Во время водных процедур я не переставала напряженно размышлять. Первое — Влас уходить не планирует. Второе — собирается ли он все же воздействовать на меня через близких? Вроде на крыше он к этому разговору не возвращался, но это совершенно ничего не значит. Если есть козырный туз в рукаве, то как его не использовать-то? Единственное, что может его остановить — это опасение, что у меня снова сорвет крышу. Но я бы на это не поставила.
И, наконец, третье. Даже если я продержу оборону несколько дней, то меньше чем через неделю защита все равно испарится как дым. Да еще меня не оставляет чувство, что я упустила что-то важное. А что — никак не соображу.
Выход один: поторопиться с выполнением Ксюшиного задания. Да! Брошу на это все силы! Остальные дела подождут.
Из плюсов: я могу перемещаться по изнаночному пространству, а значит, мне будет намного легче избегать встречи с ректором. Конечно, с ним тоже надо разобраться до начала учебного года, но… будем решать проблемы поэтапно.
Насухо вытершись, я решительно проследовала в комнату.
Крикнула:
— Меня не тревожить!
И снова села напротив денежного дерева. Попытка номер два. Надеюсь, Влас мне не помешает. Кстати, а если отсюда можно общаться со всеми городскими растениями, зачем вообще идти к дому ведьмы? Я приободрилась. Кажется, есть шанс разобраться с Ксюшиным заданием, не выходя из квартиры! Хоть бы все получилось…
В этот раз денежное дерево не стало упрямиться. Подсоединение к информационному потоку прошло довольно гладко. Наученная горьким опытом, я не стала хвататься за ускользающие обрывки информации, а сразу представила себе конкретный пункт назначения. Нет, не дом ведьмы. Для разминки я решила подумать о Мане. Получилось! Я увидела подругу, она стояла где-то в тенечке и пила из картонного стаканчика кофе.
— Привет, красавица! — сказал ей какой-то парень. А ничего такой! Высокий, эффектный, одет стильно. Прическа модная, часы на руке явно дорогущие. Хорош, что и говорить. Интересно… За все время нашей дружбы к Мане ни разу не подходили знакомиться в общественных местах. Подозреваю, все дело в том, что она выглядела так, словно в любой момент может засветить в глаз. Собственно, она и могла.
От неожиданности Маня подавилась кофе, и он у нее пошел носом. Я невольно хихикнула. Она покраснела и полезла в сумку за салфетками, чтобы устранить последствия конфуза. Парень, что интересно, никуда не уходил, а продолжал стоять и улыбаться. Подозрительный он какой-то… Эх, понаблюдать бы еще, да не могу больше. Да и нехорошо как-то шпионить за подругой. Я отпустила дерево и отвалилась на спинку стула, тяжело дыша. Короткий сеанс связи вытянул из меня все силы.
Передохнув с полчасика и выпив две большие кружки чая с сахаром, я снова отправилась на штурм денежного дерева. Ну все, сейчас попробую подумать о доме Стеллы. Почти уверена, что все получится. Правда, здесь задача посложнее — не только увидеть настоящее, но и заглянуть в прошлое. Пока я слабо представляю себе, как это возможно, но не попытаться глупо. Тем более, у Ксюши не было никаких сомнений в том, что я могу это сделать. А уж она-то в разы опытнее меня и безосновательно ничего утверждать не будет.
Я собралась с мыслями, сосредоточилась на цели и снова обхватила рукой ствол. Несмотря на предыдущий успех, в этот раз что-то с самого начала пошло не так. Перед глазами возникла шевелящаяся стена тьмы. Смотреть на нее было неприятно. Мне показалось, будто в комнате стало холоднее: все волоски на теле поднялись дыбом. Вроде бы во тьме что-то копошилось… не уверена. Одно мне было ясно: моя цель там, за этой стеной. Судя по всему, ведьма как-то защитила свои владения от подслушивания и подглядывания на расстоянии. Вот почему Ксюша сразу сказала, что придется приблизиться к дому. Наверное, она подозревала о чем-то подобном.
Ладно. Пора заканчивать, а то я начинаю задыхаться. Я попыталась оторвать руку — и не смогла. Получилось только с третьей попытки. Ладонь саднило, словно я проехалась ею по гравию. В глазах плясали звездочки. Сил хватило только на то, чтобы сползти (а не брякнуться) со стула и растянуться на ковре.
Некоторое время я балансировала на грани между сознательным и бессознательным. Нет, не время отключаться. У меня столько дел, столько дел… Внезапно в голове что-то переклинило и я вспомнила то, что мучило меня со вчерашнего дня! Вика! Я же видела Вику! Что она там говорила? Что-то вроде «Открываю тебе путь, любимый…» Любимый! А не она ли та самая «союзница», с которой Влас наладил, по словам Ксюши, «прочную эмоциональную связь»?! Правда, при нашей последней встрече она выглядела так, словно и знать не знает о том, что Влас — леший! Притворялась? И почему она назвала его «любимым»? Неужели он ее соблазнил, чтобы она обеспечивала ему доступ в город? Надо признать, Власу бы не потребовалось для этого много усилий…
А может, я надумываю? Вдруг Вика вообще ни при чем? Мало ли с кем она там разговаривала… М-да, хотелось бы, конечно, в это верить. Да только уж слишком много совпадений. Разве может быть случайностью, что я подумала про Власа и тут же увидела Вику? Чует мое сердце, что-то здесь неладно…
С другой стороны, если Вика действительно союзница лешего, то можно попытаться с ней поговорить. Ксюша сказала, что лешему обязательно раз в несколько дней покидать город, и ритуал приглашения нужно каждый раз проделывать заново. А если я смогу убедить Вику, что Влас ее обманывает и использует? Он покинет город, а она не будет приглашать его заново! И все — проблема решена! Только вот я понятия не имею, где она живет. Попробую выяснить в ближайшее время. Но сначала займусь еретицей. Вот сейчас отлежусь и отправлюсь к ее дому. Главное, сделать это до вечера. Что-то мне совсем не хочется бродить там на ночь глядя.
До дома еретицы решила идти по изнанке. Правда, настроилась не совсем на дом, а на одну из соседних улиц. А то вдруг не рассчитаю и вышагну прямо на крыльцо? Нет уж, лучше перестраховаться. Кроме того, как-то беспокоил меня затихший Влас. С тех пор как мы оставили его на крыше, от него ни слуху ни духу. По правде говоря, я была уверена, что он как-то обозначится во время моего сеанса с денежным деревом, но нет. Если он сумеет отследить мое перемещение и
