За окном мансарды начиналось ясное сентябрьское утро. Особых планов на него у Керринджер действительно не было. Разве что заехать к парню, который исправно снабжал «Колд Армор» холодным железом, за новой партией патронов, но это могло какое-то время подождать.
— Ты нужна мне в городской больнице. Прямо сейчас, — О’Ши устало вздохнул. — У нас тут рокер пропал. Из собственной палаты. Тот парень, который пел в «Зеленых рукавах».
Рэй тихо выругалась. Не нужно иметь много мозгов, чтобы сообразить, почему детектив звонит ей. О’Ши умел слушать и должен был запомнить все, что говорит о Томасе Гвинор.
Гадать без толку, что случилось с бывшим арфистом Королевы Холмов, Керринджер не стала. Доела остывающую яичницу, долго искала в глубинах шкафа чистую футболку.
После иссушающей жары середины лета конец августа и начало сентября были в Байле такими, какими и должны были быть — ясными, солнечными и прохладными. Солнце заливало золотом старый город, небо было беспощадно синим, и все было бы хорошо, если бы не смутная тревога, появившаяся, стоило детективу упомянуть о музыканте.
До городской больницы Рэй добралась на автобусе за двадцать минут. В машине барахлил топливный насос, и трогать ее без особой необходимости Керринджер не хотелось.
О том, что здесь что-то произошло, понять можно было уже в приемном покое. Двое рослых парней в форме патрульных маялись возле кофейного автомата. Еще один, невысокий крепыш в штатском, без особого успеха пытался флиртовать с медицинской сестрой у стойки регистратуры. Принадлежность его к полиции с головой выдавал оттопыренный кобурой пиджак.
— Мне нужен детектив О’Ши, — сказала Рэй.
Полицейский смерил ее взглядом, задержавшись на поле куртки, которая скрывала собственный револьвер Керринджер.
— Можно ваше разрешение, мисс? — крепыш развел руками, всем своим видом пытаясь показать, что он всего лишь делает свою работу. Рэй протянула ему запаянный в пластик прямоугольник документа. Тот покрутил его в пальцах и вернул с видимым облегчением.
— Второй этаж и налево по коридору, мисс.
Ника О’Ши она услышала раньше, чем увидела. Голос его доносился из-за поворота. Детектив как будто бы спорил с кем-то, и Керринджер замедлила шаг.
— Парень ходил на Другую сторону, — говорил детектив. — Его девчонка это подтверждает.
— Ему чуть не отшибли мозги, плюс два огнестрельных, а я должен поверить, что в больницу приходили феи? — второй голос был Рэй незнаком.
— Как насчет проверить видео с камеры в коридоре? — в голосе Ника появилось раздражение.
— Мистификация, — отрезал его оппонент. — Пусть эксперты разбираются.
— Вот я и хочу показать его своему эксперту!
Керринджер выругалась про себя. Только быть втянутой в полицейские дрязги ей не хватало для полного счастья. Она зло взъерошила волосы, вздохнула и свернула за угол коридора.
— Рэй! — Ник махнул ей рукой, потом устало потер висок. — Надеюсь, я тебя ни от чего важного не отвлек.
— От яичницы с беконом, — сказала Керринджер. — Это важно. Было.
Она коротко кивнула второму полицейскому в штатском, угрюмо подпирающему выкрашенную в белый стену. О’Ши указал ей на прикрытую дверь.
— Вот здесь он лежал. А потом пропал. Никто ничего не видел.
— Это реанимация, — хмуро сказала Рэй. История нравилась ей все меньше и меньше.
— Черепно-мозговая травма и две пули 38ого калибра в спине. Ничего сверхъестественного, если не считать, что наш Томас вообще выжил. Уйти сам он никак не мог. Врачи давали очень малые шансы на то, что он вообще пришел бы в себя рано или поздно.
Рэй вспомнила голос, превращающий дым дешевых спецэффектов в туманы Границы, и покачала головой. Что-то было неправильным в этой истории. Такие, как этот Томас, не должны заканчивать в реанимационной палате, воняющей жидкостью для дезинфекции.
— Зайди, погляди, — О’Ши открыл дверь палаты.
— Только без рук, мисс, — резко добавил подпирающий стену коп. Керринджер примирительно подняла ладони.
Окно было открыто, ветер чуть шевелил жалюзи. Кровать плотно обступила медицинская аппаратура, трубки капельницы беспомощно висели. Постель Тома-с-пустыми-руками была смята, на подушке остался отпечаток головы, простынь и покрывало откинуты, как будто он действительно просто на минуту отошел.
А поверх измятой простыни лежал маленький букет белых цветов и серебристых колосьев, небрежно перехваченный зеленой лентой. Свежий, чуть горьковатый запах отчетливо чувствовался в палате, несмотря на открытое окно.
— Я хотела бы посмотреть видео, — ровно сказала Рэй.
— Это можно устроить, — О’Ши кивнул. — Что скажешь?
— Пока ничего не скажу. Я не видела таких цветов в Байле и округе, но ботаник из меня хреновый.
Ей не хотелось особо говорить при втором полицейском. Для него ее предчувствия не будут стоить ни ломаного гроша. Это Ник слышал рассказ Гвинора и волшебный голос, стирающий разницу между мирами, Ник был на «Волшебной мельнице», он успел по уши макнуться в смутное волшебство Другой стороны, ему приходится верить во всякую чертовщину, потому что других ответов в его делах иногда не бывает.
— Мы закончили здесь, — обернулся О’Ши к коллеге. Тот только снисходительно улыбнулся.
— Значит, я могу позвать экспертов. Настоящих экспертов.
Рэй равнодушно пожала плечами. Этот долговязый тип не трогал ее ни в малейшей степени.
— Пошли, — Ник дернул ее за рукав. — Покажу тебе мультики.
Они спустились на первый этаж. На лестнице пришлось посторониться, пропуская наверх сосредоточенных людей с чемоданами, фототехникой и еще черт знает чем. Если Рэй хоть что-то понимала в том, что касалось Другой стороны, что-нибудь из этого всего обязательно даст сбой.
В тесной комнате поста видеонаблюдения тоже людно. Двое копов в штатском, администратор, путающийся у них под ногами, и паренек в форме охраны толпились у мониторов. О’Ши перебросился с полицейскими несколькими короткими фразами и махнул охраннику:
— Покажи ей видео.
Тот вздохнул, как будто его просили об этом уже, как минимум, раз в сотый, пробежался пальцами по клавиатуре.
— Вот, любуйтесь.
Белый больничный коридор на мониторе выглядел вполне буднично. Вот сестра провезла каталку, яростно жестикулируя прошли двое врачей. Потом начинались помехи. Мелькнуло что-то белое, снова помехи, потом картинка появилась снова.
Женщина в средневековом длинном плаще стояла посреди коридора и, запрокинув голову, смотрела прямо в камеру. Рэй вздрогнула, вцепилась пальцами в спинку стула охранника. Видео снова перекрыли помехи.
— Еще три минуты помех — сказал один из полицейских. — И все.
— О’Ши, — медленно проговорила Керринджер. — Пошли, я покурю.
Ник бросил на нее короткий взгляд и кивнул, открыл дверь, впуская в маленькое помещение пахнущий дезинфекцией воздух.
Рэй заговорила, только спустившись с больничных ступенек. Ник ее не торопил, но поглядывал с какой-то опаской.
— Я знаю эту женщину, — сказала Керринджер и вытащила сигарету из мятой пачки. — Ту, которая на видео.
Она глубоко затянулась. Детектив смотрел выжидающе. Рэй сказала:
— Она — Королева Холмов. Та, для которой Томас играл на арфе.
— Я помню, что говорил этот засранец. Значит, она забрала его? — отозвался О’Ши. Помолчал, потом сказал со вздохом: — Может, так и лучше. Если верить медикам, на арфе парень едва ли смог бы играть.
