Перед экраном, установленным перед самым лицом девушки, начали мелькать разные картинки самых противных тварей планеты: животных, рептилий, насекомых, зародышей, уродств и отклонений от нормы. Сам же Крейн внимательно следил за показаниями приборов, ожидая, на что именно среагирует его пациентка.
Ему не удалось пробиться сквозь её безмятежное спокойствие.
— Хорошо, очень хорошо, — довольно улыбнулся Крейн, — мне это нравится… Другой достаточно мощный страх — страх боли. Сейчас мы проверим, как ты можешь сопротивляться этому страху.
Он убрал экран и вызвал своего помощника. Не того санитара, который привёл девушку сюда, нет. В этой лаборатории у него был свой помощник. Помощник, который слепо и преданно служил доктору, который видел все его чудовищные эксперименты. И который не расскажет ничего и никому, потому что в своё время лишился языка за излишнюю болтливость. С тех пор он стал верным псом, и во всём подчинялся доктору.
— Ударь её, — приказал доктор, — но не по лицу.
Девушка на удар не отреагировала никак.
— Иглы.
Помощник принёс доктору поднос с инструментами. Крейн подошёл к девушке.
— Джанет, ну же, не заставляйте меня делать вам больно…
Она даже на него не посмотрела.
Джонатан задумчиво закусил губу — он знал, куда втыкать иглы, чтобы причинить человеку боль. Но Риденхауэр даже не шелохнулась. И показатели приборов показывали норму. Она не испытывала боли.
— Нож.
Помощник даже не удивился просьбе. За два года он привык ничему не удивляться.
— В плечо.
Риденхауэр снова не шевельнулась, когда сталь пронзила её тело. Но приборы зафиксировали небольшое отклонение показателей. Крейн нахмурился — показатели были такие, какие у обычного человека вызывает слабая боль — как от укола иглы.
— Так-так, — пробормотал доктор и холодно взглянул на девушку. — Тебе повезло, Джанет. Повышенный болевой порог помогает тебе не бояться боли. Ты просто не знаешь, что такое настоящая боль… Но есть ещё один страх. Страх смерти. Он заставляет любое живое существо что есть силы бороться за свою жизнь.
Он выхватил у помощника из рук нож и взмахнул им, целясь прямо в сердце девушки. Острое лезвие лишь на полсантиметра вонзилось в тело и застыло. Крейн чертыхнулся про себя — она среагировала, да. Но лишь благодарной улыбкой, словно убив её, доктор сделает ей самое большое одолжение в жизни.
— Веревку. И задуши её! — нож отлетел прочь, жалобно звякнув о каменный пол.
Помощник накинул на шею девушки веревку, сделал петлю и начал её затягивать. Риденхауэр не шевельнулась. Даже тогда, когда перед глазами всё почернело.
— Хватит!
Крейн подошёл к девушке и зло взглянул на неё.
— И смерти ты не боишься… Что ж, задача оказалась сложнее, чем я думал.
Он начал расстёгивать робу пациентки— надо было добраться до плеча, чтобы обработать рану — персонал не должен заметить следов истязания.
Обнажив плечо, доктор склонился, изучая рану, а потом кивнул помощнику, и тот подал ему всё необходимое. Крейн не торопясь, методично очистил рану, обработал её и начал зашивать. Звук биения сердца девушки, транслировавшийся динамиками оборудования слегка ускорился. Доктор поднял голову и неверяще уставился на экран. Он слегка улыбнулся и посмотрел прямо в глаза Риденхауэр.
— Да неужели, Джанет?..
Закончив с раной, Крейн отошёл к раковине и тщательно вымыл руки.
— Уведи её в палату, — приказал он помощнику. — Продолжим завтра.
***
С торжествующей улыбкой доктор Крейн смотрел на экран, просматривая, как вела себя его пациентка сегодня ночью. Риденхауэр спала сегодня очень неспокойно. По лицу спящей девушки то и дело пробегала тень, не осталось даже следа того безмятежного спокойствия, которое её отличало.
— Доброе утро, Джанет, — сегодня на обходе доктор позволил себе небольшую улыбку, адресованную девушке. — Держу пари, сегодня ночью тебе снились кошмары. Не поделишься сюжетами своих сновидений?
Она молчала. Кошмары — это ерунда. Она легко могла справиться со своими страхами, которых было не так много, как хотелось бы Крейну. А сегодняшние сновидения — лишь последствия того препарата, которым он вчера её накачал. А потому утренняя зарядка помогла Джанет вновь вернуться в состояние равновесия.
— Не хочешь. Ну что ж, тогда продолжим сегодня…
— Любопытно ты вчера отреагировала на прикосновения, — надменно улыбнулся доктор. — Раздень её, — приказал он помощнику.
Тот незамедлительно выполнил это поручение. Крейн случайно повернулся к девушке и успел заметить быстрый взгляд, полный лютой ненависти, который она бросила на его помощника. Тот, ничего не замечая, продолжал жадно её разглядывать.
— Можешь порезвиться с ней, — кивнул доктор.
Он продолжал наблюдать. Джанет снова вернулась в состояние абсолютного спокойствия, ни на что не реагируя.
— Достаточно.
Руки парня застыли на бёдрах девушки. С сожалением он отошёл от кушетки. Крейн наоборот, приблизился и склонился над своей жертвой.
— Игры, Джанет, — прошептал он, скользя взглядом по её обнажённому телу. — Ты осмелилась играть со мной в игры? — затем он склонился близко-близко к её уху и вкрадчиво прошептал. — Не боишься проиграть?
И с удовлетворением снова отметил расширенные зрачки и участившийся пульс девушки. Победно улыбнувшись, Джонатан выпрямился и провёл кончиками пальцев от щеки девушки по шее, плечам, а потом неожиданно сжал пальцами её горло.
— Вот и конец нашей хвалёной выдержке, — прошептал он, презрительно глядя на неё.
А Джанет боролась с собой как могла. И понимала, что проигрывает. Тогда она неожиданно взметнулась вверх, оттолкнув доктора прочь, подскочила к его помощнику и одним резким сильным движением свернула ему шею. Даже не успевший удивиться парень рухнул мешком к ее ногам.
Девушка подняла голову и, холодно улыбаясь, смотрела прямо на Крейна, с которым её разделяла пара метров.
Доктор равнодушно кивнул.
— Всё равно его пора было уже менять… Как я вижу, из комы вы вышли, мисс. Не хотите представиться?
Она отрицательно покачала головой. Казалось, её вовсе не смущала собственная нагота. Девушка как будто и не замечала, что раздета. Она смотрела Крейну прямо в глаза. Не отводя взгляд, она перешагнула через тело, приближаясь. Доктор выжидающе смотрел на неё, не шевелясь. Если что у него в кармане шприц с концентрированной дозой препарата, так что он с ней без труда справится.
Девушка подошла близко-близко. Все её движения отличала какая-то хищная грация, а её взгляд был взглядом убийцы. Она остановилась и медленно подняла руки.
— Что ты хочешь? — тихо спросил он.
Она провела ладонью по его щеке, второй рукой расстёгивая пуговки халата.
— Не двигайтесь, доктор, — предостерегла она нежным и ласковым голосом.
Но Крейна не мог обмануть этот доброжелательный тон. Это явно была угроза.
— Не хочу убивать и вас, — улыбнулась девушка, невесомо касаясь его губ своими губами.
Одновременно с этим она сняла с него белый
