила Шазад в свою очередь. — Открывай всех!
Иллюзия отдёрнулась, словно занавес. Половина солдат из только что тесного строя теперь корчились на земле, а на их месте стояли вооружённые мятежники. Позади маячило круглое детское личико Далилы, полускрытое копной волос нечеловеческого тёмно-алого цвета. Тревожно тараща глаза, она уронила дрожащие от напряжения руки.
— Навид! — радостно воскликнула Имин у меня за спиной, разглядев среди наших своего возлюбленного.
Высокий и жилистый уроженец песков примкнул к нам в Фахали. Мы никого не звали с собой, но после выигранной битвы от новобранцев не было отбою. Чтобы выжить в нашей войне, требовались не только сила и выносливость, но и вера в общее дело. Навид проявил себя одним из лучших и всем понравился, но чувство Имин всё же стало для меня неожиданностью.
В глазах Навида, узнавшего Имин даже в мужском обличье, мелькнуло облегчение. Он на миг расслабился, но это заметила не только я, но и солдат в белом мундире сбоку от него.
Песчаная волна уже перевалила через городскую стену, обтекая статую принцессы Хавы. Я выбросила руку вперёд, направляя песок солдату в грудь.
— Навид, сзади!
Ещё один ураганный вихрь хлестнул по лицу солдата, прицелившегося в Далилу.
За спиной послышался крик, я развернулась и увидела блеск чужого клинка. Превращать песок в оружие было уже некогда, но этого и не потребовалось. Сталь заскрежетала о сталь — меч Шазад скользнул по клинку, останавливая его у самого моего горла. Неуловимое движение, и солдат мешком свалился на землю. Кровь, что лишь чудом не выплеснулась наружу, стучала у меня в ушах.
— Сама чаще оглядывайся, чем другим советуй, — усмехнулась подруга, кидая мне брошенный револьвер.
— Зачем, если ты всегда прикрываешь мне спину? — Выстрелить я не успела: другой противник подскочил уже почти вплотную, и пришлось врезать ему рукояткой в лицо. Кровь из его разбитого носа брызнула мне на рукав, удар отдался болью в руке.
Бой обещал быть коротким: врагов осталась лишь горстка. Я выстрелила, затем ещё раз и развернулась, выбирая новую цель.
Дальнейшее раскололось на отдельные моменты, которые не сразу удалось собрать в единую картину: страшная усталость замедлила мои мысли и движения.
Чужой револьвер был направлен не на меня, а на Самиру — солдат уже готовился спустить курок.
Всё случилось в один и тот же миг.
Раная метнулась в сторону.
Выстрел.
Дыра в зелёном халате, брызги крови.
Секунда, и всё было кончено. Бой завершился так же внезапно, как начался. В наступившей тишине Самира, рыдая, выкрикивала имя девочки, а сердце маленькой демджи судорожно выталкивало кровь в дорожную пыль. Солнце в ладошках Ранаи угасло навсегда.
Глава 7
Ахмед ждал нас у входа в лагерь.
«Плохой знак».
Мятежный принц особо не выпячивал своих королевских привилегий, но и навстречу, как жена, заждавшаяся мужа из бара, обычно не выходил.
— Далила!
Он шагнул к сестре, отделившись от скалы, и Шазад окинула насторожённым взглядом стены каньона. Если враги узнают, где прячутся мятежники, то смогут подстрелить сверху кого угодно. Кто-то всегда должен следить за безопасностью принца, даже если тот сам проявляет беспечность.
Ахмед, похоже, не заметил озабоченности Шазад — он смотрел только на сестру.
— Далила, ты цела?
Мне хотелось сказать, что на нас можно положиться и мы всегда приведём её назад в целости, однако, взглянув на свою рубашку, красную от крови, моей, вражеской и маленькой демджи, я предпочла не привлекать к себе лишнего внимания.
Мы пытались спасти Ранаю, но было слишком поздно. Девочка почти тут же скончалась на руках у плачущей Самиры.
Люди умирают. Во время наших походов я видела смерть не раз. Раная была не первой… и не последней — если только нам не удастся завтра же свергнуть султана и посадить Ахмеда на трон. «Такова цена войны, и мы сами её начали», — напомнил язвительный голос в голове, и перед глазами возникла ухмылка Малика.
Вот только демджи мы не теряли в бою ещё ни разу, тем более ребёнка.
Во всём виноват султан. Не мы, а он пропустил галанов через границу и позволил им убивать демджи, а теперь сам охотится на таких, как мы, рассчитывая получить новое оружие. Маленькая Раная погибла из-за него, но мы ещё живы — я, Имин, Далила — и ни за что не станем новым Нуршемом. Мы скинем султана с трона, прежде
