К тому времени механизм доставки работал уже без задержек, а груз в руках у людей становился все габаритнее и габаритнее – дошло до ошкуренных досок с пола. Архимаг принялся разбирать дом, руководствуясь родовым правилом «никому и никогда не отдавать своего». Фил был почти уверен, что такими темпами вместо дома останется только фундамент – да и то, если этот фундамент не удастся расковырять.
С безразличием шагали мимо люди, покрикивал где-то внутри тумана дед, скрипел разламываемый дом, по-прежнему чадил уже почти потухший хлев, изрядно пованивая – сгорела птица; крупный скот, к счастью, еще не вернулся с поля. Но и этих эманаций чужой гибели вместе с атмосферой людского страха и безысходности Филу вполне хватало, чтобы совершить задуманное.
Вдали от людской суеты, со стороны ухоженного огорода, рядом с телом беспамятного мужчины с пробитой головой, стоял слишком серьезный для своего возраста мальчик. Его глаза словно сливались с окружающим туманом, казались его источником и одновременно – бездной, в которую туман утекает. В левой руке был зажат уродливого вида кинжал, без украшений, с зеленоватым отблеском на металлической поверхности – еще один предмет из тайника дождался своего часа. В правой руке, на сжатой ковшиком ладошке, подрагивал воздух – словно там было что-то прозрачное и бесформенное. На несколько секунд туман сгустился до непроницаемой черноты. Тьму пронзили испуганные крики людей, осознавших себя внезапно ослепшими. Порожденная волна страха моментально впиталась в кинжал, отчего болотная зелень его расцветки стала резче, заметнее, если бы что-то можно было видеть в темноте.
– Па-а-ршивец! – громовым раскатом проревели голосом архимага, но было уже поздно.
Черная тень, более плотная, чем окружающая тьма, сверкнув двумя тлеющими угольками глаз, одним движением, далеко не детским по силе, вспорола грудь мужчине. Незримый сгусток из правой руки тени втек внутрь раны, мгновенно закрывая ее.
Чернота вокруг снова превратилась обратно в туман, а тело любителя кулачных драк вздрогнуло и тяжело вздохнуло.
– Мастер? – глубоким басом спросил не-мертвый у десятилетнего мальчика.
– Именно так, – криво улыбнулись ему в ответ, пряча кинжал обратно, – Теперь тебя зовут Гектор.
– Да, мастер, – без выражения ответили ему.
Сбоку пронесся небольшой ветер, а вслед за ним в тело ударило нечто тяжелое, свалив с ног, оседлало Фила и принялось разукрашивать его морду не сильными, но частыми ударами. Гектор неспешно поднялся, схватил архимага за ворот рубахи и поднял в воздух. Кеош пытался вывернуться из рукавов и спрыгнуть вниз, но был жестко зафиксирован – на этот раз за шею.
Фил встал и оттер кровь с губ.
– Принимай нового работника. Его имя – Гектор, – Фил обеспокоено тронул пальцем передний зуб – вроде, нормально, – Гектор!
– Да, мастер?
– Слушаешься его в тех приказах, которые не навредят мне и тебе. И называй меня Фил.
– Да, Фил.
– Отпусти меня! – рыкнул на него архимаг. Зомби подчинился, бережно отпуская ребенка на землю.
Кеош поискал взглядом внука, чтобы высказать ему все накипевшее, но тьма словно проглотила его тело – только что было, а уже и нет. Архимаг с чувством произнес вслух особо удачные обороты, памятные по портовому кварталу.
– Простите, но это невозможно сделать, – подал голос Гектор.
– Да сам знаю, – без злости проворчал Кеош и с любопытством уставился на зомби, – Надо же, разумная низшая нежить! Дом разобрать сможешь? Только аккуратно? А потом собрать?
– Да, мастер.
– Хм, – задумался на секунду архимаг и обошел неподвижного Гектора, – Нет, ну морду я все равно ему правильно начистил. Надо же хоть как-то его воспитывать.
Кеош с ухмылкой тряхнул головой и вновь ввинтился в туман. Где-то там вновь раздались смачные подзатыльники и командный голос лже-стражи.
Тьма над местом ритуала беззвучно рассмеялась.
Насколько, оказывается, компактно можно уложить вещи, расставив на полки, развесив на стены или убрать в подпол. Но если вывалить все это добро в одну кучу, гора выходит уж очень солидная – смотришь со стороны, видишь знакомые вещи, но все равно сложно поверить, что содержимое небольшого количества шкафов способно образовать рукотворный холм. А уж если вспомнить, что всю эту громаду предстоит отсортировать, очистить от пыли, грязи и разложить повторно – так и вовсе берет оторопь – не от лени, а скорее от непонимания за что взяться в первую очередь.
Словом, молодой хозяйке Лании предстояла немалая работа – сложная, монотонная, скорбная, но в то же время безумно счастливая – потому как горе, хоть и коснулось ее семьи, но все-таки прошло мимо. Супруг жив и обязательно встанет на ноги – иначе и быть не может. Такое уже бывало, когда муж повстречал медведя – и поборол таки его! В груди шелохнулась законная гордость. Тогда он тоже лежал две недели – досталось ему не слабо, но все таки поправился, а значит и сейчас одолеет болезнь.
Вот только люди оказались куда безжалостнее лесного зверя. Девушка закусила губу и переложила кучу одежды из общего холма в отдельную стопку. То и дело мелькали люди, чтобы принести очередную часть вещей – Лания пыталась благодарить их за помощь, но те отдергивались, словно от удара хлыстом, прятали взгляды и спешили обратно – явно не по своей воле старались. Девушка не удивлялась и не пыталась разузнать причину странного поведения – попросту устала за последние сутки, запуталась в происходящем и не стремилась распутывать замысловатые линии людской воли – своей или навязанной. Скоро будет новый день, с рассветом которого можно будет отсечь весь кошмар произошедшего и попытаться жить спокойно и мирно – пусть не так, как прежде, но дружно и без ужаса за близких. Вряд ли былое забудется, но она постарается из-за всех сил, отдавая всю себя заботе о муже, новом доме, детях – своих то она не завела, быть может и к счастью – но соседских без ласки не оставит. Уж слишком ожесточенными, если не жестокими, выглядели мальчики у родственницы ее мужа – на молодых румяных лицах глаза древних мудрецов… или палачей? Да ладно бы мальчики – но Арика! Милая девочка с очаровательной улыбкой – ровно до того момента, как пересечешься с ней взглядом. И нет там ничего такого – ни ужаса, ни боли, но почему же хочется тут же увести взгляд в землю и склонить голову? Один из мужичков, что принес вещи, решил было пнуть замешкавшуюся у него на пути девчонку – просто так, от злости – то ли на себя, то ли на мир. Не вышло – мягко опустил занесенную для удара ногу и кое-как поковылял за околицу – до того, к слову, хромым не был. Случайность, быть может?
Лания не искала в облике детей монстров, прекрасно понимая, что события их детства способны покорежить и взрослого
