Дама с интересом оглядела меня с головы до ног.
– Надо же, я работаю в этом приюте уже почти двадцать лет, но тебя я совсем не помню, – она шумно выдохнула. – В любом случае, боюсь, что ничем не могу вам помочь. Директор находится сейчас в отпуске, а ее заместитель собирается пить чай, после чего у нее назначены переговоры с мэром города. Лучше вам будет приехать через две недели, тогда директор уже вернется. Но сначала, пожалуйста, позвоните нам.
Не в состоянии вымолвить ни слова, я смотрела широко раскрытыми от ужаса глазами, как она начала закрывать перед нами дверь. Неужели она это серьезно? У меня нет этих двух недель! Эш сумел отреагировать быстрее меня, он бросился вперед и успел поставить ногу в дверной проем, так что дверь не смогла закрыться.
– Мне очень жаль, молодой человек, но вам лучше уйти. Я с удовольствием пустила бы вас внутрь, но миссис Честерфилд не любит незваных гостей еще больше, чем холодный чай. Кроме того, она вам тоже, скорее всего, не смогла бы ничем помочь, поскольку работает здесь всего два года.
Эш сделал еще шаг вперед, смотря женщине прямо в глаза.
– И все же мы были бы рады поговорить с миссис Честерфилд. Ну давайте, будьте нашей доброй феей-крестной. Уверен, что для вас это не проблема.
Так, не переоценивает ли Эш свои шансы? Конечно, он красив и может быть очень любезен и очарователен, с этим я не спорю, но эта дама старше нас как минимум в три раза, неужели он считает, что она купится на его щенячий взгляд?
К моему удивлению, дама потупила взгляд и даже немного покраснела.
– Ну ладно, давайте попробуем. Проходите, но, пожалуйста, не шумите – все малыши еще спят.
Дневной сон. Я вспомнила большую спальную комнату и тяжелые темные занавески. Как же я это ненавидела, особенно летом, когда старшим разрешали играть на улице, пока мы должны были делать вид, что спим.
Мы проследовали за женщиной в переднике, поднялись по широкой лестнице и прошли по освещенному коридору. Здесь пахло пылью и ландышами. Этот смешанный запах пробудил во мне новые воспоминания. Кстати, ландышами всегда пахло от мисс Страутхарт, возможно, у нее были такие духи. Интересно, она сейчас здесь?
– Скажите, а мисс Страутхарт еще работает?
Женщина обернулась на ходу, на ее губах заиграла улыбка:
– О, вы знакомы? Необыкновенный она человек, вы согласны? Она и есть директор приюта, жаль, что вы ее не застали, она наверняка была бы очень рада вас видеть!
Я подавила вздох разочарования. Конечно, я бы тоже была рада ее видеть… Хотя, возможно, так даже лучше. Она давно работает в этом приюте и уже много раз видела, как новые дети приходят и уходят отсюда. Чтобы вынести такую работу, ей нужно было научиться не привязываться к каждому ребенку. И с чего бы ей вообще меня помнить? Даже я о ней уже почти забыла.
– Ну вот мы и пришли, – женщина остановилась у какой-то двери и постучала.
Ее пригласили войти, она шепнула нам, чтобы мы подождали ее в коридоре, и исчезла за порогом. Дверь осталась неплотно закрытой, и мы могли слышать каждое слово.
– Миссис Честерфилд, извините за беспокойство. Одна юная леди очень хотела бы с вами пообщаться. Много лет назад она жила в этом приюте.
– Сожалею, Анжелика, но тебе придется отказать ей. Мэр подойдет менее чем через час, ты забыла об этом?
– Конечно, нет, но, кажется, у нее срочное дело.
– Переговоры с мэром города – это тоже немаловажно, и мне еще нужно кое-что подготовить к нашей с ним встрече. Отправь эту девушку домой, – приказал властный женский голос, – пусть возвращается, когда мисс Страутхарт выйдет из отпуска.
– Боюсь, что это невозможно. Я уже впустила ее сюда, и она ждет за дверью.
– Анжелика!
Но Анжелика ее уже не слушала. Она отворила дверь и поманила нас рукой.
– Ну проходите, дорогие. Удачи вам!
– Большое спасибо, – ответила я ей и первой вошла в кабинет.
Он показался мне незнакомым. Я быстро осмотрелась по сторонам, мебель была слишком современной. Возможно, здесь сделали ремонт и перестановку. Я направилась к заместительнице мисс Страутхарт с протянутой рукой и вежливой улыбкой, отчего мне было довольно некомфортно. Она возвышалась над своим письменным столом с мрачным выражением лица и выглядела, мягко говоря, не очень-то дружелюбно. Я засомневалась в том, что она помогла бы нам, даже если и могла.
– Добрый день, миссис Честерфилд. Пожалуйста, извините нас за то, что мы вот так вот врываемся к вам. Меня зовут Кэролайн Хадженс, а это – Артур Морган, – кивком головы я указала на Эша, стоявшего у меня за спиной.
– Что же такое срочное у вас случилось, что вы не можете подождать с этим до завтра?
Я проигнорировала этот намек на то, что нам следует немедленно удалиться, и вежливо продолжила:
– Это сложно объяснить, но я вовсе не стала бы тратить ваше драгоценное время по пустякам. Дело в том, что я ищу своих биологических родителей. Я провела свое детство до пяти лет в этом приюте. Не знаю, когда именно я попала сюда, но, полагаю, это было вскоре после моего рождения. Я подумала, что, возможно, вы могли бы подсказать мне, кто меня сюда принес.
Миссис Честерфилд посмотрела на меня так, как будто хотела сказать: «Ох уж эти детдомовские дети! Вечно ищут своих родителей, которые, очевидно, совсем их не хотели». Больше всего на свете мне захотелось развернуться и уйти, но вместо этого я лишь расправила плечи и строго посмотрела ей в глаза.
– Послушайте, даже если мои родители и бросили меня, я все равно должна их найти. Речь идет о… наследственном заболевании. Если я не найду их, то могу умереть, – в принципе, это даже не было ложью.
Миссис Честерфилд нахмурила лоб, как будто оценивая, можно ли верить моим словам.
– Как бы там ни было, к сожалению, я ничем не могу вам помочь. Возможно, вам стоит вернуться и поговорить еще с мисс Страутхарт, когда она выйдет из отпуска, но я сомневаюсь, что даже она могла бы что-нибудь для вас сделать.
– Но у вас ведь должны храниться какие-то документы, – я попробовала убедить ее.
Мне было очень противно унижаться перед ней и так ее уговаривать. Но мы не могли уйти ни с чем, ведь это было единственной нашей зацепкой. В крайнем случае, оставался еще приют в Плимуте, но если миссис Аберкромби все еще управляла им, то ничего хорошего у нас бы из этого не вышло, не говоря уже о том, что там
