– Пойду разведаю. Спрячьтесь получше!
Девушка скрылась в зарослях ивняка. Вернулась она очень быстро. На лице тлела хищная улыбка.
– Идем! – приказала она. – Исварха нынче к нам на редкость милостив! И Рыкуна бери.
– Что там?
– Сам увидишь…
Идти через лес пришлось недолго. Вскоре среди стволов замигал огонек. Дымом потянуло отчетливее, послышались голоса. Янди и Аоранг беззвучно подкрались и спрятались поблизости.
На лесной прогалине горел небольшой костерок. Возле него на поваленном дереве, зябко обхватив руками плечи, сидела Аюна. Чуть поодаль возле кучи сушняка хлопотал Станимир.
– Я проверила – они тут вдвоем! – быстро зашептала Янди. – Не знаю, куда подевались его воины, но времени терять нельзя. Делаем так: пускаешь на Станимира свою кошку, пусть сцепятся. Пока они будут рвать друг друга, хватай Аюну и тащи в лес. Я управлюсь с вендом и тоже приду…
В этот миг, набрав охапку хвороста, вождь лютвягов подошел к костру, уселся рядом с Аюной и начал подбрасывать ветки в огонь. Пламя радостно взметнулось. Станимир приобнял девушку за плечи, тепло улыбнулся ей и что-то сказал. Аюна тихо засмеялась в ответ, даже не пытаясь отодвинуться.
Аоранг перестал дышать. В голове звенели колокола, он ничего не слышал и ничего не видел, кроме сияющего лица своей царевны. Янди тоже замерла, стараясь не упустить ни единого слова…
– Весело было, – проговорила царевна, протягивая руки к огню. – Там, в столице, думала ли я, что однажды прогуляюсь по дну реки в шкуре выдры, будто по городской улице?
– Все самое занятное происходит за стенами дворцов, – кивнул бывший сотник вендской стражи.
– И все же именно в них решаются судьбы мира…
– Ой ли? Значит, это в столице было решено, чтобы мы с тобой встретились и странствовали вместе? Чтобы сражались против накхов и переходили реку по дну, скрываясь от чужих глаз? Нет! – ответил Станимир на собственный вопрос. – Прежде и впрямь многое вершилось в Лазурном дворце. Вот только прежнего мира больше нет. Он закончился со смертью твоего отца. Может, земляные люди, что кормятся со своих наделов, еще не осознали этого. Но и мне, и тебе это уже понятно. Остается лишь признать очевидное.
– Так и есть, – со вздохом подтвердила Аюна. – Я сама уже о том думала.
– Ты не только прекрасна, как солнечный день, но умна и проницательна. Раз мир неумолимо меняется, что нам остается? Молить Исварху, чтобы он остановил время и обратил необратимое? Или же признать его мудрость и вести корабль в новой воде? Не искать той, что уже утекла.
– Ты и сам поразительно мудр для ди… Для вождя лесного народа, – покраснев, быстро поправилась царевна.
– Когда я служил в столице, мои глаза и уши были открыты для вековой мудрости арьев, – пропустив мимо ушей оговорку, ответил Станимир. – Я приходил в храм и слушал, как твой дядя рассказывает о тайнах Исвархи, о судьбе и предназначении, о путях небесных духов и людей. И теперь я знаю – Господь Солнце свел наши жизни не случайно. Он желает, чтобы мы дали миру новый порядок. Такой, какого не было прежде. Мы вместе перешли эту реку. И вместе мы сможем свершить любую его волю!
– У нас говорят – Исварха любит смелых! – сверкнув глазами, ответила воодушевленная Аюна.
– Так и есть, моя прекрасная госпожа… – Князь подбросил в костер сухую ветку и, глядя в пламя, произнес: – Когда меня избрали военным вождем лесных вендов, я взял новое имя. Станимир – устроитель, тот, кто созидает. Я хочу строить, а не воевать. Но если придется…
– А что означает другое твое имя? – тихо спросила царевна.
– Вейлин? Оно очень древнее. Гусляры поют, что некогда все венды были единым родом, пришедшим с заката. От тех времен почти не осталось памяти. Они говорили на другим языке, от которого уцелело лишь несколько слов и имена вождей, что передаются по наследству… – Он поднял взгляд на девушку. – Ты тоже можешь звать меня Вейлин, если хочешь.
Аюна жарко покраснела, сама не понимая почему.
– Станимир – имя для всех. Вейлин – для братьев и родичей. Для своих.
– …Эй, Аоранг! Ты меня вообще слушаешь?
– Нет, – мрачно ответил мохнач.
– Так послушай, бестолковый мохнач! – зашипела ему в ухо Янди. – Сейчас у нас случай, который может больше никогда не представиться. На теле Станимира увидят следы когтей Рыкуна и решат, что дикий зверь убил князя и унес Аюну. Искать ее никто не будет. Скоро вернутся воины, твою царевну увезут, и больше ты ее не увидишь! Не теряй времени!
– Нет, – вновь покачал головой Аоранг. – Она улыбается. Ей хорошо. Зачем я буду стирать радость с ее лица?
– Ты рехнулся?! Ты проделал весь путь, чтобы поглядеть, как чужак обнимает твою любимую?
– Без толку принуждать птицу петь в неволе.
– Уж лучше она помрет в клетке у Станимира! Или ты хочешь дождаться, пока сюда явятся накхи? Они и сейчас наверняка прячутся где-то поблизости. Уж не сомневайся, эти прикончат Станимира, как оленя, и утащат твою царевну к Шираму. И ты ей ничем помочь не сможешь! Самое глупое, что можно сейчас делать, – это сидеть в кустах и вздыхать! Встань, защити ее!
Аоранг упрямо наклонил голову:
– Спасать кого-то силком – неправильно это…
– Умолкни!
Янди прислушалась, приложила к земле руку…
– Так и есть, – с досадой сказала она. – Сюда движутся всадники. Много. Уходим, мы опоздали. Теперь вовсе неведомо, получится ли тебе снова встретиться со своей ненаглядной царевной! Идем, пока Рыкун коней не переполошил…
* * *– Ну конечно, ты же все решил! – не умолкая, шипела Янди, когда они уходили все дальше в лес, отыскивая место для ночевки. – Аюне так радостно с этим вендом, он ее оберегает, с ним она в безопасности! А еще он князь, в отличие от тебя! И уж куда привлекательнее внешне – тут и говорить не о чем…
– Не поучай меня! – огрызнулся Аоранг, сумрачный, как грозовая полночь. – Я смотрел своими глазами. Их сердца глядят друг в друга, словно летние зори…
– Может, еще песню о них сложишь?
– Царевна вольна сама выбирать судьбу. Кто я такой, чтобы ей мешать?!
– И что ты теперь будешь делать?
– Не знаю. Но дальше с тобой не пойду.
– Ах, он не пойдет!
– Да. У каждого из нас теперь свой путь. Я не хочу идти с тобой. Ты вся сочишься ядом!
– Что ж, иди! – бросила Янди. – Не знаю, далеко ли уйдешь! Для любого в этой земле ты не просто чужак – урод с зубастой кошкой! Но мне нет дела, сколько ты проживешь! Однако, прежде чем мы расстанемся, я хочу кое-что рассказать тебе о красавчике Станимире.
– Я не хочу слушать. Ты отравишь каждое слово…
– Правду, только правду! – ехидно протянула лазутчица. – Ведь ты же чуешь, где правда, где ложь. Как только услышишь, что я лгу, – разворачивайся и уходи…
Аоранг мрачно посмотрел на девушку:
– Ладно, говори.
– Ты
