– За мной, – лорд Уиллморт вновь улыбнулся и заметив, что жена вновь задрожала, быстро добавил. – Вы же не забыли, что я – глава Тайной канцелярии?
– Действительно, – девушка прикусила губу и отвернулась.
Затем вспомнила, что одета лишь в домашнее платье и покраснела. Триединый, о чем она только думала, выскакивая на лестницу в столь неприглядном виде!
– Простите, я не должна была.
– Это я должен просить прощения, что невольно напугал вас! – Покаянно произнес некромант, чуть сильнее сжимая пальцы жены. – Какие у вас холодные руки.
Он поднес ее ладонь к губам, желая отогреть дыханием. Будто зачарованная Элионора наблюдала за мужем сквозь полуопущенные ресницы. Она пропустила момент, когда дыхание сменилось поцелуем. Губы скользнули по ладони, вычерчивая путь к жилке, бьющейся на запястье.
От этих прикосновений холод отступал, а сердце начинало биться часто-часто. Огонь внутри разгорался, уже привычно потянувшись к такой ласковой и желанной Тьме.
Некромант склонился к полураскрытым губам жены, нежно поцеловал и тут же выпрямился.
– Боюсь, еще чуть-чуть и я не смогу остановиться, – хрипло пробормотал он, все еще лаская пальцами затылок девушки, – А за дверью меня ждут.
– Да. – Огорченно выдохнула Элионора. – Вам действительно надо идти?
– К несчастью, да. Произошло убийство и нужно допросить жертву.
– О, – только и сказала девушка, понимая, что муж собирается вызвать душу убитого. – И кто жертва.
Показалось, или некромант слегка смутился.
– Я и сам не знаю, – слишком быстро произнес Лорд Уиллморт. Он моментально поднялся и тщательно расправил складки слегка помявшегося галстука, потом вновь обернулся к жене, все еще сидящей в кресле.
– Не беспокойтесь обо мне, Элионора. Ложитесь спать, я скоро вернусь. Обещаю.
– Да, конечно, – отозвалась она. – Простите, что доставила столько хлопот.
Начальник Тайной канцелярии лишь грустно улыбнулся в ответ и вышел. Раздались голоса, хлопнула входная дверь, и дом вновь погрузился в тишину.
Элионора еще какое-то время сидела в кресле, смотря на золотистое пламя. Темные искры, плясавшие в нем, напоминали Тьму в зеленых глазах некроманта.
Погруженная в собственные мысли, Элионора и не заметила, как дверь открылась.
Девушка очнулась, лишь когда на столик, стоящий рядом с креслом, с тихим звоном поставили серебряный поднос с чайником и чашкой.
Элионора повернула голову и встретилась взглядом с миссис Фейрфакс. Судя по слишком опрятному виду экономки, она еще даже не ложилась. Во всяком случае, темное форменное платье было полностью застегнуто, передник – как следует накрахмален и ни одна прядка, ни один волосок не выбивался из-под белоснежного чепца.
– Право, миссис Фейрфакс, это – лишнее, – пробормотала Элионора.
– Ну… – рассудительно произнесла экономка. – Все равно я не спала, а уж эти вояки вечно перебудят весь дом!
– Они часто здесь бывают?
– В последнее время – нет. А вот несколько месяцев назад. – Экономка настороженно замолчала, но видя, что хозяйка спокойно слушает, махнула рукой. – Да вы и сами знаете, миледи.
Элионора кивнула. В те месяцы и она сама видела солдат гораздо больше, чем за всю свою жизнь. И вот теперь. девушка невольно поежилась, вспомнив ужасающее зрелище – муж в окружении стражников. Она чуть не сошла с ума от страха не за себя, нет, но за него. При этой мысли Элионора вздрогнула. И когда ее стал волновать лорд Уиллморт?
Кажется, экономка говорила еще что-то, но девушка не слушала, слишком погруженная в свои мысли. Сознание того, что она действительно беспокоится за мужа, стало откровением.
Элионора и сама не поняла, как это произошло, но этот достаточно резкий и грубый человек прочно захватил ее сердце. Влюблена. Она была влюблена.
Девушка поняла это, как и то, что абсолютно не боится своего мужа. Даже Тьма, окружавшая его, теперь не пугала. Более того, эта Тьма была желанна, как никогда. Именно в ее присутствии Огонь Элионоры разгорался ярче.
Потрясенная, девушка взглянула на экономку, вещавшую что-то о лорде и леди Уиллморт. С трудом Элионора сообразила, что речь идет о родителях мужа и о том, что когда-то миссис Фейрфакс была личной горничной миледи.
– Вот как? – Пробормотала девушка.
– Да, миледи, а потом и ее сын был весьма добр ко мне, – экономка явно решила поведать Элионоре свою жизнь. Возможно, это и было определенной формой доверия к новой хозяйке, но сейчас девушка слишком устала, чтобы вникать в речи прислуги.
После рассказов о службе у матери некроманта начались воспоминания о сестре экономки и о том, как Уиллморты приютили осиротевшего племянника миссис Фэйрфакс. Понимая, что экономка просто так не замолчит, Элионора вздохнула.
– Мы поговорим об этом завтра, я с удовольствием послушаю рассказы и про мать милорда, и про вашу юность, – предложила девушка. – А сейчас уже поздно, и я очень устала.
– Конечно, миледи, – миссис Фейрфакс недовольно отступила, оставив хозяйку одну.
– Мне кажется, миссис Хитчинс, миледи находится в деликатном положении, – доверительно сообщила экономка чуть позже, попивая традиционный вечерний чай с кухаркой.
– Так давно пора! – Отозвалась та. – Видимо поэтому милорд вновь спит в своей спальне – боится, чтоб ничего не случилось. Мужчины очень мнительные, когда дело касается вынашивания наследника.
За спиной женщин послышался грохот, заставивший обеих женщин вздрогнуть.
– Реджи! – Воскликнула миссис Хитчинс, недовольно глядя на конюха, судорожно собиравшего дрова, которые рассыпались по всей кухне. – Гадкий мальчишка! Ты напугал нас.
– Простите, миссис Хитчинс, я просто споткнулся, – пробормотал парень, старательно отводя глаза.
– Надеюсь, этот грохот не потревожил миледи, ей нельзя волноваться, – экономка обеспокоенно прислушалась, но в доме было тихо, и почтенная женщина с облегчением выдохнула. – В следующий раз, Реджи, если уж пропадаешь на целый вечер, иди сразу к себе.
– Конечно, – согласился конюх, аккуратно складывая поленницу у печки и быстро выходя из кухни.
* * *Элионора еще долго сидела в кресле, глядя на огонь. Тревога не отпускала. Пламя то и дело зловеще потрескивало, рассыпаясь темными искрами. Все-таки девушка, убаюканная тишиной дома, задремала, потому что проснулась от того, что кто-то очень осторожно потряс ее за плечо.
– Миледи…
– Реджи? – Она
