Маркус посмотрел на Беарда.
Беард посмотрел на Маркуса.
Джей Ди вздохнул.
– Так мы под арестом или нет? – спросил он.
– Разумеется, нет! – ответила Джинн, возможно, слишком возмущенно. – Просто прошу вас воздержаться от общения с публикой, прежде чем мы обсудим, что произошло.
– Что до сих пор происходит, – поправил Маркус.
– Так или иначе, публике не стоит об этом сообщать, пока мы не узнаем, с чем именно мы имеем дело. Прошу дать мне хотя бы несколько часов. Жду вас в своем кабинете. Пастухи… сопроводят вас до него.
– А можно сначала в душ? – спросил Коул.
– Боюсь, что нет.
– А поесть нам дадут?
Кейт заметила, как по лицу Джинн пролетела тень гнева, но политик по привычке отреагировала быстро.
– Конечно.
3: Плохие воспоминания
Пастухи провели их в правительственное здание через подземный служебный вход. В центре помещения располагались четыре лифта с открытыми дверями. Снаружи и внутри находились ди-би. Пока лифт поднимался по похожему на дворец строению, Кейт хранила молчание. Она находилась в одной кабине с Беардом и Самантой, которые тихо обсуждали размещение гостей по комнатам после того, как они вернутся в поместье Беарда.
– Мне, пожалуйста, что-нибудь на первом этаже, – сказала Кейт.
Оба посмотрели на нее. Сэм кивнула.
– Конечно. Проблемы с высотой?
Кейт почти рассмеялась, но постаралась сдержаться. Они с Джей Ди и Делом столько раз во время сражений карабкались по карнизам и лестницам, цеплялись за веревки и даже скакали по гигантской металлической шестерне, что таких воспоминаний хватило бы на целую жизнь. Вместо ответа Сэм она просто покачала головой.
Ее спутники вернулись к своей беседе.
Но через несколько секунд Беард склонился к ней.
– А тебе… х-м… понадобится отдельная комната, или вы хотите разделить ее с Джей Ди?
– Простите? – моргнула Кейт.
– О! – Беард подался назад. – Извини. Я подумал… мы не были уверены, что…
Сэм энергично толкнула его локтем.
– Сама вежливость.
– Откуда мне было знать… – поморщился Беард.
– Отдельная комната, – сказала Кейт. – Пожалуйста.
К облегчению для всех двери лифта раздвинулись.
Вне всякого сомнения помещение за ними было спроектировано специально для того, чтобы внушать посетителям чувство благоговения, и хотя Кейт было неприятно осознавать это, эффект сработал. Одному из Пастухов пришлось даже подтолкнуть ее, прежде чем она ступила на блестящий мраморный пол.
Весь просторный зал по четырем сторонам обрамляли ряды белых с золотом и голубым колонн. Между колоннами протянулись золотые арки со скульптурными мотивами в виде шестеренок, поддерживая второй этаж над впечатляющим пространством. Еще выше – по меньшей мере метрах в пятнадцати над головой Кейт – возвышался сводчатый потолок из стеклянных панелей и креплений в виде изящных голубых и золотых роз. Лучи предзакатного солнца проникали через панели почти горизонтально, освещая верхние части помещения золотистым светом.
Эти же лучи задевали самый кончик огромной мраморной статуи, стоявшей прямо напротив Кейт. Внушительная фигура держала в поднятой руке факел – единственную освещенную ее часть, отчего складывалось впечатление, что факел горит.
– Продолжайте движение, граждане, – произнес один из ди-би механическим голосом.
Кейт зашагала вперед, следуя за Беардом и Сэм. С двух сторон из лифтов вышли остальные ее спутники. Они, казалось, привыкли к этому виду, и без промедления направились к коридорам в дальнем конце зала, расположенным слева и справа от статуи.
Кроме этого в зале ничего не было, и Кейт невольно задумалась – всегда ли тут так бывает, или из зала специально всех удалили, чтобы никто не подслушал их разговор. Наверное, второе предположение верно. Должно быть верным. Предположение о том, что такой зал был сооружен только для того, чтобы держать людей от него подальше, говорило о высокомерии, при мысли о котором к горлу Кейт подступала тошнота.
Затем в голову Кейт пришло еще одно предположение: этот зал не был таким уж примечательным. Наверняка существуют помещения гораздо великолепнее этого, внушающие еще большее благоговение.
От такой мысли ей стало еще хуже.
Она проследовала за своими товарищами в один из коридоров. Первым шел Беард, казалось, двигаясь быстрее с каждой секундой, с которой они приближались к центру здания. Наконец, завернув за угол, он остановился. Кейт стала позади него, слева. Сэм встала справа.
Путь по коридору к двери в дальнем его конце преграждали два беспристрастных ди-би. «Кабинет премьер-министра», – догадалась Кейт.
– Отойдите в сторону, – обратился Беард к роботам. – Мы здесь по приглашению Джинн.
– Премьер-министр Джинн ожидает вас в конференц-зале, – произнес один из роботов, указывая на пару двойных дверей справа.
Беард кивнул, повернулся и толкнул двери. За ним последовала Сэм, а за нею Маркус и Коул.
Кейт же немного помедлила, словно ей предстояло спрыгнуть с обрыва, или как будто войдя в следующий зал, она уже не сможет вернуться.
– Что-то не так? – спросил Джей Ди.
– Просто… Просто я не совсем уверена, что мне следовало сюда приходить, – сказала Кейт, скорее себе, чем ему.
– Все будет хорошо. Мы же с Деймоном Беардом. Что может пойти не так?
Свои слова он подкрепил широкой улыбкой, чтобы разрядить напряжение. Но улыбка быстро погасла.
Дел положил руку ей на плечо.
– Он хочет сказать, что мы во всем и всегда были вместе.
– Это не так, – сказала Кейт.
Ее друзья обменялись взглядами, предоставляя ей время.
– Я чувствую себя виноватой за то, что мы оставили там все как было.
– О чем ты? – приподнял бровь Джей Ди.
– Мы похоронили Рейну, но не Оскара. И остальных из деревни тоже не похоронили. Просто бросили их. Я бросила.
– Эй, полегче, – сказал Дел. – Ничего еще не закончено, и никто никого не бросал. Послушай, когда мы покончим с Роем, мы вернемся, все трое, и похороним погибших. Обещаю.
– Это точно, – добавил Джей Ди.
Кейт посмотрела каждому в глаза и кивнула.
Премьер-министр Джинн сидела в дальнем конце длинного стола из полированного камня. Вокруг стола выстроились по меньшей мере двадцать кожаных кресел с высокими спинками. Верхнюю часть спинок украшала вышитая золотой нитью эмблема Коалиции Объединенных Государств. Кейт начала узнавать тему.
Джинн держала сложенные руки перед собой на голубой папке. У ее локтя стоял стакан с водой. Когда Беард подошел к ней, она встала, шагнула вперед и пожала его руку – довольно формальным, протокольным жестом.
Даже с дальнего конца помещения Кейт заметила, насколько увеличился живот Джинн, и это поразило ее даже больше мраморно-стеклянного зала, через который они прошли, хотя она не могла понять почему. Возможно, потому, что если бы кто-нибудь попросил Кейт описать Мину Джинн тремя словами, то она выбрала бы слова «сухая, черствая, злобная». Образ любящей и заботливой матери никак не пришел бы ей в голову.
