– Я имею в виду, – пояснил Ирн, выразительно посмотрев на нее в ответ, – что если старейшины действительно такие мудрые, какими себя позиционируют, они должны узнать Элеутерея, разве нет? В конце концов, они заглянут ему в голову и увидят все его воспоминания. Я не прав?
– Прав. – Лир подошел к Дафне.
Беспокойство искажало черты его лица в некой неуловимой, мистической манере. А может, это был страх? Даф не знала. Мунвард всегда скрывал переживания лучше чем кто-либо.
Вот и сейчас он лишь улыбнулся, взглянув Дафне в глаза, и взял ее за руки. Легкое покалывание мгновенно скользнуло по коже, успокаивающая теплая искра вспыхнула где-то в груди. Предательский ложный покой.
– Не так я представлял свое возвращение домой, Даф, это правда, – сказал он с напускной невозмутимостью. – Но иного выхода у нас нет. Мы должны рискнуть.
– Рискующие умирают чаще, Лир.
– Но и достигают большего.
– Но Лир…
– К тому же… – Он сжал левую ладонь Дафны между своими и прислонился лбом к ее лбу, будто припал к иконе в молитве. Новая волна жара прокатилась по венам, когда Лир шепотом произнес: – Мы теперь связаны, помнишь? Я дорожу своей жизнью вдвойне, зная, что от нее зависит твоя.
Дафна вздохнула. Спорить уже бесполезно. Осознание этого тяжким грузом лежало на сердце, но другого пути Даф тоже не видела.
– Хорошо, – сдалась она. – Но у меня есть одно условие: никаких пленников, мы пойдем на равных. Рука об руку. Я вернусь домой не с сыном убийцы – я вернусь со своим Элеутереем.
Глава 26
Враг без лица
Через четверть часа все уже стояли под кронами густых деревьев сада, скрывающих их от дороги, что вела прямо к главным воротам АмараВрати.
Аня наблюдала, как свет звезд, проникающий сквозь кажущуюся серебристой листву, падает на лицо Нааека, разъясняющего подробности их плана Тейну с Чарной. Те явно были не в восторге, что им снова приходится стоять в самом центре даитьянского края, но терпеливо слушали.
«Ты выглядишь взволнованной», – раздался голос Никка в голове, и Аня осознала, что он не сводит с нее глаз. Она глянула на него и заметила, что его наспех расчесанные волосы отливают бронзой, точно как во сне.
С тех самых пор, как они вдвоем увидели, как была создана и украдена «Книга Судеб», Аня могла слышать мысли Никка. Слышать так же отчетливо, как свои собственные. И не только мысли, но и чувства, и эмоции. Разве такое возможно?
Однако это ее совсем не пугало.
«Как будто ты не волнуешься, – ответила Аня, не размыкая губ. – Меня теперь не обманешь».
Никк улыбнулся. Смесь умиротворения и смущения пронизывала его сознание. Что за противоречивое ощущение – знать, что творится в душе у другого. Однако Ане было с этим… комфортно? Да, словно что-то забытое, но родное. Правильное.
«Я даже не знаю, чего ждать, Никк. Не представляю себя в твоем мире. Как на меня посмотрят другие? Что скажут старейшины?»
Аня взглянула на свой наряд. Потертая мантия Никка поверх яркого платья Гротты и бойцовские ботинки Чарны. На землянке не осталось ничего, что связывало бы ее с домом, но она по-прежнему совершенно не чувствовала себя частью Да’Арии.
«Никто не будет смотреть на твою одежду».
«Да, все будут смотреть на Лира, с которым меня в последний раз видели».
«И хорошо. Никто не отвлечет нас от дела».
«Считаешь, мы и правда сможем найти Смерона?»
Что действительно пугало Аню, так это то, что, если сосредоточиться, она могла уловить и мысли тех, кто поблизости. Лир с Дафной разве что не дрожали от паники, но всеми силами скрывали это даже друг от друга. Теллериндис с неприязнью следила за Чарной, которая скромно держалась в стороне, за спинами Ирнея с Шандаром, и все еще думала о том, что случилось в тюрьме Нараки.
Но самое невыносимое – сознание Тейна. Вновь и вновь в его памяти прокручивался один момент. Нагал. Смерть и отчаяние. Боль. Это настолько невыносимо, что Ане хотелось кричать всякий раз, когда она касалась мыслей Тейна. Как он мог так сдержанно кивать в такт словам Нааека? Так бесстрастно смотреть на остальных?
«Ты не можешь ему помочь, – вырвал ее Никк из удушающего чужого воспоминания. – И да, я верю, мы найдем Смерона».
– Все готовы? – Нааек выглянул из-за угла на выложенную белой брусчаткой аллею.
– Прогуляться под прицелом жаждущих свершить надо мной кару взглядов? – кисло усмехнулся Лир. – Всегда.
– Что поделать. Хораун и Смерон проделали кропотливую работу, чтобы создать лживую правду.
– Значит, пришло время всем увидеть правдивую ложь.
– Именно. – Нааек еще раз пересчитал всех глазами. – Тогда Ирней с Чарной идут с Теллериндис, а Шан и Тейн со мной. Надеюсь, мы проскользнем через южные ворота незамеченными и подстрахуем вас, если Смерон решит сбежать из зала совета.
Ветер зашелестел листьями над головой, и у Ани по коже побежали мурашки. Вокруг ночь, несомненно, но на часах лишь полдень, за деревьями видно, сколько даитьян ходят по площади у замка. И все будут смотреть на Аню. Почему ее это так пугает?..
– Да увидит нас удача, – сказала Даф, желая вдохновить всех традиционным даитьянским пожеланием.
– Да улыбнулся нам боги, – мрачно добавил Шан и отправился за уже скрывшимся в темноте Нааеком.
Теллериндис, проходя мимо Лира, будто ненароком, толкнула его плечом. В ее разуме вдруг вспыхнул огонь яркой, но непонятной Ане эмоции.
– Если Элеутерей действительно в этом теле, – шепнула Телл так тихо, что слова едва имели звучание, – он должен помнить, что не сразу стал тем добродетельным героем, каким его все считают. Он творил ужасные вещи когда-то.
– Элеутерей все помнит, Теллериндис, – не глядя на нее, процедил сквозь зубы Лир. – И, видимо, не он один.
– Я думала, мы искупили вину ценой тех, кого потеряли… Но, очевидно, Вселенная нас не простила. – Глаза сестры Рилл блеснули во мраке. – И если ничто в этом мире не вечно, Мунвард, даже смерть, я не знаю, достойны ли мы прощения.
Лир сглотнул, и Ане показалось, какое-то пугающее его самого прошлое событие промелькнуло на границе его подсознания. Он посмотрел на Теллериндис, но ничего не ответил и секунду спустя пошел прочь.
«Оставь эту мысль на потом, – позвал Никк. – Нам пора».
Они подошли к Лиру и Дафне, ожидающим их у самого края дороги. Пышный кустарник, усеянный бледно-оранжевыми цветами, все еще прятал их от посторонних глаз.
– Ох, почему я никогда не замечала, сколько здесь ходит народу, – нахмурилась Даф, рассматривая площадь. – И до ворот так далеко.
– Чем больше мы привлечем внимания, тем лучше, – отозвался Лир. – Тогда старейшины точно придут на нас посмотреть. Готовы?
Переглянувшись, вчетвером они вышли из тени. Аня была уверена, что первые шаги будут самыми сложными, но это оказалась не так. Ступив на брусчатку и увидев наконец
